Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр

Появление Алиеноры среди персонажей трактата «О любви» скорее связано с ее репутацией, чем с реальными поступками. Трактат сообщает, что она вынесла шесть судебных решений, а Мария в 1174 году – единственная дата, указанная в манускрипте, – заявила, что между мужем и женой невозможна истинная любовь. Вероятно, Алиенора разделяла мнение дочери.

11. Мы – порождение дьявола

На Рождество 1168 года Алиенора устроила великолепный прием в Пуатье, а Генрих провел праздничные дни в Аржантане. 6 января 1169 года он и Людовик заключили Монмирайский договор, по которому владения Генриха II после его смерти предполагалось разделить между тремя старшими сыновьями: Генрих получал Англию, Нормандию и Анжу; Ричард – Аквитанию на правах вассала французской короны по примеру матери; Джеффри сохранял за собой Бретань на правах вассала своего старшего брата. Иоанн предназначался для Церкви и не получал ничего. Ричард должен был жениться на Ализ, дочери Людовика VII. После помолвки Ализ в официальном порядке передали Генриху II.

Решение Генриха о разделе империи повергло многих хронистов в замешательство, однако монарх узнал на собственном опыте, как трудно управлять такими обширными территориями. При заключении договора он учел мнение Алиеноры и добился того, чтобы Людовик признал Ричарда наследником Аквитании.

Теперь Генрих страстно желал восстановить Бекета в сане архиепископа Кентерберийского, поскольку хотел, чтобы тот короновал юного Генриха. Король предложил призвать опального примаса в Англию, если тот откажется от осуждения «Кларендонских конституций». По просьбе Людовика Бекет неохотно согласился пойти на уступки. Встретившись с Генрихом лицом к лицу впервые за более чем четырехлетний срок, Бекет пал ниц, взмолился о пощаде, но тут же испортил все дело, пообещав подчинить воле короля все, что угодно, «за исключением славы Господа». Генрих разразился бранью, в результате встреча завершилась в шуме и беспорядке. Все, включая Людовика, порицали архиепископа за упрямство.

В мае 1169 года в соборе Святого Петра города Ренн десятилетнего Джеффри возвели в сан герцога Бретани. В августе Генрих начал переговоры о браке Иоанны с Вильгельмом II, правителем Сицилийского королевства, надеясь укрепить древние узы дружбы между герцогами Нормандии и королевством Сицилия, которое основали нормандцы. Генрих встретил Рождество вместе с Джеффри и Констанцией при дворе в Нанте. О присутствии в Нанте Алиеноры нигде не упомянуто.

Руководствуясь «советом королевы»101, Генрих II утвердился в решении короновать лорда Генриха. Согласно традиции, прерогатива короновать монарха принадлежала архиепископу Кентерберийскому, но Бекет был персоной нон грата, поэтому Генрих поручил провести церемонию Рожеру де Пон-л’Эвеку, архиепископу Йорка, чем нанес грубое оскорбление Бекету, который запретил и королю, и Рожеру проводить коронацию под страхом отлучения от церкви. Папа римский поддержал запрет Бекета.

Генрих был полон решимости короновать сына, невзирая на любые возражения. В марте 1170 года, несмотря на жестокие штормы, он отплыл в Портсмут, оставив Алиенору в Кане и поручив ей править Нормандией. При содействии сенешаля Ришара дю Омме она позаботилась о том, чтобы закрыть порты Ла-Манша и помешать Бекету пересечь пролив. По приказу Алиеноры сенешаль задержал в Дьеппе Роджера, епископа Вустерского, который спешил в Англию с папским запретом и был крайне раздосадован провалом своей миссии.

По прибытии лорда Генриха в Англию отец посвятил его в рыцари в присутствии множества лордов и прелатов. Для Маргариты и ее свиты в Лондоне сшили великолепные коронационные одежды стоимостью двадцать шесть фунтов стерлингов (£19 тысяч), но супруга наследника была вынуждена остаться с Алиенорой в Кане, так как Генрих II решил, что совместная коронация Маргариты с мужем вопреки папскому запрету нанесет Людовику более жестокое оскорбление, чем отказ от ее коронации.

В воскресенье, 14 июня, Рожер, архиепископ Йоркский, короновал лорда Генриха в Вестминстерском аббатстве при участии шести епископов. Отныне наследника именовали Молодой Король, чтобы отличать от отца, хотя Генрих II ни в коей мере не собирался отказываться от верховной власти, «сохраняя за собой все земли королевства с их выгодами и доходами»102, и на то были веские основания. Молодой Король уже проявлял к отцу внушающее тревогу неуважение, которое стало очевидным во время пиршества по случаю коронации наследника в главном зале Вестминстера. Хронист XIII века Матвей Парижский рассказывал, как Генрих II под звуки труб поднес на блюде кабанью голову к столу для почетных гостей, за которым сидел его сын с архиепископом Йоркским, и пошутил: «Когда король прислуживает за столом, это воистину необычное зрелище!» – «Когда сын графа прислуживает сыну короля, о снисхождении речь не идет», – парировал Молодой Король. Архиепископ хотел урезонить наследника: «Радуйтесь, мой добрый сын, вы единственный принц в этом мире, у кого есть такая прислуга». – «Чем же вы так восторгаетесь? – возразил юноша. – Мой отец думает, что ему, урожденному королю по линии матери, приличествует прислуживать мне, урожденному королю как по отцу, так и по матери».

Можно лишь гадать, как у юного Генриха зародилось подобное мнение о себе.

Бекет осудил церемонию коронации как «вопиющее надругательство над законом». Король Людовик смертельно оскорбился тем, что его дочь не короновали, и выступил с угрозами. Генрих успокоил его, пообещав в будущем устроить для супружеской пары еще одну коронацию.

В Англии Молодому Королю предоставили собственный двор под управлением Уильяма Маршала. Пятнадцатилетнего Генриха называли «самым красивым принцем на всем белом свете»103. Он был «высокого роста, но хорошо сложен, широкоплеч, с длинной, изящной шеей, бледной, веснушчатой кожей, яркими и большими голубыми глазами и густой копной рыжевато-золотистых волос». Вальтер Мап описал его как «любезного, красноречивого, статного, галантного, всесторонне привлекательного и превосходящего всех, за исключением ангелов, красой лица и фигурой». Средневековые хронисты обычно описывали членов королевской семьи в самых восторженных выражениях, но Мап не был льстецом, и схожие отзывы позволяют предположить, что юный наследник действительно отличался красотой.

Наследником восхищались не только из-за его обаяния, но также из-за его репутации «источника щедрот»104, которая привлекала множество молодых аристократов, стремящихся сделать карьеру. Юный Генрих содержал великолепный двор, оказывал широкое гостеприимство и наслаждался роскошью, живя далеко не по средствам. Благодаря урокам Уильяма Маршала он «непревзойденно владел оружием»105. Рыцарские турниры были его страстью. Он был храбр, энергичен, когда хотел, и многие превозносили его как благородного рыцаря.

Однако в последующие годы этот благословенный юноша «использовал свои дары не во благо»106 и превратился в «гения порока»107. Он рос, «не зная покоя»108, и был «переменчив, как воск»109. Неподобающее поведение наследника объяснялось глубоким недовольством из-за отказа отца предоставить ему политическую власть. Несмотря