Два года СВО. Философский дневник крымчанина - Олег Константинович Шевченко

А сейчас? Мечты о прошлом, которое могло бы стать другим? Но прошлое уже прошлое, а жить надо все-таки будущим, коль мы говорим об идее и мечте.

В чем наша тоска по Будущему? Что внушит нам мужество перед Будущим? Или мы окончательно погрязли в экстазе от сиюминутного, тянущегося всю нашу жизнь, мгновения настоящего?

Во все времена национальную идею формулировали поэты, философы, фантасты. Последние — особенно часто: утопии, реалистичные проекты в формате романов…

Наше будущее — это гнусная реальность глуховского «Метро-2033»? Вызывающий рвотные позывы пелевинский мир «Transhumanism Inc.»… или кретины бароны верхом на брутальных драконах, где и седока, и крылатую тварь сжигают половые причуды, как это прорисовывается у многочисленных графоманов «author.today»?

Это что, — наша идея и наше Будущее? А ведь их читают, ими наслаждаются, в них играют сотни тысяч тех, кто еще способен читать, мечтать и… играть.

Не пора ли менять? Или, быть может, наша идея — это российское вседиктаторское полновластие на основе нейролингвистического программирования дивовской «Выбраковки»? Вот уж не думаю, — скорее, фирменный дивовский стеб на реальность, чем проект для всех Нас (а сдается мне, что фиксация реального проекта это его «Закон фронтира», где так сладостно и так ужасающе регулярно терять память… Впрочем, жизнь показала, что это осуществленный проект только для части Русского мира — того самого — от Донбасса до Львова).

Может, пора перестать лениться и взяться за создание национальной идеи? Она не придет сверху как нормативноправовой акт, она не сможет быть принята большинством голосов на собрании партии… Она родится в наших спорах, наших повестях, наших противоречиях. Надо просто захотеть и вполне по Стругацким начать «желать странного» (повесть — «Попытка к бегству»). Того странного, что весь «цивилизованный» мир отчаянно не хочет знать, не хочет видеть, от чего он бежит в концлагерь твиттеров и фейсбуков. Может, по словам историка, доцента Я. А. Иванченко (г. Ялта), это должен быть двуединый рывок: «Поиск и Утверждение Русской ПРАВДЫ?», о чем говорил еще известный киногерой?

Сейчас, в эти грозные дни, мы должны твердо и четко сказать себе и миру, Что мы, как Россия, как Русь несем человечеству, Что мы дарим здесь и сейчас такого, без чего Будущее станет отвратным и серым, и что может заставить нас жить и умереть… В наступившую эпоху имперских сражений Россия должна поднять знамя собственной исключительности и приготовить свой имперский дар планете, как это уже сделали Китай и США. Без этого нас сомнут, скомкают и выбросят в мусорный бак истории.

Вопрос поставлен, ответ — за всеми НАМИ.

451 градус — температура потери человеческого «Я». 19.08.22.

Если и не все, то многие слыхали про «451 градус по Фаренгейту». А много ли таких, кто слыхал, читал краткие заметки о книге? Наверняка, их число значительно. А кто читал саму книгу? Мало, уверен, что ничтожно мало. А кто из неанглоязычных читал в оригинале? Наверное, мизерное количество от ничтожной величины вообще читавших произведение.

А почему? Ответом, собственно, является сама книга. Стоит ли пересказывать ее идею и сюжет, когда ее можно просто прочитать? Очевидно — не стоит. Я просто перескажу свое понимание уничтожения Будущего, на которое меня наталкивает Рэй Брэдбери.

Мы сами, своими ежечасными поступками, создаем ищущих церберов, которые, найдя мыслишку, вызывают пожарных, призванных сжечь наше «Я». Время на гаджет, время на новость, «убийство» времени — вот те церберы, которые вынюхивают наш душевный трепет, наши волевые усилия создать мечту. Они своим воем вызывают специалистов по огню: жажду наживы, страсть выглядеть, а не быть, здравый смысл, который говорит, что лучше не читать произведение, а послушать аудиоверсию.

Можно и сокращенное. Пресловутые брэдбериевские 15-минутки выжимок из классики. Сколько есть возможности прочитать? Масса. Человек едет полтора часа в электричке и… смотрит видосики, слушает примитивные там-тамы современной эстрады. Почему? Ему жаль своих глаз, ему не хочется «забивать мозги» и т. д. Первое спорно (учитывая, сколько времени он пялится в смартфон), а второе смешно. Дикий примитив и сопливый сентиментализм, замешанный на чернушной эротике, которая льется с экрана или через наушники, — забивает мозги гораздо круче. В мире Брэдбери внешние силы охотятся за книгами, а социально-экономический и социальнопсихологический климат делает читающего — изгоем.

Но наш мир создан нами. Я убежден, что мы несем ответственность за наше настоящее и наше будущее. У нас нет изгоев. У нас есть онемение, забвение, равнодушие, безразличие и вязкая тина, поглощающая то человеческое, которое со времен Шумеров немыслимо без книги.

У Брэдбери трагедия, пламя, герой, мучительная боль и прорыв к свету на фоне всеобщей колыхающейся серой массы. А мы пришли к той же серой массе (нивелировка «человеков» в индивидуумов со «своей точкой зрения») путем заморозки — без возможностей на прорыв к свету. Право же, уж лучше пламя мира Брэдбери.

Может, пора начать читать большие, серьезные, важные и хорошие книги? Читать и думать?

Читать, думать и чувствовать?

Читать, думать, чувствовать и мечтать?

Читать, думать, чувствовать, мечтать и делать?

Может, пора возвращать утерянную в мире идиотов и гаджетов собственную человечность?

Или хотя бы добрым словом помянуть Рэя Брэдбери, который — даже после смерти — позволяет нам оставаться людьми?

Я не желаю быть Орком, но и они совсем не Эльфы! 18.12.23.

Наш противник все чаще и чаще называет нас орками, а себя эльфами. Началось это не сегодня и не вчера. Еще во времена майданов толпа, живьем сжигающая бойцов Беркута и забивающая железными арматурами всех, кто был с ней, толпой, не согласен, гордо именовала себя «Воинами света». Но с начала СВО слово: «орк» стало буквально вездесущим. Толкиеновское определение орков (строго мифологичное, талантливо укорененное в сознание и развесистую гирлянду мифологем) показывает их как коллективное стадо мерзких, кровожадных, хитрых, но совсем не умных, омерзительных полуживотных, полуэльфов — темный эталон испоганенного тьмой и жаждой власти света. И да, кстати, живут они на Востоке, откуда полчища сих монстров накатываются на людские, эльфийские и гномьи королевства. Причем эльфы это практически святые в христианском смысле этого слова: мужественные, беззлобные, мудрые, ориентированные на вечность, скорбящие за грехи людей и не желающие мириться со злом. Объяснять, почему нас противник назвал орками? Есть ли среди нас такие наивные ребятишки, кому непонятно, что это эффективный спусковой крючок в психологической войне и пропаганде? Думаю, что нет.

Но вот что меня радикально удивило, так это радостное принятие многими нашими бойцами и идеологами сего факта. Да! Заявляют они, мы орки! ОРКИ! И пошли вещать военкоры,