Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

двухстах километрах, в район сосредоточения мы должны были совершать марш. Причем своим ходом – так ставилась задача. Гусеничную технику я пустил по танковым маршрутам, через леса и болота, а «колеса» пошли по нормальной дороге. Но нас ждал подвох.

Когда половина пути осталась позади, мне вручили распоряжение: «Следовать на такой-то полустанок, грузиться на платформы и далее совершать марш железнодорожным транспортом». Я понял замысел инспекции. Посредники по полку хотели проверить, умеем ли мы грузиться на платформы, все ли машины укомплектованы крепежным материалом – шпорами, колодками, цепями… Но мы и погрузились, и разгрузились нормально. Причем учет шел по каждой машине: кто отстал, по какой причине и так далее. В районе сосредоточения мне вручили боевое распоряжение. И тут стало известно, что в соседней армии на такой же проверке точно такой же танковый полк на ПТУ с боевой стрельбой получил двойку. И теперь оценка округа зависела от действий нашего полка. Командующий генерал армии Ивановский мне так и сказал: «Твоя задача – получить твердую положительную оценку. Больше от тебя ничего не требуется…»

Первый этап – работа командира на местности. Посредники скрупулезно контролировали работу мою, со мной работу командира дивизии. И дальше по цепочке: как я работаю со своими замами, начальниками родов войск и командирами батальонов; как комбаты работают с ротными, ротные со взводными, взводные с командирами танков; и, наконец, как работают командиры танков с экипажами. Офицерский состав «отстрелялся» уверенно. А вот по некоторым младшим командирам, особенно из числа молодых, были замечания. Командиры танков вроде бы и правильно излагали мысль, но слишком расплывчато. А задачу надо формулировать кратко и доходчиво! Поэтому комиссия и отметила: «Не все командиры танков могут коротко, ясно поставить задачу экипажу».

В принципе, этот этап мы отработали нормально. Затем определили время «Ч»[43], рассчитали время выхода на рубежи. Ну и пошла динамика – выдвижение, развертывание и ведение боевых действий. Реально работала артиллерия, с расходом боеприпасов и без расхода. Командующий округом и командующий армией находились у меня на НП[44]. Тут же крутились разного рода начальники – из округа, армии, дивизии. И каждый давал советы, мешая работать. «Идите отсюда! – прикрикнул на них командующий округом. – Командир полка сам знает, как ему действовать. Еще раз кого-то здесь увижу – накажу!»

Полк уже двигался к рубежам, а они со своими подсказками! Ведь все уже спланировано, увязано по времени. И вот полк выходит на рубеж развертывания во взводные колонны. Развернулся. До переднего края «противника» – рукой подать. И тут раздается команда: «Стой!» Боевые порядки замерли. А следом еще команда: «Заглушить двигатели, открыть люки».

Я – к старшему посреднику по полку с вопросами: мол, что это еще за команды – «Стой», «Заглушить двигатели», «Отрыть люки»? Никто ведь не докладывал, что где-то что-то произошло или появились люди в районе мишеней? У меня, говорю, все увязано со временем «Ч». А он мне так спокойно отвечает: «Товарищ подполковник, не беспокойтесь, мы учтем эту остановку и добавим вам время». А сами – к танкам, БМП и давай считать патроны, снаряды: как они распределены, все ли соответствует требованию Курса стрельб. Вот тут я всерьез забеспокоился. «А вдруг, – думаю, – кто-то перестраховался? Не дай бог, найдут хоть один лишний патрон – все, посчитают очковтирательством, поставят два балла и никаких разговоров!» Но, к счастью, все обошлось. Атака переднего края «противника» прошла успешно. За тактику нам поставили «хорошо», а за огонь лишь «удовлетворительно». До четверки не хватило полтора процента поражения по пулеметным целям. Когда посредники уехали, командарм подошел ко мне и говорит: «Вот если бы тебе поставили задачу получить не меньше четверки или пятерки, то полк, наверное, выложился бы на все сто процентов. А так только положительная оценка…»

Командующий округом генерал армии Евгений Филиппович Ивановский поблагодарил за выполненную задачу и сказал: «Как и договаривались, уходишь или заместителем комдива, или начальником штаба дивизии. Какая из этих должностей освободится первой – туда и пойдешь». А тут заместитель комдива полковник Александр Степанович Игнатенко уезжал в Академию Генерального штаба, и меня назначили на эту должность…

К тому времени на кителе подполковника Булгакова появилась еще одна государственная награда – орден Красной Звезды. Как записано в его личном деле: «За достигнутые успехи в боевой и политической подготовке, поддержание высокой боевой готовности войск и освоение сложной боевой техники».

* * *

В конце нашего разговора о службе Владимира Васильевича Булгакова в Белоруссии я спросил:

– В чем, по-вашему, заключается искусство командира полка?

– Думаю, в умении управлять полком, – живо откликнулся он. – А чтобы делать это грамотно, нужно хорошо знать своих подчиненных. И не просто знать, а предвидеть их поведение в мирное время и в боевой обстановке. Например, один в бою осторожничает, зато в мирной обстановке уверенно решает самые сложные задачи. Другой, наоборот, в бою может выполнить любой приказ, а в мирной обстановке не тянет. Это первое. А второе – быть уверенным в своих подчиненных. Эта уверенность должна быть обоюдной. С одной стороны, командир обязан постоянно учить людей, проявлять к ним требовательность. И не только на занятиях по боевой подготовке, но и в повседневной жизни, особенно при выполнении распорядка дня. Требовательность воспитывает в человеке исполнительность, чувство долга – то чувство, которое из нерешительного воина делает победителя. С другой стороны, люди, которые выполняют боевые задачи, должны верить в своего командира. Если подчиненные знают, что в критической ситуации командир их не бросит, в нужный момент подкинет резерв, нанесет огневой удар или каким-то другим способом окажет им помощь, – они решат любые задачи. А если у них такой веры не будет, то начнут осторожничать, уклоняться от выполнения задач…

И все же главное в боевой обстановке, по словам Булгакова, не это.

– Ведь иной раз как бывает? – продолжал Владимир Васильевич. – Командир полка со своим штабом не разобрался, что надо делать, а сразу погнал людей неизвестно куда и зачем. Потом ему говорят: «Обожди, братец, тебе ведь нужно вот здесь сосредоточить свои усилия, а ты пошел в обратном направлении. Ты же не вписываешься в замысел старшего командира, а ты должен в него вписаться. Ты ведь его замысел выполняешь, только своими способами, на своем участке и на своем направлении». Поэтому главное в боевой обстановке – понять, что тебе приказали. При уяснении полученной задачи командир полка как раз и закладывает фундамент будущих боевых действий. Ну а дальше – наука. Как ты спланируешь бой? Как распределишь силы и средства?