Война за независимость Чили - Андрей Аркадьевич Щелчков

и посёлок, каждый гражданин и человек, это защита собственного существования, своего имущества и неприкосновенности собственности». Овалье призвал развивать собственное производство, сельское хозяйство, создавать мануфактуры, «которые не только обеспечат собственное потребление в стране, но и позволят экспортировать в другие провинции [Америки — А.Щ.]»[237].

На заседаниях конгресса тон задавали умеренные, возглавляемые пресвитером Хуаном Сердой, который был противником Росаса и радикалов, но не выступал против реформ. 8 июля приступили к созданию правительства, новой хунты. Стало сразу ясно, что будут избраны только представители умеренной партии. 29 июля было приято решение, что хунта будет состоять из 3 человек, один из которых по очереди каждые три месяца будет возглавлять правительство. Однако конкретных людей избрать не удалось из-за сопротивления меньшинства.

Радикалы понимали свою беспомощность в конгрессе и предвидели утрату власти. Они подстрекали народ против умеренной партии. 10 июля толпа ворвалась в конгресс и потребовала отзыва «лишних» депутатов от Сантьяго. Командир гренадеров Хуан Хосе Каррера поддержал требования народа. Радикалы всё еще надеялись сохранить власть. В качестве примера они приводили Кортесы в Кадисе, которые сохранили старое правительство, Регентство.

Так и здесь радикалы требовали сохранить старую хунту[238]. Им удалось добиться только небольшой победы по частному, но символическому вопросу.

23 июля в Вальпараисо прибыл английский корабль с агентом Регентства на борту. Он должен был забрать делегатов от Чили в Кортесы и взять собранные для ведения войны в Испании деньги. Ответ конгресса был однозначным и резким: средств для Испании нет, самим не хватает. Это было компрометирующее и умеренную партию решение, означающее дальнейший отдаление Чили от метрополии.

7 августа приступили к избранию членов новой хунты. Однако выборы были прерваны, так как пришло известие о высадке в Вальпараисо вооруженного десанта с английского судна. Радикалы предложили передать власть Росасу для организации вооруженного сопротивления. Большинство не поддалось панике и решило создать комиссию, чтобы разобраться в случившемся. Вскоре выяснилось, что это была лишь уловка радикалов, и никакого десанта не было[239]. На следующий день радикалы не оставили попыток навязать свою волю конгрессу. М. Салас предложил, чтобы члены хунты представляли провинции Сантьяго и Консепсьон. Предполагалось, что от Консепсьона членом хунты будет Росас. Большинство в принципе согласилось, но постановили, что выбирать представителя от Консепсьона должна не сама провинция, а конгресс. Это стало окончательным поражением радикалов.

Несмотря на острое партийное противостояние в конгрессе, главной идеей, овладевшей политиками, была необходимость принятия конституции, основанной на принципах самоуправления колонии. 8 августа 1811 г. конгресс в пылу острых и нелицеприятных споров радикалов и большинства смог принять «Регламент исполнительной власти», в котором конгресс провозглашался представительной властью, выражавшей волю Королевства Чили[240].

9 августа радикалы в знак протеста покинули конгресс, но умеренная партия сохранила спокойствие и объявила выборы на освободившиеся места. Росас уехал в Консепсьон. 10 августа 1811 г. была избрана хунта: Мартин Кальво Энкалада (председатель), Х.Х. Альдунате и Ф.Х. дель Солар (от Консепсьона). Хунте было оставлено лишь административное управление, а все важнейшие вопросы должны были обсуждаться и решаться в конгрессе[241]. Хотя новая хунта и была избрана конгрессом, признанным представителем всей нации, её законность могла быть легко оспорена. В выборах конкретных членов хунты приняли участие только 19 из 49 депутатов, 12 из которых были представителями Сантьяго[242]. Этой несложной арифметикой воспользовались радикалы, отказавшиеся признать новую хунту.

В Консепсьоне кабильдо осудило действия своих депутатов и поддержало радикалов. В Чильяне всё обстояло до точности наоборот. Вместо покинувших конгресс радикалов Чильян выбрал новых, происпански настроенных депутатов, От г. Лос-Анхелес был избран Бернардо О’Хиггинс, принадлежавший к радикалам и покинувший конгресс. 13 августа 1811 г. Кабильдо абьерто Лос-Анхелеса вновь проголосовало за О’Хиггинса и постановило: «Ни при каких обстоятельствах не вступать ни в какие отношения, ни в соглашения или договоренности с теми депутатами, кто избран помимо законных шестерых от Сантьяго»[243]. Это означало отказ в признании легитимности конгресса и правительства. Конфликтная ситуация была чревата гражданской войной.

Первая хунта в Чили (1810–1811) была успешным правительством как во внутренних делах, так и в отношениях с внешним миром. Хунта проводила линию на автономию, которая волею случая досталась чилийцам в результате кризиса монархии и войны в Испании. Хунта не порывала с традицией и законом, признаваемым испанскими властями, в том числе Регентством и вице-королем в Лиме. Вместе с тем, между автономией и сепаратизмом лежит очень тонкая грань. При всей внешней приверженности хунты испанской монархии движение к независимости стало главным направлением политического развития Чили.

Диктатура Хосе Мигеля Карреры

25 июля 1811 г. на корабле «Стандарт» в Вальпараисо прибыл человек, сыгравший решающую роль в достижении Чили независимости и ставший центральной фигурой политической жизни в последующие три года. Его имя было Хосе Мигель Каррера. Он вернулся на родину после длительного отсутствия, имея за плечами опыт европейской политики и войны с Наполеоном. Он воевал в Испании и даже был награжден медалью за битву при Талавере. Для Чили того времени он был военным героем и авторитетным политиком с европейским опытом.

Хосе Мигель Каррера родился 16 октября 1786 г. в семье знатного землевладельца. Его отец Игнасио Каррера был уважаемым гражданином, принадлежал к креольской аристократии. Игнасио Каррера был членом первой хунты Чили, созданной 18 сентября 1810 г. В молодости Хосе Мигель был неугомонным и активным юношей, стремившимся к серьезным и значительным делам, которых не находил в сонной жизни колониального Сантьяго. В 20 лет он был вынужден покинуть родной дом, так как против него было заведено дело за неподобающее поведение и безобразия, чинимые в городе. Каррера уехал в Лиму, где, как надеялись родители, он должен был постигать науку торговли у своего дяди, известного купца. Однако бесчинства и непокорность молодого человека переполнили чашу терпения родственника. Дядя был вынужден прибегнуть к помощи властей, чтобы как-то усмирить юношу. Его приписали к военному судну, которое должно было стать местом его временного заключения с соответствующей военной дисциплиной. Однако Хосе Мигель подружился с моряками, которые должны были его охранять и воспитывать, и они только потакали его неуемному характеру. Хосе Мигель решил посвятить себя дальним странствиям и попросил отправить его в Европу. В результате в 1806 г. он отплыл в Испанию, где, по мнению отца, должен был стать торговцем, работая в одном из купеческих домов Кадиса.

С нашествием Наполеона в 1808 г. Хосе Мигель Каррера записался в ополчение. За год войны он участвовал в 13 битвах с французами, в том числе и в катастрофическом для испанцев сражении при Оканье, где был ранен. К этому времени он уже