Педагогика творческой личности - Константин Николаевич Вентцель

для двух актов, как бы они ни казались похожими друг на друга. Образование этого синтеза — вот что представляется трудным для Марсель, тогда как повторение того же самого синтеза, раз он уже совершен, для нее легко. Все это приводит Жане к установлению следующего важного различия между действиями автоматическими и действиями волевыми: «действия автоматические — это действия, для которых достаточно повторения старого синтеза образов, уже связанных вместе в одно целое, одним словом, действия, которые были уже прежде предметом воли; воля же... есть образование этих новых синтезов. Действие является волевым только в силу своей новизны»15.

Однако это заключение, по-видимому, противоречит многим другим фактам, наблюдавшимся у упомянутой нами больной. Так, во-первых, если Марсель предлагают пойти поискать какой-нибудь предмет, который она никогда ранее не брала в руку, то она не остается абсолютно неподвижной: она поднимается с места, протягивает руку и т. д., одним словом, ей удается привести в исполнение некоторую долю полезных движений. Это обстоятельство объясняется тем соображением, что, в сущности говоря, действие, которое предстоит выполнить Марсель, не является абсолютно и вполне новым, оно слагается из совокупности прежних актов, которые она может совершать легко. Другое затруднение заключается в следующем. В некоторые дни, когда болезнь принимает особенно тяжелый характер, что случается с Марсель довольно часто, она становится вполне неподвижной и утрачивает способность выполнять действия даже наиболее обычные. Она не в состоянии уже более разговаривать даже с лицом, с которым ей приходилось разговаривать сотни раз, не в состоянии более одеваться, подняться с кресла и т. д. Чем объяснить подобное явление? Тем, что не существует действия, которое было бы буквальным повторением прежнего действия и не заключало бы в себе хотя ничтожной доли новизны. «Никто не купается дважды в одной и той же воде, сказал древний мудрец: вселенная изменяется непрестанно, и как бы ни казались наружно тожественными обстоятельства, среди которых мы находимся, всегда существует перемена или вне нас, или внутри нас самих, которая требует нового приспособления, нового усилия. Так как будущее никогда не бывает точным повторением прошлого, то акт сознательный никогда не бывает актом вполне автоматическим. Всегда бывает необходимо делать усилие, изобретать, хотеть немного, даже для того, чтобы повторить действие наиболее обычное»16. Нет ничего удивительного поэтому, что в те моменты, когда болезнь Марсель принимает наиболее тяжелый характер, когда воля в ней кажется сведенной почти к нулю, она теряет способность выполнять действия даже наиболее обычные.

Таким образом, как мы видим отсюда, по существу своему волевой акт является своего рода творчеством; поскольку действие утрачивает этот творческий характер, поскольку оно является только повторением старого, постольку оно перестает быть волевым и становится автоматическим. Но таким образом волевое действие представляется нам только в той мере, в какой мы будем иметь в виду его внутреннюю сторону, безотносительно к тем внешним результатам, которые являются его последствием. С точки зрения этих внешних результатов волевая деятельность не всегда бывает творчеством, т. е. созданием из известных данных, находящихся налицо, материалов новых, более сложных сочетаний, новых более высоких форм, она очень часто является разрушением и уничтожением или вообще имеет отрицательный характер. Воля человека находит себе применение, например, не только в форме целесообразного труда, который заставляет поля покрываться питательными злачными растениями, который из различных строительных материалов, разбросанных там и сям, воздвигает человеческие жилища и т. д. Наряду с этой положительной, творческой, созидательной деятельностью мы наблюдаем, к сожалению в очень широких размерах, и деятельность разрушительную, деятельность отрицательного характера. Человек не только обрабатывает и засевает поля, он их топчет и уничтожает взошедшие на них посевы, он не только строит и воздвигает жилища, он их также уничтожает при помощи огня или какими-нибудь другими способами. Такой двойственный характер деятельность человека может носить не только в отношении к неодушевленной природе, но и в отношении к живым существам, животным и людям — он может их убивать, наносить им вред, оскорблять, дурно обращаться с ними или же, наоборот, он может спасать их от опасности, помогать им, заботиться о них, облегчать их страдания, увеличивать их радости. Какой бы характер, положительный или отрицательный, ни носила волевая деятельность человека, что касается ее внутренней стороны, она всегда остается творчеством, потому что всегда требует синтеза идей и образов, при помощи которого только мы и можем себе представить ряд тех действий, каков бы он ни был, который нам предстоит исполнить.

Но хотя деятельность воли, рассматриваемая с внешней стороны, в ее результатах и носит указанный двойственный характер, тем не менее уже в силу присущих самой духовной жизни законов развития отрицательная деятельность стремится отступить на задний план и дать полный простор для положительной, созидательной деятельности. «Разрушительная деятельность, — говорит Рибо, — сопровождается чувством удовольствия, но это удовольствие патологическое, потому что служит источником зла. Охранительная или созидательная деятельность сопровождается удовольствием чистым, не оставляющим после себя никакого тяжелого чувства; это удовольствие имеет поэтому стремление повторяться и разрастаться: предмет или лицо, его доставляющие, становятся притягательным центром, источником приятных ассоциаций»17.

Развитие воли с этой точки зрения нам представится как расширение сферы внешней творческой, созидательной деятельности, причем размер творческой деятельности возрастает не только если иметь в виду всю систему волевых действий, наблюдаемых у данной личности, но и каждое отдельное действие развивающейся воли захватывает все более и более широкие области как материал для своего творчества. Чем выше ступень развития, на которой находится человеческая воля, тем более интенсивный и широкий характер проявляет творческая деятельность человека, принося с каждым своим обнаружением все большее количество и все более глубоко отличающихся от прежнего, новых продуктов, которые служат исходною точкою для нового, еще более широкого и интенсивного творчества. Конечным пределом здесь будет служить то, когда все человечество, а если возможно — и весь мир, составят материал для этой интенсивной творческой деятельности человека, для создания «нового человечества», а если это возможно, то и «нового мира», воплощающих в своей жизни высший этический идеал всеобщей кооперации всех живых существ для взаимного совершенствования и развития.

V. Значение среды в процессе развития воли. Значение природы в процессе расширения целей, ставимых человеческой волею

Мы видели выше, что развитие воли выражается в прогрессивном умножении количества целей, преследуемых человеком в его жизни, а также и в возрастающем объединении этих целей между собою, в установлении между ними все большей и большей гармонии. Какое значение в этом процессе развития может иметь