Происхождение видов путем естественного отбора - Чарльз Роберт Дарвин

существование неизбежно вытекает из быстрой прогрессии, в которой все органические существа стремятся размножиться. Каждое существо, в течение своей жизни производящее несколько яиц или семян, неминуемо должно подвергаться истреблению в каком-нибудь возрасте своей жизни, в какое-нибудь время года или, наконец, в какие-нибудь случайные годы, иначе, в силу начала геометрической прогрессии размножения, численность его достигла бы таких размеров, что ни одна страна в мире не могла бы прокормить или вместить его потомство. Отсюда, так как производится более особей, чем может выжить, в каждом случае должна быть борьба или между особями того же вида, или между особями различных видов, или с физическими условиями жизни. Это учение Мальтуса с еще большей силой применимо ко всему растительному и животному миру, так как здесь не может оказывать влияния ни искусственное увеличение пищи, ни благоразумное воздержание от брака. Если, может быть, в настоящее время некоторые виды и разрастаются более или менее быстро, то все не могут этого сделать, так как земля не вместила бы их. Не существует ни одного исключения из правила, согласно которому любое органическое существо естественно размножается в такой прогрессии, что, если бы оно не подвергалось истреблению, потомство одной пары покрыло бы всю землю. Даже медленно размножающийся человек в двадцать пять лет удваивается в числе, и при такой прогрессии менее чем через тысячу лет для его потомства буквально недостало бы места, где стоять. Линней высчитал, что если бы какое-нибудь однолетнее растение производило только по два семени (а не существует растения с такой слабой производительностью), то через двадцать лет его потомство возросло бы до миллиона. Слон плодится медленнее всех известных животных, и я постарался вычислить минимальные размеры его размножения. Он начинает плодиться, всего вероятнее, не ранее 30-летнего возраста и до 90 лет приносит 6 детенышей, а живет до ста; допустив эти цифры, получим, что в период 740–750 лет от одной пары получилось бы 19 миллионов.

Томас Роберт Мальтус. Портрет Томаса Роберта Мальтуса

Но мы имеем свидетельства более убедительные, чем одни только теоретические соображения, именно многочисленные случаи поразительно быстрого размножения некоторых животных в природном состоянии, когда условия почему-либо им особенно благоприятствовали в течение двух или трех последующих лет. Еще поразительнее факты, касающиеся одичания некоторых наших домашних животных в различных странах света; если бы указания на быстрое размножение так медленно плодящегося рогатого скота и лошадей в Южной Америке и позднее в Австралии не опирались на самые достоверные свидетельства, то они представлялись бы просто невероятными. Так и с растениями: можно было бы привести примеры завезенных растений, распространившихся на протяжении целых островов в период менее десяти лет. Некоторые растения, как, например, кардоны и один высокий чертополох, самые обыкновенные теперь в обширных равнинах Ла-Платы и покрывающие целые квадратные мили, почти совершенно вытесняя другую растительность, вывезены из Европы. А другие растения, расселенные в Индии, как мне передавал д-р Фоконер, от мыса Каморина до Гималайских гор, вывезены из Америки после ее открытия. В этих случаях, а их можно было бы представить бесконечный список, никто не стал бы предполагать, что плодовитость животных или растений только временно и внезапно возросла в сколько-нибудь значительной степени. Очевидное объяснение заключается в том, что жизненные условия были крайне благоприятны, что вследствие этого старые и молодые особи менее подвергались истреблению и почти все молодые особи могли беспрепятственно плодиться. Геометрическая прогрессия их размножения, результаты которой всегда нас поражают, очень просто объясняет быстрое возрастание их численности и широкое расселение в новом отечестве.

В своем естественном состоянии почти каждое взрослое растение ежегодно приносит семена, а между животными найдется не много таких, которые не ежегодно спариваются. Отсюда мы с уверенностью можем утверждать, что все животные и растения стремятся размножиться в геометрической прогрессии, что они переполнили бы все места, в которых только могли бы ужиться, и что это стремление к размножению в геометрической прогрессии должно задерживаться истреблением в каком-нибудь периоде жизни. Обычные наблюдения над крупными домашними животными, я полагаю, легко вводят нас в заблуждение: мы не видим, чтобы они подвергались значительному истреблению, но при этом забываем о тех тысячах, которые идут на убой нам в пищу и что в естественном состоянии одинаковое число неизбежно устранялось бы так или иначе.

Единственное различие между организмами, производящими ежегодно тысячи яиц или семян, и теми, которые производят их очень мало, заключается в том, что эти последние потребуют несколькими годами более для заселения при благоприятных условиях целой страны, будь она как угодно велика. Кондор несет пару яиц, а страус двадцать, и тем не менее в той же стране из них обоих кондор может быть многочисленнее. Буревестник несет всего одно яйцо, и, однако, полагают, что это самая многочисленная птица на земле. Одна муха кладет сотни яиц, а другая, как, например, Hippobosca, – только одно, но это различие не определяет числа особей каждого вида, которое может вместить страна. Многочисленность яиц представляет значение для тех видов, которые зависят от колеблющихся количеств пищи, так как позволяет им быстро возрастать в числе. Но настоящее значение многочисленности яиц или семян заключается в том, чтобы покрывать значительную их убыль, вызываемую истреблением в каком-нибудь периоде их жизни, а этот период в большей части случаев бывает очень ранний. Если животное может каким-нибудь образом уберечь снесенные им яйца или детенышей, то даже при небольшом числе нарождающихся может поддерживаться средняя численность; но когда яйца или детеныши в большом числе подвергаются истреблению, много должно и нарождаться, иначе вид этот вымрет. Численность какого-нибудь дерева, живущего в среднем тысячу лет, могла бы поддерживаться без изменения, если бы оно приносило по одному только семени в тысячу лет, лишь бы только это семя никогда не подвергалось истреблению и ему было бы обеспечено прорастание в удобном месте. Значит, во всяком случае, среднее число животных или растений зависит только косвенно от числа яиц или семян.

Вглядываясь в природу, мы никогда не должны упускать из виду изложенные выше соображения: мы не должны забывать, что каждое единичное органическое существо, можно сказать, напрягает все свои силы, чтобы увеличить свою численность; что каждое из них живет, только выдерживая борьбу в каком-нибудь возрасте своей жизни; что жестокое истребление неизменно обрушивается на старого или молодого в каждом поколении или с повторяющимися промежутками. Уменьшите препятствия, сократите истребление, хотя бы в самых малых размерах, и численность вида почти моментально возрастет до любых размеров.

Природа препятствий, задерживающих размножение

Причины, сдерживающие естественное стремление каждого вида