Естественная религия. Религиозные верования и практики в эволюционной истории человека - Анастасия Александровна Зубковская

то время как в космос запускаются летательные аппараты, люди на Земле продолжают верить в то, что на небесах обитает невидимый Бог. Однако современные теории религии демонстрируют, что как раз ничего странного в этом и нет, ведь эти абсурдные представления возникают в результате действия естественных когнитивных механизмов. Более того, именно их нелепость гарантирует им выживаемость в культуре.

Христианскому богослову Тертуллиану приписывают крылатое выражение «Credo quia absurdum», то есть «Верую, ибо абсурдно». Многие отцы Церкви учили, что человеческий разум ограничен, поэтому божественную истину невозможно постичь при помощи логического мышления. Духовная реальность представляется абсурдной, поскольку не может быть доказана или опровергнута при помощи специальных правил рассуждения, так что в нее остается только верить. Более того, в этом и заключается отличие религиозной веры от научного способа познания, связанного с доказательством. Предмет веры, будь то невидимый Бог, духи, загробная жизнь и т. д., противоречит здравому смыслу, который, согласно теории «народной психологии», является интуитивным способом восприятия окружающей реальности.

«Народная психология» (folk-psychology, «фолк-психология», «наивная психология», «обыденная психология» или «психология здравого смысла») учит, что человек обладает способностью предсказывать и объяснять поведение и психические состояния других людей, а также процессы окружающей реальности. Такое объяснение – интуитивное, простое и даже шаблонное. Философ Дэниел Деннет писал, что интуиция – это знание о чем-то без понимания того, как оно было получено. У человека всегда есть догадки, почему что-то именно такое, какое есть, и отчасти свои гипотезы он выдвигает, не используя строгие правила логического вывода, а полагаясь на ранее приобретенные им наблюдения, мнения других, в целом картину мира, принятую в том обществе, в котором он живет. Конечно, на интуицию не всегда можно положиться и нельзя догадаться обо всем на свете, но сами интуитивные представления о мире очень устойчивы, и чаще всего мы полагаемся на них, даже сами того не подозревая. В конце концов, простой обыватель точно знает, что человек не может летать, как птица, потому что у него нет крыльев, однако при этом совершенно необязательно разбираться в вопросах разницы давления между нижней и верхней поверхностями конечностей. Ведь чтобы человек смог взлететь, его руки должны быть большими, сильными и плоскими, поэтому недостаточно просто смастерить что-то похожее на крылья.

Антрополог Паскаль Буайе объясняет, что человеческое сознание представляет собой набор интуитивных категорий, по которым человек классифицирует и тем самым познает окружающую реальность.

Животное любого вида, – пишет он, – в наших интуитивных категориях принадлежит лишь к своему виду. Внешними различиями наша интуиция пренебрегает[149].

Действительно, даже маленький ребенок может интуитивно отнести собаку и кошку к разным видам животных, несмотря на то что у них есть схожие признаки, типа хвост, уши и т. д. Довольно забавно, что недавно в интернете появились заметки юзеров о том, что в детстве они интуитивно воспринимали помидор и огурец как «врагов», у некоторых то же самое было с восприятием колбасы и сыра.

Человек обладает интуитивными ожиданиями того, как должно выглядеть обычное животное, и заранее знает, что, скажем, у слона не может быть клюва, а у кошки крыльев. Более того, он точно так же строит предположения о поведении и свойствах животных: если зверушка маленькая и милая, то вряд ли она несет реальную угрозу, тогда как большое животное, издающее громкие и страшные звуки, сигнализирует об опасности. Таким образом, обыденные интуитивные представления о мире являются частью когнитивного инструментария, позволяющего нам осваивать окружающую реальность. В целом все интуитивные представления можно разделить на три группы: «наивная физика» (folk-physics), то есть знание о механике и свойствах физических объектов, «наивная биология» (folk-biology) – имплицитные представления о живых существах, их качествах и способностях, и собственно «наивная психология» (folk-psychology) как интуитивное знание о людях и их психических состояниях.

Религиозные представления очевидно выходят за рамки интуитивной онтологии. По выражению Буайе, они контринтуитивны (counterintuitive). В определенном смысле мы можем назвать их противоестественными, поскольку они прибавляют какую-то дополнительную «паранормальную» характеристику к представляемому объекту. Так, скажем, кумихо (существо из корейской мифологии) – это лиса, но обладающая характеристиками, не присущими обычному животному, а значит, «неестественными»: у нее девять хвостов, она большого размера и умеет превращаться в человека. Или вот, например, дух покойного человека все еще обладает человеческими чертами, но может проходить сквозь стены и является невидимым. Таких примеров можно привести множество. Буайе даже выводит формулу: «онтологическая категория» + «маркер противоречия» = религиозное представление. Онтологической категорией он считает интуитивное представление о каком-то множестве объектов (например, человек, животное, растение, орудие и т. д.), а маркером противоречия служит не присущая этой группе вещей характеристика или способность. Таким образом, например, представление о том, что икона «плачет», формируется благодаря приписыванию предмету из категории «изображение» способности, которой обычно эти предметы не обладают.

Однако эта теория не допускает, чтобы «контринтуитивные» представления были слишком абсурдными, они должны соответствовать определенному «когнитивному оптимуму», то есть быть оптимальными с познавательной точки зрения. Если повысить уровень паранормальности божественного существа, с ним, во-первых, невозможно будет общаться и, во-вторых, его присутствие в мире перестанет что-либо объяснять. Кому нужен слишком странный Бог?

Более того, формирование религиозных представлений тоже не безгранично, оно имеет тот же лимит, что и человеческое воображение вообще. Творческий потенциал обычно сталкивается с границами человеческого опыта, как это, например, показывает Кант в критической философии разума. Человеку неподвластно придумать нечто такое, что находилось бы абсолютно за рамками его интуитивных представлений о мире, так что не только религиозные, но и фантастические образы имеют какую-то определенную закономерность и ограниченность. Попаданцы могут очутиться в прошлом, будущем или параллельном мире, но никогда – в каком-то абсолютно новом немыслимом измерении, радикально не вписывающемся в интуитивное осмысление человеком времени и пространства. Монстры всегда имеют набор узнаваемых частей тела, даже если это совершенно неожиданная химера.

Рассуждая в русле этой теории, мы рано или поздно придем к выводу о том, что, например, между Тором, которому поклонялись древние скандинавы, и Тором, в которого перевоплощается актер Крис Хемсворт, нет никакой теоретической разницы, как и в том случае, если мы сравниваем Иисуса Христа, в которого верят миллиарды современных людей, и того, которого показывают в различных экранизациях с 1897 года. При формировании того и другого образа используется одна и та же когнитивная формула, но христиане все же продолжают молиться действительному Иисусу Христу, а не его кинообразу. Почему Микки Маус и Дед Мороз не вызывают глубокой личной привязанности, веры и не заставляют человека ходить в воскресную школу? С другой стороны, почему, например, представители