Антропология недосказанного. Табуированные темы в советской послевоенной карикатуре - Анна Шевцова

Без слов. Анастасов Г. Альбом. (Народная Республика Болгария). М.: Сов. художник, 1984. (Мастера карикатуры социалистических стран). С. 35

Игры с гендером

При относительном разнообразии семантики сюжетов необходимо отметить, что выбор визуального ряда оставался до 1988 года довольно скромным, если не целомудренным. Рисунки Е. Шукаева (33/1969) или Г. Анастасова с откровенно сексуализированными женскими образами, в стилистике зарубежных изданий, были редкими исключениями. Одновременно с этим на борьбу с еще одним проявлением аморальности – модой унисекс – были брошены лучшие силы «Крокодила». Эту тематику отработали Е. Мигунов («Мой салон Моды-69», 01/1969), Г. Вальк (26/1969), В. Мохов и В. Мочалов (01/1974), А. Крылов («Стога», 02/1974; 06/1975), Х. Расулов (20/1979), Б. Савков (10/1981), Ник. Соколов из Кукрыниксов (23/1989). Любые отклонения от гендерного эталона, в том числе и в одежде, должны были подвергаться публичному осмеянию[202].

Любопытно, что при этом символический травестизм как прием высмеивания оппонентов регулярно использовался крокодильскими карикатуристами. В женских одеждах на страницах журнала предстала масса политических деятелей от Александра Керенского (06/1957) до Мао Цзэдуна (09/1979). Во второй половине 1980-х тема секса стала разрешенной, и художники «Крокодила» с подростковым энтузиазмом визуализировали интердевочек, бесчисленных «мисс», мускулистых бодибилдерш (07/1989) и «красавцев» в разных позах и ракурсах, в том числе в рекламе самого журнала.

Подводя итог, можно сказать, что тема морального облика советских граждан, конечно, постоянно присутствовала в дискурсе советской официальной карикатуры. Вместе с тем круг сюжетов, связанных с этой темой, был довольном узким, а количество карикатур относительно невелико. Причины этого кроются в двусмысленности советской идеологии и самоцензуре авторов.

«Граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы»

Этикет, выработанный поколениями, придал водке значение олимпийского факела. Пока бутылка стоит на столе, между врагами заключается перемирие. Поэтому и пьют партийные с беспартийными, начальники с подчиненными, палачи со своими жертвами. Алкоголь – великий уравнитель. Как Французская революция, он декретирует мир, равенство, братство. И это позволяет советскому человеку сжиться с ложью и насилием, нищетой и бесправием. Более того, ему и не нужно бороться за свои реальные права, так как он легко их получает в иллюзорном мире опьянения.

Как бы ни было омерзительно пьянство в своем каждодневном проявлении, нельзя отрешиться от функций и результатов, привнесенных им в советскую жизнь. Трудно без ужаса представить себе те апокалипсические формы, которые эта жизнь бы приняла, будь она трезвой.

Петр Вайль, Александр Генис. Потерянный рай. Эмиграция: попытка автопортрета[203]

О роли алкоголя в советском социокультурном пространстве существует целый ряд публикаций, освещающих функции алкогольного потребления в советской повседневности[204], причем материалов как историографических[205], так и автоэтнографических[206]. Существует также большое количество исследований, анализирующих отдельные аспекты данного вопроса, например эффекты антиалкогольной кампании в СССР[207], борьбу государства с самогоноварением[208] и негативные демографические последствия советского алкоголизма[209].

Мы продолжаем традицию изучения визуального пространства советского мира и репрезентаций в нем реальных, в том числе и негативных, социокультурных явлений[210]. Тема алкопотребления в советский период уже рассматривалась в таком ключе[211], однако карикатура как источник при этом не использовалась, хотя в последнее время появляются исследования по смежным вопросам, например о роли «Крокодила» в пропаганде антиалкогольной кампании[212].

Важный аспект – эмоциональный градус изображений: алкоголь и его потребители часто изображались не сатирически, а юмористически[213] (36/1969, 05/1979). Мягкий сочувственный юмор в алкосюжетах свойственен, например, Виктору Чижикову в его серии «Веселая история» (19/1970, 16/1972, 25/1974).

В целом такое внимание к теме «под градусом» говорит о том, что она разрешена и поощряема, актуальна, но сами карикатуры малоэффективны и цели своей не достигают.

Советские люди с образцовой бережностью охраняют свой мозг и душу от всяких ранящих душу впечатлений и загадок. А может, люди впрямь устали от вечной замороченности, очередей, транспорта, пленумов, демагогии, обмана. Можно закрыть все газеты, журналы, издательства, музеи, театры, кино, оставив какой-нибудь информационный бюллетень и телевизор, чтобы рабы не слонялись без дела, гремя цепями. И, конечно, должна быть водка. Много дешевой водки[214].

Анализ визуальных источников позволил выявить в изображениях 15 сюжетных групп на тему потребления алкоголя, неравномерных в количественном и содержательном отношении.

1. Антиалкогольные кампании. Антиалкогольные карикатуры с зелеными змиями и пьяными халтурщиками нередки и в первое десятилетие существования «Крокодила»[215]. Но особенно многочисленными изображения данной сюжетной группы становятся в 1970-е и во второй половине 1980-х годов. В 1986–1988 годах эта сюжетная линия становится настолько актуальной, что регулярно удостаивается обложек номеров, – в 1970-х это происходило гораздо реже (09/1970). При этом зачастую сами карикатуры подчеркивали неэффективность кампанейщины (27/1974, 13/1986, 29/1989). Например, в рисунке Ю. Узбякова «Антиалкогольная кампания и алкогольная компания» (27/1974) занудный лысеющий очкарик читает в парковом лектории лекцию «Пьянству бой!» нескольким пенсионерам и бабушке с маленькой внучкой, в то время как вокруг в кустах резвятся еще полтора десятка нетрезвых «отдыхающих».

В 1970-е антиалкогольных карикатур становится так много, что «Крокодил» вводит специальную рубрику «Под углом 40°», которая может объединять несколько графических сюжетов и язвительный фельетон (25/1980). В конце 1980-х в этой рубрике появляются не карикатуры и шаржи, а антиалкогольные плакаты, более жесткие и эмоционально окрашенные (33/1987, 30/1988).

(«– Эпикур! Лично мы твое учение уважаем!» Из серии «Веселая история».) Рис. В. Чижикова. «Крокодил». 1972. № 16. С. 16

В конце 1980-х годов журнал позволял себе очевидное высмеивание системы «сухого закона». Например, так называемые безалкогольные свадьбы то недосчитываются гостей («На свадьбу никто не пришел, пришлось пригласить детский сад», 27/1988), то вынуждают заскучавших гостей и молодоженов «хоть песню про вино спеть» (30/1988).

2. Виноделие – это хорошо. Парадоксально, но даже в годы официальной борьбы с алкоголизмом рисунки с изображением застолий с бутылками, рюмками и графинами отнюдь не были редкостью. Причем это могли быть изображения как семейных торжеств (свадьба, встреча Нового года, 8 марта и т. п.), так и застолий юбилейных, метафорически-официальных, например пира пятнадцати союзных республик (04/1957, 30/1957, 35/1972), где пирующие изображены с полными бокалами. На «Праздничном столе в складчину» в исполнении В. Добровольского (30/1957) рядом с «тортом Московским», «окороком Тамбовским», рижскими кильками и «Украинским хлебом» стоят бутыли грузинского вина и армянского коньяка, а перед веселыми гостями в национальных