Стой, курица!, или глэмпинг «в гостях у сказки» - Марина Эльденберт

— За эту неделю я дважды была атакована гусем, трижды подверглась забадыванию козой, отбила мизинец о лестницу, уронила на голову отпиленную ветку, вытащила одну занозу из руки, другую из ноги, третью из… седалища, спала в обнимку с курицей и чуть не закрыла кота в погребе — он обожает соленые огурцы, орал и терся вокруг самой большой банки, а потом за ней спрятался…

В трубке послышался его смех.

— А говорят, в деревне жить скучно.

— Врут, — хмыкнула я. — Как у тебя дела?

— Ничего настолько же интересного, — ответил Елисей. — Работал, ел, спал. Однажды видел во сне, как мы с тобой участвуем в рэп-баттле.

— Ну и как?

— Мне не понравилось, — сказал он, и мы рассмеялись. — Я не мастер сочинять. Кстати, есть новости о твоей машине.

Которая была починена и ждала меня в гараже загородного дома.

— Я приеду в пятницу вечером, — сказал Елисей. — Хочешь, поедем ко мне, и ты заберешь свою лимонницу?

— Да. Спасибо тебе огромное! И мне неловко, что ты так сильно потратился на все — и стекло, и машина… — Я слегка покраснела. — Плюс охрана. Все это стоит немалых денег.

— Нормально, — спокойно сказал он. — Деньги не проблема. Во сколько тебе будет удобно встретиться?

Мы договорились на шесть, и настроение мое стало мечтательным. Я даже покружилась на крыльце под далекие «белые розы», но улыбка быстро сбежала с моих губ: за забором стоял Валера с огромным букетом алых роз.

Я не хотела к нему приближаться, но тогда он бы сам зашел на участок, а этого мне хотелось еще меньше.

— Все нормально, Лев Викторович, — сказала я мгновенно появившемуся из дома мужчине. — Это мой бывший жених.

— Понял, — кивнул он и добавил: — Если что — зови.

На «ты» мы с мужчиной стали общаться на второй день, и меня, как и его, это устраивало. Вот с бабушкой они до сих пор «выкали».

Я подошла к Валере, и мы некоторое время молча друг на друга смотрели. О чем он думал? Волновался ли? По его лицу было трудно что-либо понять.

Мне вдруг стало печально, хоть вой! А ведь так он мог бы выглядеть на нашей свадьбе: в темно-синем костюме и белой рубашке, начищенных ботинках, с этим шикарным букетом… Хотя нет, с букетом была бы я, скорее всего, из белых или розовых пионов. И в платье из белого шелка, с глубоким вырезом на спине, с летящими рукавами…

— Привет, — нарушил молчание Валера.

— Привет, — подавив вздох, ответила я. — Зачем ты приехал? Я ведь ясно дала понять, что не хочу тебя видеть.

— Да. — Он протянул мне розы, и я зачем-то их взяла. — Прости. Я понимаю, как это выглядит. Просто хотел нормально с тобой поговорить.

— О чем?

Он провел рукой по идеально уложенным волосам.

— О нас. О том, что было, и что может быть дальше. Я прошу тебя выслушать и попробовать понять. Все ведь ошибаются, Василис. Признаю: моя ошибка была серьезной, но, если дашь мне шанс…

Я не хотела давать ему ни шанса, ни надежды. В груди не шевельнулось прежнее нежное чувство, хотя память упрямо подсовывала лучшие наши моменты. Как один лишь мерзкий поступок мог перечеркнуть всю радость, что была? Мне хотелось быть честной.

— Я не могу, Валер.

Он мягко поймал меня за плечо.

— Прости меня. Я очень сожалею о случившемся и клянусь, что подобное больше не повторится! Ты ведь понимаешь, как мне сложно переступить через себя?

Я отступила, скидывая его руку. Даже в такой ситуации он умудрялся потакать своему эго. Определенно, нужно было поставить жирную точку, хотя мне снова захотелось сжаться где-нибудь под одеялом и плакать, а не изображать из себя сильную женщину.

— Хорошо, Валер. Я тебя прощаю и не буду держать зла. Но ты должен раз и навсегда понять: у нас нет будущего. Я не смогу создать семью с человеком, который предал.

— Василиса, я по-прежнему тебя люблю, — сказал он так раздраженно, что у меня сжалось сердце. — Это ты понимаешь?

— Да. К сожалению, мое чувство прошло, когда я увидела тебя ублажающим другую женщину. Ты бы простил, увидев меня под чужим мужиком? Принял бы обратно, сделал вид, что ничего не случилось?

Скулы его обозначились резче.

— Это не то же самое.

Я швырнула в него букетом.

— Ну да! Ведь это не ты говорил о равноправии партнеров и равной ответственности за свои поступки и убеждения!

— Я попросил прощения, сказал, что люблю… что тебе еще нужно?! — психанул Валера.

— Не нужно было изменять! — выкрикнула я. — Только и всего! Тебе секса не хватало? Нежности, заботы, ласки? Чего? Что я сделала не так?

Я всхлипнула и быстрым шагом пошла в сторону поля. Не хотела ведь плакать, опять довел!

— Не ходи за мной!

— Василис… Черт, я иначе все представлял! Конечно, ты права, такое непростительно для всякого… И я бы не смог тебя простить, — быстро говорил он мне в спину. — Но эти мгновенные слабости… Мы можем все забыть. Можем начать сначала. Я не повторю своих ошибок — никогда. Ты по-прежнему можешь на меня положиться!

Я мотнула головой.

— Ты — не тот человек, кого я знала, Валера! Не тот мужчина, в которого я влюбилась! В моей картине мира нет места изменам. Забыть я не смогу.

— Значит, ты меня и не любила! — Он швырнул розы в траву. — А иначе согласилась бы начать заново!

— Где была твоя любовь, когда ты языком в кабинете Ягищенко орудовал? — зло парировала я.

— А ты такая безгрешная, да? Екатерина сказала, ты не прочь была позаигрывать с сотрудниками! Особенно с руководителем отдела!

Я покраснела так, что, наверное, свечение щек было видно из космоса.

— Ты дебил?!

Ответить он не успел: мы одновременно обернулись на приглушенный крик и увидели, что где-то в западной части деревни поднимается дым.

— Боже…

Я ринулась по траве, не замечая колючих стеблей чертополоха. Валера тоже побежал, но довольно быстро отстал.

—