Нормальный как яблоко. Биография Леонида Губанова - Олег Владимирович Демидов
Книгу Нормальный как яблоко. Биография Леонида Губанова - Олег Владимирович Демидов читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старая гвардия
Шестидесятники, чертковцы, ахматовские сироты приходили в литературу и шли на прямой контакт с поэтами Серебряного века. Им было важно донести «теплоту рукопожатия» до друг друга и до массового читателя, то есть издать своих учителей и забытых или запрещённых поэтов.
Губановское окружение изначально выбрало иную парадигму – внесоветскую (не антисоветскую, а именно внесоветскую).
У самого поэта было[207]:
Я вам не белый и не красный
Я вам – оранжевый игрок.
Было важно выйти из культурного поля СССР. Поэтому-то у молодых людей и возникает столь одиозный список «литературных икон»: Рублёв и Баян с явным национальным оттенком, вольнодумцы Радищев и Достоевский, серебряновековские Цветаева и Пастернак, насильно вытолканные из страны Бердяев и Тарсис[208].
Если посмотреть на столь различные и даже противоречивые литературные пристрастия, опять-таки можно увидеть, что чуть ли не единственная консенсусная фигура для них – это именно Пастернак. И Вознесенский, у которого они учились и которого сбрасывали с «космолёта современности».
Но давайте посмотрим, с кем из старой гвардии доводилось им иметь дело?
Владимир Батшев отмечает, что Губанов тогда знал всю старую литературную Москву (правда, ядовито называет их «бывшими знаменитостями») и водил друзей по салонам Лили Брик и Рюрика Ивнева, захаживал в гости к Евгению Пастернаку[209], Нине Манухиной, Александру Квятковскому, Алексею Кручёных, Александру Галичу, Александру Солженицыну и Сергею Гейченко[210].
Аркадий Агапкин уверяет, что Губанов был дружен с Анатолием Железновым, сыном комсомольского поэта Павла Железного «из стайки Безыменского, Жарова, Алтаузена, время от времени поклёвывавших Б. Корнилова, П. Васильева и прочих сомнительных попутчиков»[211].
Но тут надо уточнить каждую фигуру и искать живых свидетелей. Валерия Любимцева, например, говорила: «Вряд ли Лёня был знаком с Брик. Басилова – да, так как была родственницей. Но о встречах с Лилей он ни разу не говорил. И, наверное, не был знаком, потому что наверняка бы рассказал»[212].
Кублановский согласен с ней и аргументирует, отчего и почему не могло быть встреч:
«Лилю Брик видел дважды на вечерах Вознесенского. Они же дружили. И она как-то по-матерински покровительствовала, старалась ему помогать. Она вообще многим помогала – Глазкову, Слуцкому, Сосноре… А вот нам нельзя было помогать, потому что мы были настолько несоветскими поэтами, что попросту было опасно. Не знаю, была ли Лиля Брик полковником КГБ, как некоторые считают, но мы определённо не вписывались в ту советскую литературу при всём её разнообразии, в ту советскую литературу, которая всё-таки могла переварить Вознесенского и Соснору, а нас – уже нет»[213].
При этом Ян Бруштейн вспоминал, как ходили к Лиле Брик и Анне Ахматовой именно с Губановым:
«Чаще всего я оказывался в компании Лёни – он меня завораживал своей силой, яркостью и, главное, стихами. Почему-то именно меня чудесный Губанов любил брать с собой в гости – к древней Лиле Брик, к Галичу и даже, к моему ужасу, к самой Анне Андреевне!.. Лиличка уже тогда была сморщенная, крошечная и сильно нагримированная. С острым взглядом и уверенным голосом. Все перед ней робели, я так вообще ни слова, кроме почему-то “счастлив познакомиться”, не решился произнести <…> Сказать, что довелось мне общаться с великой Анной Ахматовой я тоже, конечно, не имею права. Весь вечер я просидел в уголке в такой оторопи, что вспомнить сейчас практически ничего не могу»[214].
Но давайте будем честны: назвать Бруштейна близким другом или даже приятелем – невозможно. Да и эти мемуары вызывают много вопросов. Самый простой: если посещал Брик и Ахматову, отчего ничего не запомнил?
Вообще Губанов мог поладить с кем угодно. Если хотел. Выкручивался из любой ситуации. Доставал то, что нереально было достать. Один человек, близко знавший Губанова, но пожелавший остаться инкогнито, рассказывал: «В стране ничего не было. Всё надо было доставать. Лёнечка это делал со-вер-шен-но виртуозно. У него был знакомый мясник в магазине. Он заходил к нему, и тот ему рубил мяско отменное. Он же очень общительный. В любую компанию мог вписаться. Даже в неприятную для него. Дар убеждения у него был».
Этот дар опять-таки сближает его с Есениным. Помните, как тот, улаживая имажинистские дела, не скупился на похвалу ответственным работникам, на раздачу им воображаемых премий и медалей от государства и с лёгкостью переходил то на рязанский говорок, то на олонецкий (подслушанный у Клюева)? Один из таких эпизодов описывает Мариенгоф в «Романе без вранья» (мы помним, что Губанов многое взял из этой книги)[215]:
«Глядит Малкин на нас нежными и грустными своими глазами (у Бориса Федоровича я не видел других глаз) и, увлекаясь, что-то рассказывает про свои центропечатские дела. Есенин поддакивает и восторгается. Чем дальше, тем больше. И наконец, весьма хитро, в совершеннейший придя восторг от административного гения Малкина, восклицает:
– А знаешь, Борис Федорович, ведь тебя за это, я так полагаю, медалью пожалуют!
От такого есенинского слова (уж очень оно смешное и тёплое) и без того добрейший Малкин добреет ещё больше.
Глядишь – и подписан заказ на новое полугодие. Есенин же, сообразив немедля наивное обаяние изобретённой им только что медали, уже припрятал её в памяти на подходящие случаи жизни. А так как случаев подобных, благодаря многочисленным нашим предприятиям, представлялось немало, то и раздача есенинских медалей шла бойко.
Как-то недельки через четыре после того, выйдя из кабинета Малкина, я сказал сердито Есенину:
– Сделай милость, Сережа, брось ты, пожалуйста, свою медаль. Ведь за какой-то месяц ты Борису Федоровичу третью штуку жалуешь.
Есенин сдвинул бровь:
– Оставь! Оставь! Не учи».
Где не хватало обаяния Губанова, подключались остальные друзья-товарищи. В первую очередь пробивной Батшев. Лёгкий на подъём, грезящий большой литературой, при этом ещё мальчишка, он мог, например, написать стихотворение, с упоминанием живого классика и отослать тому.
Так произошло с Ильёй Сельвинским. Уехал он в 1967 году отдыхать в Переделкино, а тут ему письмо из села Большой Улуй (Красноярский край). В нём стихотворение начинающего поэта (ну, какой начинающий? уже поднял на уши всю Москву! а теперь отбывает ссылку!) с просьбой дать совет и сказать вообще “то или не то” его стихи, стоит продолжать или лучше бросить всё
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Гость Татьяна05 июль 08:35 Спасибо. Очень интересно ... В плену Гора - Мария Зайцева
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин