Принцип Шамбалы. Обнаружение скрытого сокровища человечества - Сакьонг Мипам

Наука, как и духовность, нужна нам для создания культурного контекста, в котором человечество может пытаться себя понять. Все общепринятые реалии — от различных классических богов до того, что биологи видят в микроскопе, — выражают поиск смысла жизни. Одна из центральных тем дискуссии — это связь между относительным и абсолютным, логическим и мистическим, двойственным и недвойственным. Может показаться, что в этой точке наука и духовность отдаляются друг от друга. И в то же время это, похоже, и есть та точка, где пересекаются эмпирический анализ и вера, так как наука начинает признавать положительный эффект медитации.

Сейчас человечество находится на этой точке пересечения, и возникает смятение. Со времён Френсиса Бэкона и поныне мы исходим из допущения, что то, что не видимо или однозначно не доказано, фундаментально не существует. Наша наука основывается на доказательстве опытом. Однако такое доказательство в конечном счёте полагается на наше восприятие. Учения Шамбалы говорят, что, используя своё восприятие, мы можем подключиться к невыразимой словами энергии самой жизни.

Может ли наука и технология разрешить дилемму между относительным и абсолютным? Есть ли что-то, чему мы можем верить без доказательства? Можем ли мы соединить культуру науки с культурой медитации?

Великое Совершенство говорит нам, что относительное и абсолютное едины и тождественны, и мой отец однажды сказал, что их союз — его специальность. Это ключевой элемент принципа Шамбалы, который утверждает, что наивысшая истина находится здесь и сейчас, в самом обычном виде. Путь Шамбалы не является ни духовным, ни мирским в общепринятых смыслах. Этот путь богат, потому что он не ограничивается лишь тем, сколько мы медитируем. Он применим и к тому, как мы одеваемся, как мы едим, как беседуем, как покупаем и как продаём. Отец объяснял это следующим образом: «Ты можешь постоянно поддерживать внимательность и осознанность. Но, кроме того, ты должен справляться со своей повседневной жизнью».

Однако если мы придадим чересчур большое значение относительному, мы утратим воззрение, и жизнь станет материалистичной. Человечество мы будем видеть просто жестоким, а наши действия будут продиктованы страхом. Если мы придадим большее значение абсолютному, мы потеряем практичность и заполним свой мир неосязаемыми богами и жизнью после смерти. Работая с умом, мы сбалансируем свои духовные устремления с повседневностью на благо будущего. Мы способны это осуществить благодаря принципу Шамбалы.

Когда я вернулся в Тибет, я старался донести это послание до людей, которые приходили послушать мои учения, — что не нужно считать человеческую природу, раскрытую и пережитую моим отцом и другими мастерами медитации на этих холмах, делами давно минувших дней. Изначальное добро доступно здесь точно так же, как и тогда. Такой вывод о нашем достоинстве, зародившийся благодаря практике медитации их предков, — наиболее драгоценное наследство для мира. Путешествие изначального добра прошло полный круг.

Глава 15. Сейчас

Однажды я спросил отца, стану ли я просветлённым, и он сказал: «Да». Я спросил: «Когда?» Он сказал: «Сейчас». Для мальчика это прозвучало загадкой. Я думал, что он меня дразнит, но чувствовал, что он подразумевает что-то значимое. Упражняясь в медитации, я всё так же пребывал в ловушке надежды — никогда по- настоящему не применяя практику в данный момент и постоянно думая, что моё просветление наступит когда- то в будущем. По мере роста моего понимания и опыта я стал понимать, что отец имел в виду под «сейчас». Во мне начало брезжить понимание, что просветление может произойти только сейчас, ведь просветление — это момент, когда мы полностью узнаём, кто мы такие. Это возможно всегда, но только в настоящий момент.

Я часто получал передачу «сейчас» от моего отца. Иногда он называл это «быть». Он говорил: «Давай быть». Затем он мягко брал меня за руку и смотрел на меня, и наступало огромное расслабление — чувство теплоты, глубины и простоты. После этого он иногда говорил: «Хорошо». В этот момент он передавал изначальное добро. С одной стороны, давалась сильная духовная передача. С другой стороны, мы были просто отцом и сыном, которые расслабленно сидели вместе.

Когда отец держал меня за руку, он давал мне обычную человеческую передачу: если мы можем чувствовать, то мы можем просто быть. Изначальное добро — не абстракция, оно живое и проходит через всё наше естество. Мир свеж и полон теплоты и любви, и у человечества есть талант это переживать. Из такого открытого и чувствительного состояния мы входим в контакт. Это источник, из которого мы создаём великую музыку и искусство, отличную торговлю, экономику и политику. Традиция дзэн обращается к идее о «сейчас» так же, как и древние греки и Марк Аврелий, император- философ Рима. Каждая из этих культур понимала, что «сейчас» обладает невероятной силой — так же, как и ветер-конь в традиции Шамбалы.

С этим принципом работали древние философы- стоики. Даосские мудрецы называли это Путём. Как бы мы это ни называли, на протяжении времени и пространства существует ясный и совершенный, всегда присутствующий момент, цельный и единственный. Настоящий момент — это вступление человечества в контакт со своим бьющимся сердцем. В учениях Великого Совершенства это известно как сердечная сущность. В Шамбале это называется Аше. Настоящее, единственное, сейчас не является мимолётным моментом. Этот момент полностью содержит в себе абсолютное и относительное, микро и макро.

По теории Большого Взрыва, вся Вселенная возникла из одной маленькой, но плотной частицы энергии. Когда жар взрыва остыл, возникла Вселенная. Поэтому каждый раз, когда мы переживаем первоэлементы — запах земли после дождя, сухой жар летнего воздуха, мы переживаем начало времени. Мы естественным образом приходим в контакт с нашим началом, а потому и с нашим добром. Точно так же, когда мы смотрим на звёзды и галактики или обнимаем друг друга, мы соприкасаемся с началом Большого Взрыва.

Тибетское слово для изначального добра связано с этим чувством вневременности, так как оно буквально означает «исконное добро». Наша природа превосходит само время. Она не ограничена пространством, так как в ней нет относительного — она ни маленькая, ни большая. Исконный значит «безначальный». Однако начало — не какое-то давнее время, когда было рождено наше добро. Оно относится к этому самому моменту: наше добро рождается сейчас.

На протяжении веков мудрецы описывали эту идею рождения — а потому происхождения — иногда как имеющую начало, а иногда как безначальную. Однако в Шамбале начало — исходное, или первое, или принцип — подразумевает тот факт,