Homo Bonus. Обнадеживающая история человечества - Рутгер К. Брегман

Нужно вернуться к главному вопросу, который занимал еще Гоббса и Руссо.

Насколько жестоки были первые люди?

Выше я писал, что у нас есть два способа это выяснить. Первый – изучить современные племена охотников-собирателей, которые живут так, как когда-то жили первобытные люди. Второй – изучить останки наших древних предков.

Начнем с первого. Я уже упоминал «Свирепых людей» Наполеона Шаньона – самую продаваемую книгу по антропологии. В ней Шаньон утверждает, что народ яномами, живущий на территории Венесуэлы и Бразилии, отличается особой воинственностью и что у мужчин-убийц в три раза больше детей, чем у их более миролюбивых соплеменников (в терминологии Шаньона – «слабаков»)[174].

Но насколько надежны эти данные? На сегодня в среде ученых сложился консенсус, согласно которому образ жизни современных племен охотников-собирателей не репрезентативен для изучения образа жизни наших предков. Современные охотники-собиратели так или иначе зависят от цивилизованного общества и часто контактируют с фермерами или горожанами. Уже тот простой факт, что за их жизнью постоянно наблюдают антропологи, не позволяет считать данные исследований «чистыми». (Кстати, качество данных по яномами гораздо ниже, чем по большинству других племен. Например, в обмен на сотрудничество Шаньон раздавал им топоры и мачете, после чего делал вывод об ужасной жестокости этих людей[175].)

Вывод о большем количестве детей у мужчин-убийц тоже сомнителен. В своих вычислениях Шаньон допустил две серьезные ошибки. Во-первых, он забыл сделать поправку на возраст: «убийцы» в его базе данных были в среднем на десять лет старше «слабаков». То есть у тридцатипятилетних мужчин было больше детей, чем у двадцатипятилетних, что вовсе не удивительно.

Во-вторых, он включил в статистику только тех «убийц», которые были еще живы. Шаньон проигнорировал тот факт, что люди, убивающие других людей, часто получают по заслугам. Иными словами, их убивают из мести. Но если брать в расчет только тех, кому повезло выжить, вполне можно сделать вывод, что агрессия окупается[176]. (С тем же успехом можно заявить, что участвовать в лотерее выгодно, посчитав только ее победителей.)

После визита Шаньона яномами добавили в свой лексикон новое слово – антро. Знаете, что оно означает? «Антро – это могущественный нечеловек с порочными наклонностями и странным поведением»[177]. В 1995 году антро Шаньону запретили когда-либо появляться на землях яномами.

Ясно, что бестселлер Шаньона не заслуживает серьезного внимания. Но остается еще книга психолога Стивена Пинкера объемом 800 с лишним страниц со всеми графиками и таблицами, авторитетно доказывающая нашу склонность к насилию.

В книге «Лучшее в нас» Пинкер вычислил средний уровень убийств среди восьми примитивных сообществ. Этот показатель составил тревожные 14 %. Эти данные цитировались в авторитетных изданиях, таких как журнал Science, приведенные Пинкером цифры бесконечно повторяли в газетах и на телевидении. Но когда другие ученые обратились к источникам, с которыми работал ученый, то обнаружили, что Пинкер кое-что перепутал.

Тут нам придется углубиться в детали, но это необходимо, чтобы понять, в чем ошибся Пинкер. Вопрос, на который нужно найти ответ, заключается в следующем: какие из современных племен охотников-собирателей репрезентативны для понимания образа жизни наших предков 50 тысяч лет назад? В конце концов, на протяжении 95 % истории человечества мы были кочевниками и скитались по миру небольшими относительно эгалитарными группами.

Пинкер сосредоточился почти исключительно на представителях гибридных культур. Это люди, которые занимаются охотой и собирательством, но живут в поселениях, ездят верхом на лошадях и возделывают культурные растения. Но эти виды деятельности человечество освоило относительно недавно – земледелие появилось 10 тысяч лет назад, а лошадей одомашнили 5000 лет назад. Если мы хотим выяснить, как жили наши предки 50 тысяч лет назад, бессмысленно делать выводы на основе наблюдений за людьми, которые держат лошадей и копают огороды.

Но даже если не придираться к методам Пинкера, приведенные им данные вызывают сомнения. По его словам, 30 % смертей в племени аче в Парагвае (племя № 1 в его списке) и 21 % смертей в племени хиви в Венесуэле и Колумбии (племя № 3) связаны с войнами. Казалось бы, эти люди так и жаждут крови.

Антрополог Дуглас Фрай скептически отнесся к этим цифрам. Изучив источники Пинкера, он обнаружил, что во всех 46 случаях смертей среди аче, отнесенных Пинкером к категории «жертвы войны», причиной гибели значилось: «застрелен парагвайцами».

На самом деле аче не убивали друг друга. Оригинальный источник сообщает, что они стали жертвами «безжалостного преследования со стороны работорговцев и жителей парагвайского фронтира», в то время как сами «желали мирных отношений со своими более могущественными соседями». То же относится к хиви – все мужчины, женщины и дети, которых Пинкер записал в жертвы войны, были убиты в 1968 году местными скотоводами[178].

Вот и все железобетонные доказательства частых убийств. Кочевые племена не убивали друг друга – они становились жертвами «цивилизованных» фермеров, владеющих современным оружием. «Столбчатые диаграммы и таблицы, заполненные числами и процентами, […] создают впечатление научной объективности, – пишет Фрай. – Но в данном случае это всего лишь иллюзия»[179].

Так о чем же нам может поведать современная антропология? И что, если мы рассмотрим сообщества, не имеющие поселений, сельского хозяйства и лошадей, – такие, по которым можно судить о жизни наших первобытных предков?

Как нетрудно догадаться, изучение таких сообществ показало, что они крайне редко воюют. Опираясь на список репрезентативных племен, составленный в 2013 году журналом Science, Дуглас Фрай пришел к выводу, что кочевые племена охотников-собирателей избегают насилия[180]. Они предпочитают решать конфликты переговорами или просто перебираться в соседнюю долину. Похоже на поведение тонганских мальчиков на острове Ата – те в случае ссоры тоже расходились по разным концам острова, чтобы остыть.

И еще одно. Долгое время антропологи считали, что социальные связи наших доисторических предков были крайне ограниченны: люди бродили по джунглям группами по 30–40 родственников. Любые столкновения с другими группами быстро перерастали в войну.

Но в 2011 году группа американских антропологов составила карту социальных взаимодействий 32 примитивных сообществ из разных стран мира, от нунамиутов на Аляске до ведд на Шри-Ланке. Выяснилось, что кочевники чрезвычайно общительны. Они постоянно собираются вместе, чтобы поесть, повеселиться и попеть песни, а кроме того, нередко вступают в браки с представителями других групп.

Да, они собирают пищу небольшими группами от 30 до 40 человек, но эти группы состоят в основном из друзей, а не из членов семьи, и их состав постоянно меняется. Как следствие, охотники-собиратели поддерживают обширные социальные связи. Как показало исследование 2014 года, средний представитель