Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

Таким образом, первую задачу, поставленную командармом, – «умыть полк», – подполковник Булгаков выполнил. И сразу взялся расселять людей в новой казарме, сданной военными строителями. Но эта задача оказалась ничуть не легче первой, так как кроме танкового полка в спальном помещении предстояло разместить еще и саперный батальон, 400 с лишним человек. Кровати пришлось ставить в два-три яруса. На третий ярус даже страшновато было залезать: вся конструкция шаталась и готова была рухнуть. Тумбочки, чтобы не падали, пришлось скрепить рейками, другого выхода не было. Правда, через три или четыре месяца строители ввели в эксплуатацию вторую казарму, стало чуть легче. Потом построили столовую, баню, офицерское общежитие. В общем, жить стало веселее.

Но, взявшись за наведение порядка, командир полка даже не представлял, с какими трудностями ему придется столкнуться. В армии, как известно, все зависит от командиров. Вот и Булгаков стал изучать подчиненных офицеров, которые руководили личным составом: командиров батальонов, рот, батарей. И увидел, что часть из них привыкла к анархии. Полк сразу как бы разделился на два лагеря: на тех, кто был за порядок, и тех, кому это не нравилось.

– Пришлось принимать меры воздействия, причем жесткие, – развел руками Владимир Васильевич. – Офицеров, склонных к нарушениям воинской дисциплины, я держал на особом контроле. Из тех же, кто стремился к порядку и к тому, чтобы полк стал полком, мы создали группы, которые днем и ночью контролировали повседневную жизнь в части, ход боевой подготовки, выявляли нарушителей, беседовали с солдатами, сержантами.

И вскоре воинская часть, которую принял под командование подполковник Булгаков, стала обретать черты полка. Хорошего полка, с которым можно выполнять серьезные задачи.

Летом 1982 года 53‑й гвардейский ТП должен был участвовать в совместных советско-польских тактических учениях с боевой стрельбой на территории Польши. Полк входил в состав Объединенных вооруженных сил стран – участниц Варшавского договора[39], где время от времени проводили подобные мероприятия. И как только Булгакову сообщили об этих учениях, Владимир Васильевич сразу понял, почему его назначили на этот полк. В том «разобранном» состоянии полк походил скорее на Мальбрука, в поход собравшегося, чем на боевую единицу.

– Времени на подготовку дали немного. Пришлось в некоторой степени ужесточить боевую подготовку. Батальоны постоянно находились в поле: стрельба, вождение, тактика. Мы знали, что часть рек будем преодолевать по тяжелым механизированным мостам, поэтому развернули на оврагах ТММы и стали учить экипажи водить по ним танки. Тренировались, конечно, и в подводном вождении…

Но если с танкистами дела обстояли в целом неплохо, то с мотострелковым батальоном пришлось понервничать. Когда сделали «замочку»[40], выяснилось, что в десантные отделения машин через задние люки просачивается вода. Дверь вроде бы и закрыта, и технически исправна, а вода все равно попадает внутрь машины. Почему? Во время учений пехота обычно десантируется через задние люки, двери цепляют землю, и происходит их перекос. Пришлось провести глубокое обслуживание техники, иначе она могла просто утонуть.

На вооружении в полку стояли танки Т‑72М. Машины надежные, с квантовыми дальномерами. Но и тут не обошлось без проблем. Когда стали проверять танки боем, примерно из двух десятков орудий наводчики не смогли попасть в цель. Как выяснилось, была нарушена технология склеивания линз прицелов квантовых дальномеров. Технику-то на заводе-изготовителе сдавали в конце года, работы велись в авральном режиме, отсюда брак. Как только прицелы заменили, стрельба пошла, как в копеечку!..

Как полякам преподали урок…

Совместное учение «Клен-82» было запланировано на август. Время выбрали не самое подходящее: в Польской Народной Республике в тот период действовало военное положение. Но приказ есть приказ. Танки и БМП подполковник Булгаков отправил на полигон железнодорожным транспортом, а колесная техника пошла своим ходом. На пункте пропуска через границу произошла вынужденная задержка.

– Раньше границу пересекали не так, как сейчас, – заметил Владимир Васильевич. – Загранпаспорт был только у командира подразделения, а бойцов «вбивали» в общий список. Любая ошибка, неправильно записанная буква – и солдат через границу не пропускался. Плюс ко всему, ехали-то мы с оружием, боеприпасами, и все это заносилось в специальные формуляры: количество патронов, номера автоматов, пулеметов и так далее. Запись в формуляре должна была соответствовать записи в военном билете. Короче говоря, границу мы переходили целый день – в шесть утра начали и глубокой ночью закончили…

И вот колонна колесной техники полка оказалась на территории сопредельного государства. О чем думали местные жители, видя советские войска на улицах своих городов?

– Отношение к нам было неоднозначным, – продолжал Булгаков. – Особенно в приграничной зоне. Одни радовались нашему появлению, другие занимали нейтральную позицию, но были и такие, кто не скрывал своей враждебности. Эти сразу вспоминали 1968 год, ввод наших войск в Чехословакию. И прямо задавали вопрос: «Вы что, пришли нас оккупировать, как чехов?» Мы говорили, что пришли на учения, но они не верили. В такой ситуации даже незначительное происшествие могло сыграть на руку недоброжелателям. А там недалеко и до международного скандала! Вот почему перед маршем я собрал командиров подразделений и строго-настрого предупредил: «В дороге все должны вести себя достойно, проявлять выдержку. Всем своим видом нужно показать, кто мы такие и зачем сюда пришли». Марш прошел нормально. В Польше дороги хорошие, а водители у нас были подготовленные…

Полк сосредоточился на полигоне в районе Мазурских озер. Разбили палаточный городок. 1‑я Варшавская польская пехотная дивизия имени Тадеуша Костюшко, которой по замыслу учения полк Булгакова подчинялся, расположилась рядом. Тыловики организовали горячее питание, накормили и своих людей, и поляков.

– Ну и пошла подготовка к учениям, – сказал Владимир Васильевич. – Мы должны были идти с боевой стрельбой, но к полю, накрытому мишенями, нас и близко не подпускали. Везде была выставлена охрана. В общем, создали условия, максимально приближенные к боевым.

По случаю совместного учения Минобороны ПНР устроило офицерам-танкистам официальный прием.

– Польша тогда переживала не лучшие времена, – продолжал Владимир Васильевич. – Дефицитные продукты, включая спиртное, отпускались по карточкам. Несмотря на это, столы были накрыты по высшему разряду. Потом мы узнали, что все это польские офицеры купили в складчину. Чтобы нас достойно встретить, выпить дружескую стопку и закусить, они сбросили карточки в «общий котел» и купили на них водку и деликатесы. Нас это, конечно, тронуло. И когда поляки нанесли нам ответный визит, мы постарались не ударить в грязь лицом.

Через некоторое время прибыли эшелоны с гусеничной техникой. Когда танки заползали в полевой лагерь, окрестные места заполонил тяжелый низкий гул, от которого невозможно было спрятаться. Польские офицеры даже испугались: