Адмирал Колчак. Драма Верховного правителя - Владимир Геннадьевич Хандорин

1) советская власть (большевики), социальная база – рабочий класс промышленно развитых Центра и Северо-Запада страны, Донбасса и Причерноморья, беднейшие слои крестьянства Европейской России, включая «иногородних» казачьих областей, маргинальные слои населения;

2) демократическое движение, слои поддержки – зажиточное крестьянство всех регионов, связанный с деревней рабочий класс Урала, разночинная интеллигенция во главе с партией эсеров;

3) Белое движение (белогвардейцы), социальные опоры – офицерство старой армии (организующая сила), казачество (наиболее массовая опора), предпринимательский класс («буржуазия» по терминологии того времени), дворянство, духовенство, часть наиболее зажиточного крестьянства Сибири (где не было помещиков), либеральная и патриотическая интеллигенция во главе с партией кадетов, к которым примкнули осколки монархических партий.

Ни одно из этих движений не пользовалось поддержкой подавляющего большинства населения – настолько смутным и противоречивым было описываемое время. Победило же то из них, которое в той обстановке проявило наибольшую последовательность и наибольшую жестокость.

Не случайно в этих условиях наиболее слабым и аморфным оказалось демократическое движение, в котором главенствовали эсеры. Уже к концу 1918 года оно было раздавлено большевистским террором в центре страны и сброшено белыми на востоке, что, как мы увидим из следующей главы, и привело к власти Колчака. По закону поляризации сил в экстремальных исторических ситуациях, главными противоборствующими силами в русской смуте оказались крайние течения – большевики и белые.

Помимо этого, привходящую роль в Гражданской войне играли национальные движения на окраинах страны и иностранные державы. Но первые из них были слишком слабы (действительно масштабным столкновением была лишь война Польши с Советской Россией в 1920 году).

Сепаратизм большевиков во внешней политике и их экстремизм внутри страны, а также их отказ платить долги старой России привели к полной международной изоляции советской власти в первые годы ее существования. К тому же большевики не скрывали, что их конечной целью является мировая революция. Коммунистическая идеология поползла из России по Европе, как эпидемия, дойдя до неудавшихся революций в Германии, Венгрии, Чехословакии (Баварская, Венгерская и Словацкая советские республики 1919 года). Она породила многочисленные зарубежные компартии, управлявшиеся советской Москвой с помощью созданного в марте 1919 года Коминтерна и служившие ее агентурой на Западе. Запад не мог не реагировать на это. К концу 1918 года с Советской Россией разорвали дипломатические и торговые отношения все государства мира. По инициативе держав Антанты она была подвергнута экономической блокаде.

Но каковы были масштабы вмешательства иностранных держав, много лет непомерно преувеличивавшиеся советской пропагандой в легендах о «походе 14 держав» и им подобных? По условиям подписанного с большевиками Брестского мира, немцы и их союзники оккупировали Польшу, Прибалтику, Белоруссию, Украину, Донбасс, Новороссию, Крым и Закавказье. По окончании Первой мировой войны, побежденные Антантой, по условиям Компьенского перемирия они были вынуждены эвакуировать свои войска.

Ввод войск держав Антанты проходил под флагом помощи Белому движению и был более ограниченным по масштабам, чем германская оккупация. Англичане некоторое время занимали Крайний Север, французы – Новороссию и Крым, японцы – дальневосточное Приморье.

В обоих случаях, как видим, «интервенция» великих держав совершенно не затронула коренные, внутренние области России. Более того, она практически не сопровождалась вооруженными столкновениями, не считая ограниченной помощи англичан белогвардейским войскам генерала Е.К. Миллера на Крайнем Севере, носившем характер второстепенного локального участка Гражданской войны. Этих столкновений избегали как большевики – по вполне понятным причинам, так и сами иностранные державы. Ни одна из них не находилась в состоянии войны с Советской Россией. Немцам и их союзникам не нужен был второй фронт, от которого они только что удачно избавились. Но и державы Антанты не шли на широкое военное вмешательство – даже после победы над Германией в ноябре 1918 года, когда руки у них, казалось бы, стали свободны. Уже в январе 1919 года министр иностранных дел Франции С. Пишон заявил, что союзники в России ограничатся «реорганизацией русской армии (т. е. Белой. – В. Х.), которая принудит большевиков сложить оружие»[105], и не собираются сами вмешиваться в вооруженную борьбу.

На то у них были три серьезных причины:

1) Собственная истощенность четырехлетней мировой войной (как экономическая, так и человеческая).

2) Популярность советской власти в первые годы ее существования среди рабочего класса и демократической общественности на Западе. Даже само по себе присутствие их войск в России было настолько непопулярно в этих странах, что уже в 1919 году ее территорию покинули сначала французы (в апреле), затем англичане (в сентябре), и лишь японцы, занимавшие выжидательную позицию, оставались в Приморье до 1922 года.

3) Незаинтересованность в возрождении сильной России (чего добивались белые) после победы над Германией, плоды которой были уже поделены союзниками без ее участия. Нельзя не согласиться с мнением современного историка А.В. Шмелева: «Правящие круги союзнических стран боялись большевизма, который представлял собой нечто новое и неизведанное. Но они боялись и белых, которые представляли собой старое и слишком хорошо известное. Великая единая Россия отпугивала очень многих (хотя некоторые видели в ней необходимый противовес Германии). Во внешней политике белых, проникнутой этой идеей, другие державы видели потенциальную опасность для себя»[106]. Поэтому западные державы помогали белым «постольку, поскольку».

В любом случае, военное значение «интервенции» великих держав было ничтожным. Она имела политическое влияние, оказывая моральную поддержку белым армиям. Несравненно большее значение имело материальное снабжение Англией и Францией русской Белой армии. Об этом мы расскажем в следующих главах.

Как бы то ни было, вина за эту войну, своими ужасами напомнившую мрачные времена Средневековья, лежит на большевиках, что бы ни говорили их сегодняшние последователи. Это они спровоцировали ее радикальной ломкой всех социальных и национально-государственных устоев общества, разожгли пламя классовой ненависти, вместо того чтобы искать пути общенационального примирения. С тех пор кровь и насилие неизменно сопутствовали их режиму, пока он не пережил свой исторический апофеоз при Сталине и не начал после его смерти постепенно разлагаться изнутри, закончив свое существование в 1991 году полным крахом.

С Дальнего Востока в Сибирь

Но вернемся к Колчаку. Поначалу он намеревался через Дальний Восток проехать на Юг России и там вступить в Добровольческую армию, возглавляемую (после гибели генерала Л.Г. Корнилова) генералами М.В. Алексеевым и А.И. Деникиным. Что касается роли западных держав, то можно сказать однозначно: да, Антанта поддерживала Колчака, когда он пришел к власти, но выдвинули его все-таки отечественные, русские антибольшевистские силы – более того, как мы увидим, никакого участия в перевороте, который привел адмирала к власти, державы Антанты не принимали, вопреки расхожему советскому мифу.

Осенью 1918 года все его помыслы сосредоточились на возвращении в Россию с тем, чтобы принять непосредственное участие в борьбе с большевиками. В сентябре 1918 года он выехал