Пирр, царь Эпира - Саркис Суренович Казаров

основе которой лежало гражданское ополчение.

Имеющаяся в нашем распоряжении античная традиция позволяет в общем виде представить ход самого сражения (Plut. Pyrrh., 16–17; Zon., VIII, 3, 6–12; Dion. Hal. Ant. Rom., XIX, 12; Liv. Per., 13; Eutrop., II, 11; Just., XVIII, 1, 4; Flor., I, 13, 7–8; Oros., IV, 1, 8).

Известие о прибытии Пирра в Италию на помощь тарентинцам вызвало немалую тревогу в Риме. Консул Публий Валерий Левин со своими легионами форсированным маршем двинулся на юг. Другой консул, Т. Корунканий, находился в это время со своей армией в Этрурии, а в Самнии с частью войск располагался консул прошлого года Эмилий Барбула. В Риме также оставался необходимый резерв (Zon., VIII, 3, 3). Левин, опустошив земли луканов, занял там все опорные пункты (Ibid.: …

) и тем самым воспрепятствовал их переходу на сторону врага. Пирр, получив известия о выдвижении противника и не дожидаясь подхода союзников, двинулся навстречу римлянам.

Весьма запутанным является вопрос о соотношении сил в битве при Гераклее. Источники в данном случае не дают четкого и ясного ответа, но путем некоторых логических рассуждений можно приблизиться к решению этого вопроса.

Армия пирра

Исходным пунктом для наших предположений может служить информация Плутарха о том, что Пирр прибыл в Тарент, имея 20 тыс. пехотинцев, 3 тыс. всадников, 2 тыс. лучников, 500 пращников и 20 слонов (Plut. Pyrrh., 15). Кроме того, как известно, ранее в Тарент были направлены 3 тыс. воинов во главе с Милоном. Узнав о продвижении Левина по направлению к Таренту, Пирр, не дожидаясь подхода союзников и имея, кроме своих солдат, лишь отряды тарентинцев, выступил навстречу врагу. При этом он должен был оставить в Таренте сильный гарнизон, приблизительно равный тому, который там находился прежде, — ок. 3 тыс. воинов. Ополчение тарентинцев едва ли могло составлять более 5 тыс. чел. Отсюда мы и можем получить приблизительную численность армии Пирра при Гераклее. Р. фон Скала полагал, что она насчитывала 35 тыс. чел[294]., А. Санти — 30–32 тыс.[295], а О. Гамбургер — 30 тыс.[296]

Армия Левина

Относительно численности римской армии мы располагаем только косвенными данными. Ключевым в нашем рассуждении будет указание Юстина на то, что армия Пирра по численности уступала римской (Just., XVΙΙΙ, 1, 5).

По мнению Т. Моммзена, римская армия, состоявшая из четырех легионов, вместе с контингентами союзников должна была насчитывать не менее 50 тыс. чел[297]. У Орозия имеется информация о том, что к этому моменту римляне располагали восемью легионами (Oros., IV, 3, 4). Это указание за основу в своих рассуждениях приняли Б. Г. Нибур и Р. Шуберт[298]. Что касается одного легиона, то он, как свидетельствует Тит Ливий, находился в Регии (Liv. Epit., 15). Если все остальное войско было разделено на равные части, то, по логике, Левин должен был располагать двумя легионами с контингентами союзников.

Но если принять во внимание упомянутое указание Юстина о том, что силы римлян превосходили численно войско Пирра, то двух легионов будет явно недостаточно. И. Г. Дройзен, пытаясь найти выход из подобного несоответствия, предполагал, что на помощь Левину подошел легион из Регия[299]. Подобное предположение разделял и О. Гамбургер, который, однако, отвергал пассаж Орозия о восьми легионах римлян. По его мнению, в целом римское войско должно было быть гораздо сильнее[300].

На наш взгляд, если римляне и превосходили численно войско Пирра, то это превосходство, конечно же, было не двукратным. Соотношение сил могло быть таковым: 20–25 тыс. эпиротов с тарентинцами против 30–35 тыс. римлян с союзниками. Потери с обеих сторон, о которых речь пойдет ниже, как нельзя лучше согласуются с указанными цифрами.

Каковы же были стратегические планы противников? На основании сведений античной исторической традиции ряд историков сделал вывод о том, что Пирр, укрепившись у Гераклеи, не спешил вступать в бой, ожидая подхода союзников[301]. Он расположился на противоположном от римлян берегу речушки Сирис, пытаясь воспрепятствовать переправе через нее врагов.

Однако с подобной точкой зрения категорически не был согласен Г. Дельбрюк: во-первых, Пирр, как хороший полководец, знал, что маленькая речушка Сирис не способна быть серьезной преградой для противника; во-вторых, если эпирот ожидал союзников, то в равной мере на это должны были рассчитывать и римляне, которые смогли собрать далеко не все свои силы[302].

Стратегический план Пирра нельзя не признать удачным: преградив римлянам путь на Тарент, он занял удобную равнину, подходившую для эллинистической тактики сражения — использования фаланги и, возможно, слонов[303].

Стратегический план Левина, согласно К. Кинкэйду, также стоит назвать здравым: удерживая луканов от восстания против Рима, он, стремительно двигаясь вперед, расположился лагерем на противоположном Пирру берегу Сириса[304].

Не вдаваясь в детали, сообщаемые античной традицией о битве при Гераклее, попытаемся в общих чертах воспроизвести ход самого сражения. Несвойственные Пирру медлительность и осторожность, проявившиеся в его нежелании первым переходить реку, на наш взгляд, объясняются двумя причинами. Во-первых, встретившись впервые с римлянами на поле боя, опытный полководец, которым являлся Пирр, не мог перед вступлением в сражение хотя бы чисто визуально не изучить своего противника. Известная беседа Пирра с его соратником Мегаклом, которую приводит Плутарх, без всякого сомнения, содержит историческое ядро. Сам Пирр верхом отправился к реке на разведку, чтобы осмотреть охрану, расположение и устройство римского лагеря. Осмотр вызвал удивление царя: для него, как для опытного полководца, стало ясно, что перед ним отнюдь не неорганизованная орда варваров, коими для него являлись, например, иллирийцы. «Порядок в войсках у этих варваров совсем не варварский, а каковы они в деле — посмотрим», — заявил Пирр Мегаклу (Plut. Pyrrh., 16). Во-вторых, в схватке с неведомым и хорошо организованным противником, к тому же имевшим численный перевес, гораздо целесообразнее для эпирота было удерживать позицию на своем берегу, имея возможность нанести существенный урон врагу в случае попытки лобового форсирования реки.

Общий ход сражения при Гераклее представляется нам следующим. Стремясь не допустить беспрепятственной переправы римлян через Сирис, Пирр выставил на берегах реки стражу. Левин, который стремился скорее вступить в бой, приказал пехоте начать переход через известные им броды, тогда как конница начала переправляться сразу в нескольких местах. Сторожевые отряды Пирра по причине своей малочисленности оказались не в состоянии помешать плану римлян и, опасаясь окружения, были вынуждены отступить. Получив об этом известие, эпирский царь предпринял попытку с помощью конной атаки сбросить римлян в реку. С отрядом в 3 тыс. всадников он лично устремился к реке, одновременно приказав пехоте встать в боевой порядок, из чего можно заключить, что он не