Первый Артефактор семьи Шторм 4 - Юрий Окунев

— Ладно, приготовились, — собралась Кислицина и кивком попросила открыть дверь.

Стоило им скользнуть внутрь, как тела затрепетали от мощной энергии: в них полетел Дар сразу всех атрибутов, готовый уничтожить на месте.

И только окрик из центра зала потребовал:

— Стойте! Это свои!

* * *

Пока мы решали, как быть дальше и почему восставшие из мёртвого сна герои не лезут сюда, скрипнула дверь и в зал кто-то вошёл.

Кажется, все присутствующие, от мала до велика, одарённые и артефакторы, запустили в гостей чем-то ядрёным. Их можно понять: столько крови и погибших за один день для мирной и сытной жизни — это крайне много.

Особенно, когда тебя самого чуть не сожрали. На этом фоне запустить в кого-то случайного иглой смерти или даже стулом — святое дело.

Но вошли-то наши люди, как бы мне не хотелось так называть Церберов.

— Стойте! Это свои! — крикнул я, ощущая их Взором артефактора.

Кто-то смог развоплотить свою магию, кто-то нет. Но женщина наверху успела нырнуть обратно в коридор. Дверь за её спиной разворотило взрывами и атаками Дара. Лишь когда последние всполохи погасли, пришедшие рискнули снова заглянуть к нам.

— Заходите! Нам лишние руки не помешают! — крикнул я, а остальные подхватили.

В итоге к нам спустились пятеро, ещё трое остались на страже у дверей. Среди пришедших оказалась Татьяна Кислицины, Гончая первого ранга.

Заметив меня, она внимательно осмотрела меня с ног до головы, после чего кивнула.

— Рада видеть вас в живых. И ваших друзей. — она заметила Яростного и Черкасова.

— Смотрю, вы тоже пострадали, — указал на её порванную одежду и множество ссадин и синяков. — Много демонов было? Что там вообще снаружи происходит?

Все повернулись к нам, жадно слушая новости.

— Демоны повержены, их трупы постепенно растекаются по коридорам.

Кто-то сморщился, но большинство радостно сжало кулаки.

— Однако Холл Героев взять под усиленную охрану. Никому не войти и не выйти.

— Даже вам? — спросил кто-то из толпы.

— Даже мне. — Лицо Гончей передёрнуло как от плохого воспоминания. — У нас чрезвычайное положение.

— Это точно, — проворчал Мосин. — Нам нужно в больницу, срочно. Несколько наследников ранено, тяжелые состояния.

Про мёртвых он пока не стал говорить, что и правильно.

— Нас не выпустят. Там стоят мёртвые. И чрезвычайное положение в том, что поднял их не некромант, а кто-то, обладающий божественной силой.

Толпа сначала замерла, а затем засуетилась. Раздались возгласы:

— Сначала демоны, а теперь боги? Что за день? Когда этот кошмар закончится?

— Тихо! — рявкнул Мосин, и даже злая китайская бабушка с рассечённой бровью, уже готовая напасть на Татьяну, отступила назад. — Никакого самоуправства. Перед вами Гончая первого ранга! Ведите себя подобающе. Это касается всех, — он косо посмотрел в сторону меня, который продолжал сидеть на стуле. А что поделать, если у меня сил нет?

— Гончая? Тогда божественная сила — это для неё! — восторженно сказал кто-то. — Это их работа! Выводите нас отсюда!

Кислицина покачала головой:

— Всё не так просто. Я чувствую Дар, но не могу ничего с ним сделать. Он слишком силён, плюс спрятан внутри мёртвых тел. — Она хотела сказать что-то ещё, но сдержалась, сжав губы.

— Она что-то скрывает, — заметил Кефир.

— Я тоже так считаю. Здесь вообще многие что-то скрывают. — Многозначительно посмотрел на лиса.

— Это точно, — он ответил мне таким же взглядом.

— Шторм! — отвлёк меня Яростный. — Эй, хватит сверлить взглядом стенку. Не только ты устал, — проворчал он. — Предлагаю взять артефакты и, как против демонов, выйти против трупов. Надо уходить, один Светлый, будь он сто раз талантливый, толпу с того света не вытащит.

— Ага, некромантия — это не мой профиль, — в типично медицинском стиле пошутил лекарь.

Почему-то все посмотрели на меня. Даже Роксана, которая перестала трястись и теперь медленно раскачивалась взад-вперёд, не отводила взгляд. Её поведение беспокоило, казалось, она где-то за гранью нервного срыва, что делает её ещё опаснее. Но сейчас она под присмотром брата, а Кирилл Привалов сохранял адекватность и даже волю решать проблемы.

— Тогда предлагаю небольшому отряду выдвинуться вперёд и проверить территорию, реакцию мёртвых сторожей. Небольшая группа вряд ли вызовет шум. — Я кивнул в сторону Гончей. — За ними трупы не прибежали, так что есть шанс, что и на нас кидаться не будут.

— Остальные?

— Пусть готовят пострадавших к переноске. Вдруг удастся отвлечь этих сторожей и вынести тяжело пострадавших.

Я осмотрел бессознательных Чумова и Меньшикова. У последнего из-под покрывала выглядывала культя, покрытая чёрными нитями — как он сам заживлял себе рану.

— Поищите его руку, вдруг врачи смогут пришить, — попросил Светлого, но тот покачал головой:

— Не поможет: она осталась в изменённой форме и пахнет неприятно. Я бы не стал рисковать. Лучше без руки и жив, чем иначе.

Кирилл Привалов сжал кулаки, а Роксана всхлипнула. Они точно были знакомы и близки.

— В любом случае готовимся к рывку. Со мной, — я тяжело встал, — пойдёт Братство резца, а также Кислицина с парочкой своих. Вот этого, — я указа на Гончую, который не хотел меня пускать в Холл, — не берём.

Татьяна не стала спорить, отдав приказы своим людям.

— Варлам Семёнович, организуйте оставшихся, помогите тем, кто пострадал сильнее всего. Кирилл Юрьевич, — я повернулся к Привалову, не знаю, насколько я могу ему давать приказы, но он ответил сам:

— Я помогу. Займусь наследниками — у меня есть все полномочия.

Мы, не сговариваясь, повернулись в ту сторону, где лежали девушка и парень, погибшие в драке.

— Справишься? — тихо спросил я.

Он грустно хмыкнул:

— А выбор у меня есть?

Вмешался Мосин:

— Я помогу. Плюс международные гости, — он улыбнулся злой китайской бабушке, но та цыкнула на него по-китайски, — на мне. Только за Ромкой приглядите, Кирилл Юрьевич.

Через пять минут мы перенесли погибших и помогли подняться раненным на самый вверх, ближе к дверям. По словам Мосин, те двери, что на сцене, ведут в длинные закулисные помещения, из которых просто так не выбраться. Пройтись по коридору при свете будет гораздо проще.

Проверив артефакты и настрой команды, мы вышли из зала и тихо двинулись вперёд.

— Сейчас будет зал