90 лет вместе со всей страной: воспоминания и размышления (Кантуры, Хитрые, Щерба) - Николай Александрович Каланов

Не могу обойти и такой эпизод. У нас было 2 комика: Афонька – Афанасий Власенко и Крашенников Витя. Они развлекали нас на неожиданных, вынужденных остановках всякими частушками и жестами. Витя часто распевал частушки типа: «Задумал я братишечки жениться и стал жену себе искать… Нашел хорошую такую, годов под 85… Из попы сыпется песочек, из носа капает вода… Вот это да! Вот это да!». Афонька часто разыгрывал Гитлера. Усики приклеит, прическу как у Адольфа сделает, да еще китель, очень похож на Гитлера. Как-то из леса вышли к нам и сдались 2 фрица. Один – здоровый, спортивный, якобы коммунист. Афонька с другой автомашины нарядился Гитлером и хотел их разыграть. Выходит из-за автомашины и вскидывает руку перед этими фрицами: «Хальт!». Один было дернулся, но второй – рослый, как врежет кулаком Афоньку, чуть ли не в глаз. Афонька так и свалился. За автомат, но мы ему не дали застрелить фрица, смех и грех, но «фонарь» Афонька носил несколько дней и Гитлера больше не разыгрывал.

Пехота, артиллерия и танки действовали вместе. Артиллерия и танки били по окнам, в т. ч. по подвалам, непрерывно, осколочными. Пехота под прикрытием автоматных и пулеметных очередей забрасывала гранатами и делала зачистку. Громадные здания представляли собой горы развалин. Чаще штурмовать приходилось подвалы. Потери людские были великие.

Он все время полыхал заревом. Здесь были прекрасные асфальтированные дороги, автострады. Все пространство от Одера до Берлина представляло оборонительные рубежи, лесные массивы и водные преграды рек и каналов. Когда мы двинулись на Берлин и на запад, они взорвали каналы и огромные площади был залиты водой, глубиной до 5–6 метров. Мы передвигались по узким дамбам., лишенные маневра и скорости. Но господство авиации было на нашей стороне. На нашей стороне было превосходство и в танках и в артиллерии. Защищались немцы отчаянно. Небольшой городок Беесков (ж/д узел) нас задержал на сутки или двое. Все было сравнено с землей. Выбивать немецких автоматчиков и ФАУ из подвалов и под развалинами пришлось нашим артиллеристам прямой наводкой под прикрытием щитов лафетов. В пехотных полках потери были ужасные. Весь лес от Франкфурта-на-Одере до Берлина был покалечен.

И не могли в течение суток установить связь ни со штабом, ни с подразделениями полка. Впереди оказалась река и взорванный мост, слева и справа – лес. В лесу немцы. Ночь. Нас пытались объехать две немецкие автомашины. Мы их остановили и обстреляли. Немцы бежали в лес. На всего 18 человек, к тому же мы были плохо вооружены (у каждого по 5–19 патронов). Быстро развернулись и по той же дороге назад. Через 10–15 км опять немцы. Куда теперь? Опять вперед. Еще через 5 км, мы остановились в усадьбе поляка. Остановились, заняли оборону. Они тоже не знают где кто… Вот так не иметь радиосвязи и иметь беспечность… Всю ночь в напряжении. Утром несколько успокоились. В разведку не пошлешь – нас очень мало – только себя обнаружишь. Да и так ясно, что в лесу немецкие войска и их во много раз больше, чем нас. И вдруг из леса лавина кавалеристов – сотни полторы. И во весь опор прямо на нас. Мы залегли за насыпь дороги. Из своих двух пушек начали стрелять прямой наводкой. Уже передние в 70 метрах от нас. Открыли и мы огонь. Стрелять только прицельно. Каждый патрон беречь. Они затормозили, но нас могли бы подмять, если бы слева не ударили бы по ним из леса.

Пошли дальше, оторвались от полка. Нас было 3 автомашины. Две пушки (76-мм и гаубица 122-мм) и часть нашей батареи управления (3 разведчика, топографы, пара связистов, начальник связи – Троянов – низенький, щупленький капитан, радист без рации, комбат, парторг и пр. Под вечер мы доехали до отдельной фермы (или дорожника) поляка. Дорога здесь имела высокую насыпь. Вокруг низина, луг. Слева и справа лес. В доме оказался один всего поляк. Семья где-то или спряталась или в другом месте. Мы ознакомились с местностью, но никак не могли связаться с полком. Рация не работала (и вообще я не помню была ли она у нас). Наверное, с час мы задержались, а потом поехали дальше, думая, что мы отстали от полка. Дорога шла лесом по обе стороны. Уже стемнело и мы ехали в основном в темноте, редко включая свет. Потом за нами появилась пара машин, тоже ехали на подсветке, но не пытались к нам приблизиться на близкое расстояние. Спустились вниз – речушка и взорванный мост. Что делать? Остановились. Троянов вышел из машины и осмотрелся в полутьме. Когда 2 автомашины стали нас объезжать, одна легковая, другая – фургон. Тогда уже у нас было много трофейных машин и определить в темноте не легко (кто там сидит). Да и мы никак не ожидали, что это были немцы. Они, наверно, когда нас объезжали, поняли кто мы и надеялись проскочить. Начальник связи, заглядывая в легковушку: – «Куда прешься? Мост взорван». И вдруг понял, что в легковушке немцы. В руках у него были, как всегда кусачки. Он их наставил на фрицев: – «Ханды хох!» и нам крикнул: – «Немцы!». Но наверное фриц разглядел Троянова и дверцей автомашины сбил с ног Троянова. А мы не ожидали такой ситуации. Один лишь Костин успел из своего автомата дать очередь по ним или мимо, так как они выскочили из машин и в лес. Их было 4–5 чел., в том числе 2 шофера. Лес примыкал к дороге в 5–6 метрах и было темно. В лесу мелькали карманные фонарики. Это признак, что там бродят немцы. У них у каждого фонарик был. Вопрос? «Что нам делать?». Сначала комбат решил занять круговую оборону. Какую оборону? Если эти удрали, то станет известно, что нас мало и позиция позволяла им подойти незаметно к нам на 10–20 м. Надо разворачивать машины и назад. Такое решение приняли. Пока разворачивались, связисты успели извлечь из немецких машин? Из легковой портфель с документами, из фургона – 2 ящика: один – мед с маслом, другой – шнапс. Очень жалели, что не было у нас умеющих управлять этими машинами и пришлось их оставить. Мы быстро проехали обратно до фермы того поляка, у которого 2 часа назад были и поехали дальше до Лодзи. А там опять немцы. Мы опять к поляку и здесь решили обороняться. Мы удачно, замаскировав, поставили пушку и гаубицу в сторону леса. Ибо там слышался шум моторов. Сами определяли места обороны за насыпью. Но беда была