Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

Две сосиски с гарниром в буфете Академии были обедом, а то и ужином слушателя. Наши мужья грызли гранит военных наук до позднего вечера, лишая сотрудников библиотеки возможности вовремя уйти домой (я работала в библиотеке 7‑го отдела Академии БТВ). Мы раздавали секретные учебники, которые обязаны были ночевать на полках нашей библиотеки. Вот и ждали сдачи книг до последнего «заучившегося» офицера.

Мы учились в 1‑й группе 1‑го курса 1‑го командного факультета. Все гордились этими единичками. В группе было 14 человек. И только четыре слушателя уже имели государственные награды: В. Булгаков, А. Цопа и Л. Лазечный – орден «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» и А. Грабарь – медаль «За боевые заслуги».

Начальником курса у нас был полковник Романчук Владимир Федорович – большой, красивый и умный дядька (целый полковник в глазах жен капитанов!). Он водил слушателей с женами в Мавзолей В.И. Ленина, в Алмазный фонд, в Оружейную палату, в Музей-квартиру дедушки Ленина. Еще были в Большом театре! Купить билет в те годы туда было нереально. А потом был выпускной вечер – шумный и веселый, не обещавший веселой жизни в далеких гарнизонах.

Мечтал, конечно, мечтал Геннадий Степанович (и все делал для этого) стать генералом. Я считаю мужа талантливым, блестящим офицером. Отличался небывалым трудолюбием. Не пил. Офицеры гарнизонов вспоминают его как непримиримого борца с водкой…

Не буду описывать всю службу мужа. Танковым войскам за тридцать лет не изменил ни разу. На вопрос: «Какая машина лучше?» (имелась в виду марка авто) – всегда отвечал: танк!

Воевал. Покорял Чернобыль в первую же ночь аварии (почему и умер в 60 лет).

Награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» III степени.

В Монголии командовал дивизией и ждал лампасы, но… 51‑я ТД летом 1989 года была выведена из МНР и расформирована. А в августе 1991‑го случился ГКЧП… Политика, власти и социум «выплюнули» нас (извините)…

На «гражданке» Геннадий Степанович себя не нашел. Похоронен на военном участке Краснодарского Славянского кладбища. Вечная память погибшему танкисту!..

…Я всегда помнила тех, кто учился с мужем в одной группе – Яштакова Юру, Шрама Юру, Грабаря Толю. Горжусь и тем, что в молодости была знакома с Володей Булгаковым. Хорошо его помню: высокий, стройный, чернявый. Отличительная черта – напор (в учебе, в суждениях, в желании быть первым)».

Этим письмом я и хочу закончить повествование о важном этапе в жизни генерала Булгакова – учебе в Военной академии бронетанковых войск, где Владимир Васильевич приобрел знания и навыки, необходимые военачальнику.

Кухня кадровых назначений

Перед выпуском из академии капитану Булгакову присвоили звание майора, и он, офицер без пяти минут с высшим военным образованием, стал готовиться к отбытию в войска. На собеседовании с кадровиками Владимир Васильевич попросил, чтобы его назначили на должность начальника штаба полка, без разницы какого – танкового или мотострелкового, чтобы понять ту кухню, в которой полк готовится по всем вопросам.

– Когда поваришься в должности начальника штаба, – сказал Владимир Васильевич, – то дальше, командиром полка и на более высоких должностях, служить гораздо легче. Потому что начальник штаба – организатор взаимодействия со всеми службами, знает деловые качества всех офицеров. Да и людям с командиром, освоившим штабную кухню, гораздо легче работать. Иной раз приходит в полк командир, не прошедший должность начальника штаба, и говорит: «Я решил». А что, спрашивается, ты решил? «Это мое дело – что решил, то и решил! В полку я царь и бог». Да, может быть, ты царь и бог и отвечаешь за полк, но, спрашивается, что и как ты решил? Ведь один и тот же вопрос решить можно по-разному. Можно выполнить задачу, не напрягаясь, и будет высокий результат. А можно всех замучить, а результат получится или нулевой, или отрицательный. Не зря в войсках о таких командирах говорят: «Да его не результат интересует, ему главное всех замордовать». Поэтому и часть, которую возглавляет такой горе-командир, нельзя назвать полком: солдаты там не обучены, а замордованы. Внешне может казаться, что полк подготовлен, но копнешь глубже и увидишь, что это всего лишь лоск, и воинский коллектив не способен выполнить поставленные перед ним задачи. Хороший начальник штаба, по идее, должен знать больше, чем командир: ему ведь в отсутствие старшего начальника приходится принимать решение, а потом докладывать командиру, чтобы он утвердил это решение. Не зря начальник штаба является первым заместителем командира: считай, он тот же командир полка. Если в полку случается ЧП, то начальник штаба несет равную с командиром ответственность. Потому что в какой-то степени и он в этом повинен: где-то что-то не организовал или не проконтролировал.

Но в результате сложившихся обстоятельств майору Булгакову пришлось узнать скорее не кухню полка, а кухню кадровых назначений. Не успел он приехать в поселок Уречье (под Слуцком), куда был назначен начальником штаба 93‑го гвардейского танкового полка 29‑й танковой дивизии Белорусского военного округа, как его затребовали в штаб округа. Направляясь в Минск, Владимир Васильевич, разумеется, не ведал, в каком переплете вскоре окажется.

Между тем в 120‑й гвардейской Рогачевской мотострелковой дивизии, которая базировалась в Уручье (пригород Минска), освободилось место заместителя командира 356‑го мотострелкового полка. Дивизия была «придворной», курировал ее первый заместитель командующего округом генерал-лейтенант Алексей Иванович Семиренко. В те годы в войсках округа осваивали боевые машины пехоты, которые только-только поступили на вооружение в Советскую армию (а в 120‑й дивизии были уже БМП‑2, более модернизированные машины). И генерал Семиренко требовал, чтобы заместителями командиров мотострелковых полков в Рогачевскую дивизию назначали офицеров-танкистов. Все просто: в стрельбе из БМП офицер-танкист подготовлен лучше, чем пехотный офицер, а значит, он сможет быстрее и качественнее обучить подчиненных ведению огня из боевой машины. И когда кадровики принесли генералу Семиренко личные дела офицеров, прибывших из военных академий, он сразу отложил в сторону личное дело Булгакова, приказав вызвать майора-танкиста на беседу.

– Когда я узнал причину вызова, то, естественно, возмутился, – вспоминал Владимир Васильевич. – Тем паче, на должность начальника штаба полка я был назначен приказом министра обороны. Поэтому кадровикам я сказал: «Заместителем командира мотострелкового полка не пойду». В ответ услышал: «Ты это скажи Семиренко». А я тогда еще не знал, что Семиренко был генералом крутоватым, его побаивались многие. Впрочем, беседа с ним в целом прошла доброжелательно. Но в конце я сказал, что отказываюсь от предложенной должности и остаюсь начальником штаба танкового полка. Он посмотрел на меня с удивлением и говорит: «Езжай и подумай. Я тебя вызову».

Так майор Булгаков