Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова

этой особенности. С утра одна тётушка на рынке начала меня поздравлять, и я ввязалась в культпросвет, запоздало подумав, что лучше бы промолчала и не грузила людей. - У вас что, какой-то другой Иисус? Или доступ к секретной о нём информации? – озадачился Сынхён, а мне стало ещё смешнее. - Нет, у нас сто лет назад была календарная реформа… долго объяснять. В Европе перешли на систему с високосными годами на четыре века раньше, а на Руси немного отстали, в итоге накопилось тринадцать дней, которые прыгнули вперёд… - Ну… будем считать, что я понял, но всё равно ещё потом почитаю на эту тему. Однако зачем же было менять дату праздника? Это как-то… нелогично. - Это вопросы не ко мне, я не знаю, о чём думали реформаторы. Как ты там, мой дорогой папа? Отмечаешь? - С кем? Ты много видела в Сингапуре ортодоксальных христиан, преклоняющихся перед святыми традициями? - Я видела там много людей, которые не пропустят любого повода для выпивки и тусовки. - Это не то. С тобой я бы попраздновал, но, как выяснятся, мы не можем этого делать в один день… Что ещё разъединяет наши христианские ветви? Только не скажи, что я не смогу быть крёстным твоей или твоего крошки из-за того, что сто лет назад какой-то bonne tête[63] переместил дни? - Я думаю, что вряд ли конкретно из-за этого, но, вообще-то, так и есть. Католик не может быть восприемником крестящегося в православии. - Ох, mon Dieu! Вот так незадача. - Неужели тебя не удовлетворит позиция дедушки? - Она, конечно, очень славная, и в ней много чести, - согласился Сынхён серьёзным тоном. – Даша, ты позволишь приехать к тебе, навестить тебя с ребёнком? - Ты ещё спрашиваешь?! Да я буду очень-очень рада! - А Сынри? – уточнил Сынхён. И я сразу же вспомнила, что он попросил ликвидировать в нашей жизни Дракона. Это подразумевало и любых представителей сингапурской мафии. - Он рад не будет… но ведь можно же будет увидеться как-то, чтобы он не узнал об этом? - Можно, разумеется, - с улыбкой было сказано Сынхёном. - Мы собираемся под Новый год лететь в Россию… Я буду рожать там. Думаю, что Сынри дела вернут в Сеул раньше, а я пробуду в Петухово, с родителями, братьями и сестрами, несколько дольше. Если бы у тебя получилось навестить меня в этот момент… - В России? – с заинтересованным изумлением переспросил товарищ.

- Да, в ней, - теперь я попыталась представить в своей деревне этого аристократически настроенного интеллигента. Картину воображение рисовало не менее завораживающую, чем та, которую выдала реальность в апреле: Сынри, сортир с дырой в земле, развезенная грязью дорога. Можно было снимать ремейк к фильму «Миллионер из трущоб» под названием «Чеболь в захолустье». - Я подумаю над этим вариантом, - пообещал мужчина. Мне захотелось задать ему тысячу вопросов. Как там Сингапур? До сих пор ли племянник Джиёна в его особняке? До сих пор ли в постели Джиёна Тэён? Очень уж хотелось услышать, что они расстались, но я знала, что, скорее всего, это не так, поэтому не подставила своё сердце под удар правдой. Вместо этого я тихо и робко почти прошептала: - Сынхён, а как там… он? - Ты вроде бы хотела сжечь все мосты и забыть? – Память у моего старшего друга явно стала получше с тех пор, как он завязал с наркотиками и алкоголем. - Я и хочу, но раз уж пока ещё не забыла… - воровато сунула я ноготь между зубов, чуть не начав его грызть от нервов. Хорошо, что на меня никто не смотрел в этот момент, вид был ещё глупее и палевнее, чем у Вани, строчившего сообщения своей новой знакомой. - Он тут вроде бы ничего, - известил меня Сынхён, - внешне точно без изменений, а что там стучит в сердце и варится в голове – кто его знает? Забот у него хватает, поверь. Он тебе так и не звонил? - Ни разу с тех пор, как я улетела. - Надеюсь, тебя это не очень огорчает? - Я прикладываю все усилия к тому, чтобы меня это не огорчало. - И правильно. Нас не должны огорчать те, кто считает нормальным нас огорчать. - Сынхён… - Да? - Я слышала, что Рина вышла замуж в сентябре. - Да, я даже был на этой свадьбе, ездил поздравлять, а что? - Господи, но она же любит тебя! – не удержалась я. - Так, не начинай, дочь, просто не начинай. - Но она же будет несчастна, а ты вроде был её хорошим другом… - Вот именно – другом, и ничего больше. Я никогда не обнадёживал её, Даша, и я не несу ответственность за её мечты, которым, поверь мне, я не давал поводов, и не подкармливал их. - Я знаю, знаю, но… ты даже не попытался… ну… а вдруг ты был бы с ней счастлив? - Даша, я же попросил, - угрюмо пробубнил он, намекая, чтобы я не трогала его личную жизнь. Но я не в состоянии была порой смотреть на одиночество Сынхёна, которому не видно конца и края. – Ты сама будешь счастлива с тем, кого не любишь? - Я пытаюсь! Я очень хочу полюбить Сынри и, знаешь, если честно, он меня совсем перестал раздражать и бесить, как раньше. Меня не тянет его оттолкнуть, убежать от него… у нас бывают понастоящему семейные вечера, тёплые и веселые. Если бы мне кто-то сказал в прошлом году, что так будет, я бы засмеялась ему в лицо, но это есть, Сынхён! – Он внимательно меня слушал, и мне хотелось верить, что в его сердце отворяется калиточка для новых чувств. – Если я смогу полюбить Сынри, ты пообещаешь попытаться тоже кого-нибудь… - О-о, где-то я это уже слышал! – засмеялся Сынхён, прервав меня. – Нет, вы с Джи точно два сапога пара. Не надо мне этих ставок и пари больше, он тоже обещал влюбиться, если я разлюблю, и до сих пор не могу понять, что же всё-таки произошло и произошло ли. – Меня в очередной раз вознесло до небес сравнение с Драконом. Почему я так гордилась, когда говорили, что в нас с ним есть общее? Это неправильно, ведь я знаю, что в нём сплошь недостатки. Кроме