Сталинградская эпопея. Свидетельства генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса. 1939—1943 - Коллектив авторов

Паулюс не стал скрывать от Блюментритта свои опасения по поводу недостаточно прикрытого левого (северного) фланга, который надо было растянуть еще дальше на восток, для того чтобы согласно плану захватить пространство между излучиной Дона и Волгой вместе со Сталинградом. Левее, на стыке с XVII корпусом Холлидта, позиции заняла 8-я итальянская армия, сформированная из частей итальянского экспедиционного корпуса, переброшенного весной 1942 года на Восточный фронт. У итальянцев не было самого элементарного снаряжения и вооружения для проведения масштабных операций, не говоря уже об отсутствии внятных планов действий на просторах России.

Судьбе было угодно, чтобы в ночь на 20 августа 1942 года противник небольшими силами предпринял наступление через Дон на юг против итальянцев. Итальянская дивизия «Сфорцеска», не выдержав натиска, отступила. Паулюс, озабоченный положением на этом фланге, попросил генерала Блюментритта уточнить, что происходит у итальянских соседей. Блюментритт выяснил, что отважная и доблестная, но очень плохо вооруженная кавалерийская группа Барбо, состоявшая из старых славных кавалерийских полков «Савойя» и «Новара», ценой больших усилий сумела закрыть брешь и восстановить позиции дивизии «Сфорцеска». (В ходе наступательных действий 20–28 августа советские войска создали здесь важнейший плацдарм, сыгравший позже едва ли не главную роль в окружении немцев и их союзников под Сталинградом. – Ред.)

Но этот успех не отменял того печального факта, что северный фланг германского клина, нацеленного на Сталинград, так и остался недостаточно прикрытым. Ничего не изменилось и после того, как Блюментритт подробно доложил о ситуации генерал-полковникам фон Вейхсу и Гальдеру.

Новый Верден

21 августа 1942 года, преодолев упорное сопротивление противника, 6-я армия – по обе стороны от Вертячего – форсировала Дон, а 23 августа танки XIV танкового корпуса, пройдя Рынок – один из районов протянувшегося вдоль Волги Сталинграда, вышли к берегу великой реки. Остальные части 6-й армии продвигались к городу значительно медленнее. Тем временем в районе Рынка создалась в высшей мере тяжелая ситуация. Командир XIV корпуса генерал фон Витерсгейм попросил у Паулюса разрешения отвести свои танки назад. Паулюс отказал, и, как впоследствии выяснилось, был прав[103]. Генерал фон Витерсгейм был отстранен и заменен генералом Хубе[104], командиром 16-й танковой дивизии, которая первой достигла берега Волги и сумела закрепиться у Рынка. В конце августа соединения 4-й танковой армии вышли к Сталинграду с юга и 2 сентября 1942 года соединились с 6-й армией.

Противник отступил до черты города. Потом начались напомнившие о Вердене бои за овладение руинами города на Волге. Это сражение продолжалось пять месяцев, но, несмотря на отдельные успехи немцев, так и не увенчалось победоносным концом.

Когда соединения 6-й армии вошли в пределы города, стало ясно, что здесь перестает играть всякую роль оперативное искусство. Нацеленные далеко на восток ударные клинья оказались втянутыми в изматывающую позиционную войну. Далеко на юге – на Западном и Центральном Кавказе, а также в предгорьях Восточного Кавказа, у Терека, – то же самое происходило с группой армий «А»: расходящийся удар обеих групп, обеспеченный недостаточными силами, распыленными на огромных пространствах, при необходимости жонглировать одними и теми же соединениями, перемещая их с места на место из-за отсутствия резервов, выдохся. Наступление на обоих участках фронта остановилось.

Для Паулюса главная задача теперь состояла в том, чтобы полностью занять город, на 35 километров протянувшийся по правому (западному) берегу Волги полосой, ширина которой достигала 8 километров, ликвидировать плацдарм советских войск на правом берегу и полноценно взять под контроль этот берег Волги. Сделать это можно было только за счет изнурительных, перемалывающих нервы и людей уличных боев, боев за каждый дом, и здесь боеспособность германской армии оказалась ниже боеспособности противника, в первую очередь боеспособности переброшенных советским командованием в Сталинград 62-й и 64-й армий.

Если характер боевых действий уже перед занятием городских окраин создавал впечатление, что советское командование целенаправленно хочет связать германские силы у Сталинграда, а затем выиграть следующую зимнюю кампанию, то в октябре это сентябрьское опасение достоверно подтвердилось. Советское командование накапливало значительные свежие силы в районах к северу от Дона и к востоку от Волги. Перевод советской военной промышленности в Уральско-Сибирский регион – это было большим организационным достижением – дал свои плоды. Перемещенные сюда заводы стали в полном объеме выдавать военную продукцию. Кроме того, бесперебойно поступала помощь от англосаксонских союзников.

Когда командующий 4-м воздушным флотом генерал-полковник барон фон Рихтгофен, увлекающаяся натура, склонная к скоропалительным суждениям, говорил во время своих приездов на фронт, что, по его убеждению, требуется еще одно, последнее усилие, и со Сталинградом будет «покончено», он не видел, что у командующего сухопутными войсками уже не было на это сил. Ни 4-й танковой армии не удалось занять господствующие высоты близ Красноармейска к югу от города, ни 6-й армии не удалось у Котлубани занять между Доном и Волгой позиции, надежно прикрытые с флангов.

Да и сам Паулюс в эти дни конца лета 1942 года был на пределе своих физических сил. Бывший штабной врач доктор Фладе, проходивший лечение в Дрездене в связи с переломом ноги, полученным во время транспортировки фельдмаршала фон Рейхенау из Полтавы в Лейпциг, в письме, направленном Паулюсу, сожалеет, что не смог остановить дизентерию, на пороге штаба армии и кабинета ее командующего. Дизентерия не проявила должного уважения к начальству, шутливо замечает Фладе. К этому он добавляет: «В военном отношении дела идут фантастически. Представляю, в каком чудовищном напряжении Вы находитесь…»[105]

Если второе утверждение полностью соответствовало действительности, то с первым все обстояло не столь уж блестяще. Тонкой тысячекилометровой дугой германский фронт протянулся от горных вершин Западного и Центрального Кавказа в районе Анапы и Туапсе и в бассейне Кубани и Терека (17-я армия и 1-я танковая армия), через калмыцкие степи, прикрытые всего одной моторизованной дивизией, и дальше до Волги и Дона. Слева от 6-й армии позиции занимали 8-я итальянская, 2-я венгерская и 2-я германская армии. Перед фронтом итальянской армии русские закрепились на двух плацдармах южнее Дона – у Клетской и Серафимовича.

Даже полному профану в военном деле было ясно, что длинная и тонкая линия германского фронта с выступом в сторону Сталинграда создает идеальные условия для концентрических ударов с целью отрезать либо 6-ю армию у Сталинграда, либо наступавшую на Кавказе группу армий «А». Генерал-полковник Гальдер постоянно говорил Гитлеру о стратегической недопустимости такого положения. Кроме того, нельзя было считать, что советское командование сплошь состоит из одних любителей.