Георгиевские чтения. Сборник трудов по военной истории Отечества - Коллектив авторов

шведы, то почти равняются ей (!). Сами шведские авторы оценивают свои потери в 35 офицеров и 1,2 тыс. рядовых убитыми, раненными и пленными[184]. Тем не менее в процентном соотношении потери обоих противников превышали 20 % численности войск, что, конечно, очень много. Трофеи были невелики: противники не оставили друг другу ни одного знамени и ни одного орудия.

На первый взгляд могло показаться, что результатом Оровайского сражения стал только частный тактический успех, т. к. шведские войска не были разгромлены, а оказались просто оттеснены с занимаемой позиции и организованно отступили. Однако оперативные и стратегические последствия сражения оказались значительны, и частный успех оказался тем последним ударом, который сломил нравственные силы скандинавов и стал поворотным пунктом в ходе всей русско-шведской войны 1808–1809 гг.

После Оровайса борьба за Финляндию, по существу, была завершена. Народное восстание на занятой русскими территории стало быстро стихать. Шведы продолжили отступление на север, так и не рискнув больше сразиться с войсками Каменского. 5 ноября 1808 г. начались переговоры о перемирии, и 7 ноября была подписана Олькиокская конвенция, по условиям которой шведы очищали всю провинцию Эстерботтен (Эстерботнию) и отводили войска за реку Кеми, в 100 км к северу от города Улеаборг. Русские войска занимали город Улеаборг и выставляли пикеты и сторожевые посты по обе стороны реки Кеми, но не вторгались в Лапландию и не пытались достичь шведской территории у Торнео. Таким образом, кампания 1808 г. окончилась завоеванием практически всей Финляндии русскими войсками.

Кроме того, Оровайское сражение было самым замечательным по продолжительности (сражение шло беспрерывно 14 часов, с 8 утра до 10 часов вечера!), кровопролитности и ожесточенному упорству обеих сторон в ходе всей русско-шведской войны.

Высокой оценки заслуживают действия в бою под Оровайсом Н. М. Каменского, который проявил выдающиеся качества полководца, показав себя достойным учеником А. В. Суворова. Несмотря на то что сражение началось вопреки его предположениям и к исходу семи часов борьбы принимало неблагоприятный для русских оборот, Каменский сумел перехватить инициативу у противника, личным примером воодушевить дрогнувшие было войска и, введя в бой резерв, решительным ударом отбросить шведов на исходную позицию.

Отчасти этому поспособствовали сами шведы, задействовав в бою все наличные силы и не сохранив резервов, чтобы отразить решающую атаку русских. Хотя если бы Адлеркрейц объективно оценил свои силы и не увлекся наступательными действиями, а упорно оборонял главную позицию, то сражение могло принять другой оборот.

Также заслуживает внимания последняя атака русских войск, когда за счет обходного маневра отряда Демидова Каменский заставил шведов без боя очистить сильный оборонительный рубеж и начать отступление.

За победу при Оровайсе и успешные действия в Финляндии в кампанию 1808 г. генерал-лейтенант Н. М. Каменский 19 ноября 1808 г. удостоился ордена Св. Георгия II степени. Интересно, что и шведскими войсками в Оровайском сражении командовал будущий кавалер этой высокой награды. Через пять лет в битве при Лейпциге, 4–7 октября 1813 г. генерал Адлеркейц сражался уже в рядах союзников России и, будучи начальником штаба Северной армии Бернадота, получил этот русский орден.

Орденом Св. Георгия III степени за Оровайс был отмечен еще один знаменитый герой наполеоновских войн полковник Гродненского гусарского полка Я. П. Кульнев. В приказе о его награждении от 28 января 1809 г., в частности, говорилось: «В воздаяние отличного мужества, храбрости и благоразумной распорядительности, оказанной в нынешнюю кампанию против шведов при наступательном движении корпуса генерал-лейтенанта графа Каменского, где, командуя с самого начала авангардом главного корпуса, вредил повсюду неприятелю, 19 августа теснил его один со своим авангардом, сбил неприятельский ариергард с трех сильных позиций и прогнал до самого его главного корпуса; 21 августа, когда неприятель, отступя, остановился на сильной позиции в Сальми, атаковал его, сбил и нанес значительный урон. С 21 августа по 2 сентября, не упуская неприятеля из виду, ежедневно находился в деле и всегда впереди, а при одержанной победе при Оровайсе первый вступил в бой и прогнал его до главной позиции, сражаясь более часу с одним авангардом против целой неприятельской армии и потом в продолжение всего сражения командовал центром корпуса графа Каменского»[185].

* * *

Ф. В. Булгарин завершает свой рассказ об Оровайском сражении такими патетическими строками: «По сознанию всех беспристрастных военных писателей, сражение при Оровайси было последним ударом шведской армии (coup de grace). Но шведы дрались с величайшим мужеством, и едва одно сражение в Европе, в течение нынешнего века – Бородинское, может представить пример такого ожесточения и постоянства в оспаривании победы, как сражение при Оровайси. Дрались беспрерывно с 7 часов утра до 12 вечера в стрелках, колоннами, в шанцах, на штыках и в ручную схватку. С обеих сторон все были в деле, от генерала до солдата…

В присутствии одного шведского генерала сравнивали сражение при Оровайси со сражением при Маренго, в котором Наполеон точно так же, как граф Каменский, личным мужеством восстановил сражение с батальоном консульской гвардии и исторгнул победу у австрийцев. Храбрый шведский генерал улыбнулся и отвечал: «Уважаю Наполеона и сражение при Маренго почитаю великим подвигом; но <…> противу него были не шведы!»[186]

Конечно, в этих словах есть некоторое художественное преувеличение, и по своим масштабам и значению Оровайское сражение уступает великим битвам наполеоновской эпохи, однако оно, несомненно, является одной из славных страниц русской военной истории и представляет собой выдающийся пример русской воинской доблести.

Влияние русско-турецкой войны 1877–1878 гг. на формирование общественного самосознания в Области войска Донского

(по материалам газеты «Донские областные ведомости»)

Сергей Алексеевич Шпагин

канд. ист. наук, независимый исследователь

Аннотация. В статье анализируется влияние участия донских казаков в русско-турецкой войне на рост самосознания общества Области войска Донского. Выдвигается гипотеза о формировании общерусского мессианства в регионе, не связанном с жестким контролем со стороны столицы империи. Выявлены элементы регионального общегражданского самосознания на Дону. Развитые в дальнейшем, эти тенденции регионализма и мессианства оказали влияние на идеологию особого пути России.

Ключевые слова: русско-турецкая война, Область войска Донского, «Донские областные ведомости», мессианство, гражданское общество, Турция, Европа.

Балканский кризис и русско-турецкая война 18771878 гг. в восприятии современников заметно отличались от всех предшествовавших войн с Турцией. И по шагам предвоенной дипломатии, и по декларированным целям, и по развитию боевых столкновений это противостояние являлось, представлялось и воспринималось как акт помощи братским славянским православным народам, нежели как чисто межгосударственный конфликт. Отсюда возникает вопрос, каким образом этот идеологический аспект войны повлиял именно на само русское общество. Идеи освобождения «европейской Турции» от мусульман и