Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

РАО «ЕЭС России» с ноября 1997 по июль 1998 года. Он, в полном смысле этого слова, «выбивал» тексты поздравительных приветствий от многих известных в стране официальных лиц. Но даже бывшему пресс-секретарю Президента РФ, известному тележурналисту не по силам было внести живую струю в текст программы реформирования российской электроэнергетики, прозвучавшей с трибуны торжественного собрания из уст новоявленного Хлестакова.

Выступление Бревнова прозвучало заупокойной молитвой по безвременно канувшему в Лету авторитету РАО «ЕЭС России». Присутствовавшие на праздновании не могли не заметить, что до каких-либо успехов новому председателю правления было еще далеко, а вот неудач уже набралось с избытком. Тем не менее собственный бенефис, устроенный Борисом Анатольевичем при огромном стечении «нужных» людей, состоялся и обошелся компании в 800 млн. рублей.

Я четко понимал, что для предотвращения дальнейшего финансового и экономического разрушения электроэнергетики страны, для восстановления ее авторитета необходимо немедленно освобождать Бревнова от должности председателя правления. При этом я не беспокоился о своем будущем. Лично меня волновало только одно — не дать повода кому-либо подумать, что я являюсь соучастником «деяний» нового председателя правления. Что для этого нужно было предпринять в первую очередь? Свои разнузданные и беспредельные действия Бревнов предпринимал при снисходительном отношении центра. Противовесом в этой обстановке могли бы послужить субъекты Российской Федерации — акционеры РАО «ЕЭС России». Необходимо было поднять их роль: они в соответствии с Указом Президента РФ имели в государственном пакете акций свою долю, равную 30%. Если создать коллегию представителей субъектов Российской Федерации по управлению этим пакетом акций, думал я тогда, то этот орган мог бы стать весомым конкурентом коллегии во главе с Немцовым.

Мы провели организационное собрание представителей субъектов Российской Федерации — акционеров РАО «ЕЭС России». 3 декабря 1997 года Совет Федерации Федерального Собрания РФ принял постановление, подписанное Е. С. Строевым, о необходимости создания такой коллегии. В постановлении было предписано провести в декабре 1997 года собрание представителей органов государственной власти субъектов РФ с целью определения механизмов создания и работы коллегии по управлению пакетом акций, принадлежащих субъектам РФ, на основе консолидации голосов субъектов РФ по принадлежащим государству акциям РАО «ЕЭС России». Одним из сопредседателей этой коллегии избрали меня. Но партию первой скрипки было поручено вести другому сопредседателю — В. М. Кокову.

Я понимал, что после многоплановой подготовительной работы, проведенной в этом направлении, ни в коем случае нельзя было допустить возникновения ситуации, о которой в старом Китае говорили: «Воины царства Сун уже построились в ряды, а воины царства Чу еще не переправились через реку». К сожалению, так и получилось. Президент Кабардино-Балкарии Владимир Магомедович Коков вследствие особенностей своего характера занял соглашательскую позицию, стал ездить за советом к правительственным чиновникам, засиживался в кабинете Черномырдина, прислушивался к мнению Немцова. Он фактически свел к нулю все результаты работы, проведенной нами накануне. Так нам и не удалось на уровне субъектов Российской Федерации найти соответствующий противовес.

