Королева. Последняя биография Елизаветы II - Эндрю Мортон

Действительно, в первые месяцы королевского романа Маунтбеттену хватало других забот в районе военных действий в Японии: он служил верховным главнокомандующим войсковой группировкой в Юго-Восточной Азии. Однако в период наездов в Лондон Маунтбеттен продолжал гнуть свою линию в отношении племянника. Он писал влиятельным людям, включая независимого члена парламента Тома Дриберга, и делал упор на английский дух Филиппа. Временами его неугомонная энергия в отношении своего протеже раздражала короля. «Я понимаю, что вы хотите немедленного разрешения вопроса, раз он засел у вас в голове… но я пришел к выводу, что мы движемся слишком поспешно», – сказал ему король. Его беспокоило, что старшая дочь еще молода и неопытна, поэтому способна остановить свой выбор на первом подходящем холостяке, который ей повстречался 3.

Даже принц Филипп понимал, что слишком активное продвижение его кандидатуры было палкой о двух концах. Он откровенно писал дяде: «Пожалуйста, я прошу не слишком усердствовать в отношении моих сердечных дел, а то мне придется свататься через посредника»4.

Несмотря на поддержку влиятельного дяди и непоколебимую преданность принцессы, никто не дал бы твердых гарантий, что кандидатура Филиппа в качестве претендента на руку принцессы получит одобрение. Королевская семья и придворные не скрывали опасений, когда вдруг возник этот нищий и довольно плохо воспитанный выскочка, который к тому же, как многие полагали, будет изменять принцессе. Как и следовало ожидать, появилось множество грязных слухов о целой флотилии девушек, с которыми он якобы имел дело. Большинство из них были связаны с пребыванием принца в Сиднее и Мельбурне в Австралии, где он провел три недели на берегу. В мае 1945 года корабль королевских военно-морских сил Whelp стоял там на ремонте, и принц много времени проводил на вечеринках, где недостатка в привлекательных девушках не ощущалось. Там его особое внимание привлекли две девушки – светская красавица Сью Озерджи и певица и модель Сандра Жак. Принц много лет поддерживал дружеские отношения с Озерджи. У нее даже сохранился альбом, в котором отмечались их периодические встречи. Что касается Сандры Жак, то кинопродюсер Робин Далтон, познакомившийся с принцем во время войны, вспоминал, что с ней у принца был «сумасшедший роман, самый настоящий любовный роман»5.

Более того, автор многочисленных любовных романов и бывшая любовница Маунтбеттена Барбара Картланд утверждала, что в результате любовной связи с неназванной женщиной у принца в Мельбурне родился ребенок. Она никогда не раскрывала других деталей 6. На его титул, чрезвычайно привлекательную внешность и харизму слетались рои светских девушек. Но те, кто хорошо его знал, отзывались о нем не как о склонном к беспутству гуляке, а как об осторожном и расчетливом парне, который держал свои чувства при себе.

В этом отношении он походил на Елизавету. Даже члены семьи описывали ее как «кошку, которая гуляет сама по себе». Друг и сослуживец принца австралиец Майк Паркер отзывался о нем как о «замкнутом» молодом человеке, который не имел привычки волочиться за женщинами. «Мы были молоды, мы веселились, мы выпивали, порой танцевали, но этим дело и ограничивалось»7.

Возможно, король искал любого предлога, пусть даже и выдуманного, чтобы отказать претенденту на руку дочери. Признавался ли себе в том отец Елизаветы или нет, но он ревновал. Георг VI обрел полноценное счастье в семейной жизни, которого был лишен в своем суровом детстве. Он также понимал, что дочь, которой еще не исполнился 21 год, была слишком молода, чтобы принять такое ответственное решение, коренным образом менявшее ее жизнь.

Грозная мать Георга VI, королева Мария, была другого мнения. Она говорила своей доверенной подруге леди Эйрли: «Елизавета всегда знает, что делает. В ней есть что-то непреклонное и решительное»8. Что же касалось королевы, то она желала счастья своей дочери, но беспокоилась, что уверенному в себе, независимому и честолюбивому Филиппу будет трудно приспособиться ко второй роли, неизбежной в браке с будущей королевой. Королева Елизавета предпочла бы видеть в роли мужа своей старшей дочери кого-то из гвардейских офицеров из хорошей семьи – в идеале герцога, но граф тоже был бы неплох, лишь бы у него в перспективе виднелось приличное родовое гнездо. Брат королевы Дэвид Боуз-Лайон был с ней согласен. По его мнению, иностранец с родней, связанной с нацистами, не шел ни в какое сравнение с британским аристократом.

В этом важном вопросе королеву поддерживал также влиятельный личный секретарь короля Алан «Томми» Ласселс, который был категорически против брака принцессы Елизаветы с принцем Филиппом 9. По словам Эдварда Форда, в то время только что назначенного помощником его личного секретаря, Ласселс считал лучшей кандидатурой Хью Фицроя, графа Юстона, позднее ставшего герцогом Графтоном. Похоже, что у Алатеи Фицалан Говард, подозревавшей, что король, королева и придворные целенаправленно подталкивали Елизавету и Хью друг к другу, имелись основания. Хью Фицрой остался другом и принцессы, и Алатеи. Возможно, он и не подозревал о романтических волнениях, возникавших при каждом его посещении Виндзорского замка во время войны. Алатея тоже примирилась с тем, чему не было суждено случиться, и граф Юстон в конце концов избежал предназначавшейся ему чести. Дверь романтических возможностей окончательно захлопнулась в октябре 1946 года, когда он женился на Энн Фортуне Смит, дочери капитана Эвана Кадогана Смита из знаменитой династии банкиров. Позднее избранница Хью Фицроя будет служить при дворе королевы Елизаветы II в роли правительницы гардеробной[4]. Впрочем, на момент женитьбы графа Юстона собственный роман Елизаветы переживал расцвет.

Принц Филипп вернулся в Британию в январе 1946 года, вскоре после подписания японским правительством акта о капитуляции, состоявшегося 2 сентября 1945 года в заливе Токио на борту американского авианосца Missouri. В свой последний морской переход принц доставлял британских военнопленных на родную землю. Затем он занимался списанием личного состава Whelp в резерв. Только спустя несколько месяцев Филиппа направили обучать младших офицеров морскому делу в Коршем, графство Уилтшир, в 100 милях к западу от Лондона. На выходных или во время увольнительных Филипп выпрашивал у сослуживцев талоны на бензин (его потребление было все еще ограничено) и на бешеной скорости мчался в Лондон на своем маленьком черном спортивном автомобиле марки MG. Там он останавливался на Честер-стрит в Белгравии, лондонской резиденции Маунтбеттенов. Филипп стал