История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

посадила его и еще нескольких офицеров в шлюпку и отправила на берег. Едва узнав об этом, матросы других кораблей последовали ее примеру и поступили со своими офицерами точно так же. Несколько дней подряд моряков щедро угощали и носили на руках жители Кента — а некоторые местные джентльмены взошли на борт, чтобы присоединиться к ним и помочь с заготовлением необходимых запасов — после чего флот вышел из Даунса и взял курс на Голландию, чтобы найти герцога Йоркского, назначенного адмиралом, и стать на якорь у Брилля. О том же, чем занимались кентские джентльмены на суше, и с каким успехом, будет сказано ниже. В этом мятеже, вспыхнувшем на флоте как нельзя более вовремя, в обстоятельствах, когда от него можно было ожидать стольких выгод, увидели верное предзнаменование грядущего спасения короля. Когда стало известно, что корабли находятся близ Кале, было решено, что принцу (до сих пор не помышлявшему ни о чем другом, кроме приглашения от шотландцев и о том, как ему к ним добраться) следует со всей поспешностью отправиться в Кале. Он сразу же туда выехал, сопровождаемый, помимо собственных слуг, принцем Рупертом, лордом Гоптоном, лордом Колпеппером и еще несколькими джентльменами. Обнаружив близ Кале один из английских фрегатов и предположив, что герцог Йорк уже выехал из Гааги в Гелветслюйс и присоединился к стоявшему там флоту, Его Высочество, подгоняемый нетерпением (ему очень не хотелось, чтобы брат его опередил и взялся за дело первым), немедленно поднялся на борт. На флоте его встретили бурным ликованием и шумными возгласами радости, столь привычными для моряков; точно такой же восторг выразили они несколькими днями ранее по случаю прибытия герцога Йорка.

Как только в Голландии узнали о приезде принца Уэльского, принц Оранский и его супруга-принцесса немедленно к нему отправились, чтобы оказать Его Высочеству наилучший прием, какой только был возможен в том месте, а главное — чтобы предаться общей радости, ведь не виделись они с тех пор, как были детьми. Весьма своевременное прибытие принца в Гельветслюйс предотвратило многие неприятности, коих иначе не удалось бы избежать. К морякам при появлении Его Высочества сразу вернулась прежняя бодрость, а так как принц понимал, что сохранить такое настроение лучше всего поможет участие в деле, то он настойчиво потребовал выхода в море в уверенности, что там его флот превзойдет числом любые силы, которые в столь краткое время сумеет выставить против него Парламент. На судах, однако, уже обнаружилась нехватка многих видов провизии и прежде всего пива, но благодаря помощи и содействию принца Оранского провиант был доставлен быстро и в большом количестве. Тогда принц взял курс на Даунс, предварительно отослав брата, герцога Йорка, и прочих членов своего семейства в Гаагу, с приказом там и оставаться. Хотя герцогу было чрезвычайно досадно покидать флот, на который его уже приучили смотреть как на собственную сферу деятельности, он не мог не признать, что им с братом было бы неблагоразумно подвергать себя опасности на море одновременно. А поскольку принц твердо решил принять личное участие в деле, то герцог подчинился его воле и остался с сестрой.

Принц посвятил в рыцари капитана Баттена и назначил его вице-адмиралом флота, полагая, что не сможет сделать ничего более приятного и угодного морякам, чем вновь поставить начальником над ними того самого человека, который уже командовал ими много лет. Но вскоре принц обнаружил, что принятая им мера ошибочна и что моряки, желавшие служить королю на чистых принципах верности и повиновения, совсем не любят Баттена, так как тот погрешил некогда в обоих отношениях, а ныне принадлежал к партии, ни малейшего почтения которой они не питали. Дело в том, что принц, соответствующим образом настроенный королевой, явился на флот в убеждении, что ему следует всецело полагаться на пресвитерианскую партию, которая, как считалось, могла опереться не только на мощь шотландской армии — ее вторжение в Англию ожидалось со дня на день — но и на всю силу и влияние лондонского Сити.

Несколько дней принц курсировал вдоль побережья — чтобы во всем королевстве узнали о его присутствии у берегов Англии; после чего сочли целесообразным, чтобы весь флот вошел в устье Темзы и там оставался. Таким образом надеялись добиться двух важных преимуществ: во-первых, принудить к открытому выступлению Сити — когда граждане его увидят, что их торговля полностью прекратилась, а направляющиеся в Лондон суда, коих в ту пору года ожидалось великое множество, попадают в руки принца; а во-вторых, пребывание кораблей принца в Темзе должно было помешать Палатам собрать моряков и выслать в море флот, который снаряжали они для борьбы с флотом принца. Парламент же в этой крайности счел нужным вновь прибегнуть к услугам графа Уорвика и поручил ему командование своим флотом.

Когда Парламент впервые услыхал о волнениях в Кенте и увидел распоряжения, разосланные и подписанные никому не ведомым Летранжем — заседавшие в Парламенте кентские джентльмены заверили, что такого джентльмена в их графстве нет, а сэр Эдуард Хейлс, также при этом присутствовавший, заявил, что твердо уверен в том, что его внук не мог участвовать в подобном предприятии — Палаты решили этим пренебречь, посчитав его хитрым замыслом с целью направить их усилия в ложную сторону. Но когда они услышали, что собрания в Кенте продолжаются, увидели опубликованные там декларации и вполне убедились, что молодой Хейлс действительно выступает в роли командующего, они наконец сочли, что дело это заслуживает их внимания. Поэтому они приказали своему главнокомандующему послать в Кент для подавления мятежа несколько кавалерийских эскадронов — сэр же Эдуард Хейлс, пытаясь теперь как-то оправдаться, обрушил на внука поток грубой брани и злобных угроз и торжественно заявил, что тот никогда не станет его наследником.

Граф Голланд (назначенный главнокомандующим) и прочие участники задуманного предприятия еще не завершили своих приготовлений — ведь шотландцы еще не вторглись в Англию; вдобавок, они ничего не могли понять в кентских событиях. И, однако, когда их заверили, что тамошние роялисты собрали отряд, и настолько сильный, что командиры направленных для их подавления войск сообщили Парламенту, что не решаются наступать, ибо неприятель гораздо сильнее и каждый день увеличивается в числе, и что кентские роялисты послали письмо лондонскому Сити с предложением присоединиться к ним — сторонники короля сочли нужным оказать кентцам всю посильную помощь и поддержку. А потому они направили в Кент тех офицеров, которые, как предусматривалось по их плану, должны были возглавить отряды этого графства, когда созреют условия для выступления, а пока, дабы