Между тем министр топлива и энергетики РФ С. В. Кириенко также был обеспокоен имеющейся информацией о деяниях Бревнова и положении дел в РАО «ЕЭС России». 27 января 1998 года состоялось совместное заседание коллегии Минтопэнерго России и коллегии представителей по управлению пакетом акций государства в РАО «ЕЭС России» с приглашением руководителей с мест. На это заседание были приглашены генеральные директора акционерных обществ: Е. А. Тюрин (Ярэнерго), А. А. Истомин (Тамбовэнерго), Г. М. Гамзатов (Дагэнерго), Е. В. Чернышов (Оренбургэнерго), В. П. Воронин (Челябэнерго), В. И. Григорьев (Конаковская ГРЭС), Т. И. Шумилов (Рязанская ГРЭС), Д. В. Гурин (Курскэнерго), В. М. Пинчук (Волгаэнерго), Б. Ф. Ремезенцев (Самара-энерго), А. А. Романов (Волжская ГЭС), Ю. Б. Васильев (Саратовская ГЭС), Е. И. Фомин («Электронные приборы»), Г. П. Некряченко (Чувашэнерго), И. С. Вартазаров (Информэнерго), С. Я Лащенов, директор по строительству и реконструкции, В. К. Паули, начальник департамента генеральной инспекции по эксплуатации электростанций и сетей.

В ходе заседания Бревнову был высказан целый ряд недвусмысленных претензий. Главные из них сводились к тому, что на фоне многомесячных задержек зарплаты в энергосистемах и обвала инвестиций в развитие энергетики огромные суммы были истрачены на совершенно непроизводственные нужды. Не далее как 19 января 1998 года, говорилось, в частности, на этом заседании, заместитель председателя правления РАО «ЕЭС России» Бритвин подписал договор с главой компании «Кейстоун» Геннадием Шульманом на покупку за 23 млн. долларов недостроенного, неудобного для энергетиков, здания дома № 42 по улице Большая Якиманка для размещения чиновничьего аппарата РАО. Только за услуги по поиску подходящего здания и определения его пригодности было заплачено в общей сложности 1 млн. 100 тыс. долларов. Оплата расходов, в нарушение закона, производилась с расчетного счета ХОЗУ РАО «ЕЭС России».

Особый интерес вызывало то обстоятельство, что компания «Кейстоун» возникла в середине 1990-х годов сразу под строительство упомянутого офисного комплекса. Напомню, что в то время Москва считалась супердорогим городом, ставки аренды качественных площадей находились где-то на уровне 750–800 долларов за метр в год, а то и выше, поэтому арендаторы были готовы оплачивать воздух — то есть площади, которые еще только будут построены. Комплекс «Кейстоуна» считался объектом топ-уровня, но застройщику пришлось испытать все беды, которые выпадают на долю крупных проектов. Из-за волокиты бюрократической машины недвижимость долгое время не удавалось оформить в собственность, в результате чего на счетах компании были арестованы несколько десятков миллионов долларов. Компания тяжело пережила кризис 1998 года. В 2000 году у нее возникли проблемы с платежами: компания не смогла к 1 сентября вернуть банку 31 млн. долларов.

Ровно столько же за здание на Большой Якиманке пришлось бы уплатить РАО «ЕЭС России», поскольку дополнительные 8 млн. долларов общество обязалось выплатить фирмам «Кейстоун», IBS, МУС и DTZ, взявшимся за ремонт и оформление офисов. А что такое 31 млн. долларов? Эта сумма почти в четыре раза превышала объем средств, необходимых на достройку линии электропередачи от ГЭС Дагестана на Северный Кавказ (в обход Чечни). Все эти перипетии подробно описаны в публикации «Российской газеты» от 1 апреля 1998 года под заголовком «Дойная корова и сама нездорова».

Но дело одной Якиманкой не ограничивалось, подчеркивали в указанном материале корреспонденты «Российской газеты». С 1996 года в РАО «ЕЭС России» отрабатывался весьма выгодный для России проект: был заключен договор с финской энергетической компанией «Pohjolan Voima Ou» (PVO) об увеличении на 30% объема продаж нашего электричества в страны Скандинавии. Надо было только построить специальную «вставку» — подстанцию постоянного тока у Выборга и линию передач Выборг — Кюми, на что требовалась сумма в 55 млн. долларов. РАО «ЕЭС России» намеревалось осуществить этот проект своими силами, без посредников, на отечественной технике. В любой момент наши организации готовы были приступить к работе. Но с приходом в руководство РАО «ЕЭС» Бревнова все изменилось.