250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам - Михаил Константинович Лемке

что, вместо «переводчика», он должен называться «судебным следователем по особо важным делам», так как только это соответствует его деятельности и поставит его следственный материал в настоящее положение для судов; теперь бывают случаи, что суды отрицают за его следствием официальное значение. Он отчислен от Западного фронта как переводчик, ввиду сокращения их числа, и теперь остался за штатом. Наш генерал-квартирмейстер обошел его всеми очередными денежными наградами, не сочувствуя, как я знаю, теперь его деятельности. Орлов приехал с Юго-Западного фронта, где обнаружил 47 государственных изменников в среде монахов Галиции и офицеров, – один из них с золотым оружием. Дел о воровстве и пр. он вовсе не ведет, а ведает только государственной изменой и шпионством, которыми занимался до войны в Варшавском военном округе одиннадцать лет. Мясоедовская шашка попала к нему после повешения, как бы на счастье… Он ее и носит. Сухомлинов уже говорил в комиссии, что если считать его виновным в непринятии мер для обороны государства, то он, в свою очередь, должен указать на своих помощников по Генеральному штабу – Жилинского, Ю. Данилова, Беляева и других. Правильно.

► Сиверс просил исполнить просьбу VI армии о заминировании Перновского залива по линии Лиу – Такерорт.

► Сегодня за завтраком царь огорошил Шуваева словами: «Сегодня я вижу вас у себя уже как военного министра»… Все стали передавать это друг другу, и скоро все протягивали Шуваеву свои стопки, желая ему здоровья… Никто не ожидал ничего подобного. Шуваев практически умен; ум его простой, но здоровый; он умеет смотреть в корень реальных вещей; скоро определяет людей; честность его безукоризненна. При том положении, которое теперь отведено военной обстановкой военному министру, он справится с своей задачей. Я думаю, что, зная его хорошие отношения с Алексеевым, царь даже сказал ему, что рассчитывает на то, что Шуваев будет советоваться с Алексеевым по всем сложным делам. Разумеется, Шуваев не довел бы до того, до чего Поливанов довел Путиловский завод, – две недели идет забастовка. Простой человек, мужичок, он пошел бы к рабочим, поговорил бы с ними и вполне все уладил бы. Барин-теоретик, Поливанов, конечно, ничего этого сделать не умеет. После завтрака Шуваев так же вышел в нахлобученной на уши папахе, руки в карманы, животом вперед – и пошел себе домой, как ходил всегда. Сразу видно, что и дальше этот человек не переменится и не напустит на себя министерскую внешность надутого олимпийства. Причина ухода Поливанова родилась в день назначения его на должность военного министра – царь не мог спокойно принять этого своего шага, сделанного как уступка Государственной думе, по политическим соображениям. Такие министры у нас не терпятся долго. Главные же поводы ухода Поливанова выясняются так: во-первых, он заявил в закрытом думском заседании о Путиловском заводе, что принять целесообразные и действительные меры для ликвидации осложнений с рабочими он лишен был возможности по своему бессилию в вопросах, соприкасающихся с общей политикой; и, во-вторых, Штюрмер указал царю, что Поливанов представил материалы по этому вопросу членам оппозиции в Думе, и поэтому им удалось сделать свои возражения содержательными и обоснованными.

► Д.С. Шуваев родился в 1854 г. и по окончании Оренбургской военной гимназии в 1870 г. вступил юнкером в 3-е военное Александровское училище. Прослужив около трех лет офицером в строю, Д.С. поступил в Николаевскую академию Генерального штаба, которую окончил по 2-му разряду, и посвятил себя военно-педагогической деятельности. В течение 5 лет он состоял штатным преподавателем Новочеркасского казачьего юнкерского училища, а потом 14 лет занимал должность начальника этого училища. С 1899 г. Д.С. – начальник Киевского военного училища с производством в генерал-майоры. В течение шести лет Д.С. оставался на этой должности и зарекомендовал себя прекрасным администратором и безупречно честным человеком. В 1905 г. Шуваев получает в командование 5-ю пехотную дивизию, расположенную в пределах Киевского военного округа, а в 1908 г. назначается командиром 2-го Кавказского армейского корпуса.

В августе 1909 г., в разгар ревизии сенатора Гарина, когда решено было поставить во главе интендантского ведомства человека чуждого «интендантским обычаям и нравам», притом честного, Николаю указали на Д.С. как вполне удовлетворяющего этим требованиям. 8 августа состоялось это назначение.

Шуваев задумал ряд коренных реформ. В первую очередь он наметил реорганизацию приемки. Взяточничество, царившее в приемочных комиссиях интендантства, ставило в тяжелые условия поставщиков. Шуваев учредил при приемочных комиссиях особые арбитражные комиссии, в составе представителей интендантского ведомства, войсковых частей и промышленности. Сюда подавались жалобы на действия приемочных комиссий, и таким образом впервые был установлен контроль над деятельностью интендантских приемщиков. Но так как корень зла был не только в злоупотреблениях интендантов, но и в устарелости правил приемки, изданных в 60-х гг., Шуваев решил подвергнуть пересмотру и эти правила.

Он учредил в Москве «вневедомственную комиссию для переработки описаний условий приема и всех кондиций поставки тканей на армию». В нее вошли представители армии, технических и научных сил, промышленности, профессора Московского университета и Технического училища и т. д., представителей же интендантского ведомства было всего четыре.

Полтора года работала эта комиссия. На ее заседания часто приезжал главный интендант. Сюда вызывались профессора для докладов и экспертиз из Петрограда, Киева, Харькова и т. д. При комиссии были организованы особые подотделы для каждой из отраслей текстильной промышленности – хлопчатобумажной, шерстяной и льняной. Здесь при участии всех элементов, связанных с делом снабжения армии, была совершена огромная, сложная работа, следами которой остаются огромные тома «Трудов» этой комиссии.

Основной особенностью всей деятельности Шуваева явилось его неизменное стремление работать совместно с общественными силами. Шуваев считает необходимым по всем вопросам советоваться с представителями промышленности, с людьми опыта и науки, не предпринимая ничего без серьезных и авторитетных указаний. Он вступает в близкие отношения с различными общественными учреждениями. Главный интендант – неизменный посетитель различных общественных съездов. И на последнем военно-промышленном съезде в первом ряду находился Шуваев, при полном отсутствии представителей других ведомств.

В личной жизни и в личном обращении он очень прост.

Но когда нужно, он проявляет непоколебимую строгость. Много в свое время говорили о приеме, который Шуваев оказал видным московским миллионерам-фабрикантам. Принимая их, он горячо стал говорить, что позорно не только брать взятки, но и давать их, и тут же перечислил каждому купцу, сколько в виде взяток роздано интендантским чинам. Фабриканты выбежали из кабинета главного интенданта, точно из бани.

Для суконной промышленности лозунг «мобилизация промышленности» был дан Шуваевым, который в своей речи, произнесенной в августе 1914 г. на московской бирже, обратился к фабрикантам с призывом принять заботы об исполнении заказов на сукно, потребное для военного ведомства.