История твоего «Я». Вся правда о deepfake - Андрей Владимирович Курпатов

Сначала «медведем» для ребёнка является только его конкретный игрушечный «медведь». Но скоро он узнаёт, что есть и другие игрушечные «медведи», затем что есть «медведи» как герои сказок, книжек и мультипликационных фильмов, а есть, наконец, ещё и большой зверь, совсем не похожий на всё вышеперечисленное, который живёт в зоопарке.

Когда мы с вами говорим о «медведе», в нас возникает некий обобщённый образ «медведя» – «медвежность». Эта сложно верифицируемая сущность и есть тот самый платоновский эйдос, который лежит в основе нашего понятийного мышления, что наглядно продемонстрировали психологические эксперименты.

В исследованиях заслуженного профессора психологии и лингвистики, директора Лаборатории понятийного развития Мичиганского университета Сьюзан Гельман выяснилось, что дети буквально испытывают потребность приписывать объектам скрытые, неизменные сущности, которые в их представлении и делают их тем, чем они им кажутся.

Так может быть, мы и не вносим в вещи никакие сущности? Что если, как и говорил Платон, мы буквально усматриваем их в вещах внутренним зрением своей души?

Отрицать этого, конечно, нельзя (просто потому, что существование «занебесья» невозможно проверить). Но понятно, что именно на этом механизме построена способность человека превращать «сигналы сигналов» в полноценные понятия и даже сложные научные концепты.

Если эйдосам, например, «лошадности» и «чашности» ещё как-то можно приписать некое более фундаментальное основание, то как быть, например, с понятием «искусственный интеллект»? Да, это уже вопрос. Вряд ли искусственный интеллект является промыслом «занебесья».

Однако, даже несмотря на то что все мы имеем лишь весьма ограниченные представления о том, что такое искусственный интеллект и как он на самом деле работает, – это не мешает нам, не задумываясь, буквально на автомате, предписывать ему какую-то специфическую «сущность».

Проще говоря, эссенциализм – это глубоко укоренённый в нашей когнитивной структуре механизм, который играет принципиальную роль в том, как мы воспринимаем окружающий нас мир.

И хотя мы не осознаём, что наш мозг постоянно придумывает и вносит в объекты и в других людей такого рода – виртуальные – сущности, мы, обретая своё «я», начинаем их мыслить и жить ими.

ВИДЕТЬ СУЩНОСТИ

Когда Платон рассказывал о своих знаменитых эйдосах, он, конечно, даже не догадывался, насколько значимыми будут его идеи для современной когнитивной психологии.

Представьте себе такой эксперимент. Дошкольникам показывают изображение странного существа с далёкого острова. Это существо имеет уникальные внутренние характеристики, которые дети не могут видеть, но о них им рассказывают – что это существо любит, чем питается и т. д.

Затем этим же детям показывают другое существо: внешне оно существенно отличается от первого, но внутренние характеристики, объясняют детям, у него такие же – от любит то же самое, что и первое, питается тем же самым и т. д.

Как вы думаете, что решат дети – оба существа принадлежат к одной и той же категории или к разным?

Сьюзан Гельман, о которой я рассказывал, провела этот эксперимент и выяснила, что даже в раннем возрасте дети большее значение придают тому, как существо себя ведёт, нежели его внешнему виду.

То есть «сущность», которую мы вносим в вещи, определяет не столько сам предмет, сколько его проявления, существенные для нас. И именно эти проявления, а не какие-то «внешние признаки» вещей, мы считаем принципиально значимыми – самой сутью соответствующих «сигналов сигналов».

В другом эксперименте Сьюзан Гельман предложила детям посмотреть, как меняется внешность животных. Например, игрушку собаки перекрашивали, прикрепляли к ней крылья и т. д. Даже маленькие дети считали, что перед ними то же существо, что и до изменений.

Наконец, С. Гельман с коллегами показывала детям фильм о том, как производят вещи и как растут растения. Большинство детей пришло к выводу, что сущность живых существ определяется их внутренней природой и происхождением, а вот сущность сделанных вещей зависит от их функций и предназначения[55].

Все эти эксперименты, хотя они и не без греха, с точки зрения методологии исследования достаточно наглядно при этом демонстрируют нам, что даже в раннем возрасте дети обладают способностью видеть за видимыми признаками объектов их сущности. Точнее, не видеть, а создавать.

Проблема только в том, что на достигнутом – этих детских шалостях – мы не останавливаемся. Скажите, чтобы вы предпочли: вещь, которая помечена модным брендом – Louis Vuitton, Gucci, Hermès – или точно такую же, но без бренда?

Дело даже не в том, как этот предмет гардероба будет восприниматься на вас другими людьми. Дело в том, как вы сами будете её ощущать…

Или другой пример: допустим, у вас есть ценная картина известного художника – Пабло Пикассо или Казимира Малевича, буквально шедевр. Но вдруг вы узнаёте, что у вас не подлинник, а искусно выполненная копия.

Картина физически не изменилась, но уверены ли вы, что вы будете относиться к ней так же, даже если не собирались и не собираетесь её продавать?

Наконец, семейные реликвии или фамильные драгоценности: вот это колечко вам досталось от прабабушки, эта икона – от прапрадеда по отцовской линии. Будут ли обладать той же ценностью для вас такое же кольцо, но с лучшим камнем, или не эта икона, а такая же, в золотом окладе, но не ваших бабушек и дедушек?

Казалось бы, ничего не меняется или меняется, но даже в лучшую сторону. Однако же ощущение сущности этих вещей, их внутренних эйдосов, будет другим, и их субъективная ценность для нас тоже будет теперь отличаться.

Так что же изменилось в реальности? Имеет ли это вообще какое-то отношение к ней? Если вы не узнаете о подмене, то даже не заметите, что что-то не так. То есть всё дело в том, что вы думаете о вещах, а не в них самих.

Так что да, эссенциалистское мышление является фундаментальной особенностью нашего моделирования мира. Но есть ли какие-то действительные «сущности» за всем, в чём мы эти сущности видим? Нам кажется, что мы видим… Но это нам только так кажется.

Управляя миром

Я бываю то лисой, то львом.

Весь секрет управления в том, чтобы знать, когда следует быть тем или другим.

НАПОЛЕОН БОНАПАРТ

Эссенциализм, как мы могли убедиться, – это некий, предустановленный в нашей психике механизм, позволяющий нашему мозгу вносить в вещи (да и вообще во что угодно) определённые смысловые сущности. Но каков эволюционный смысл этого механизма?

Полагаю, что тут всё