Погребальные обряды и культ предков. От завета Одина и некромантии до упырей и похорон Ярилы - Владимир Яковлевич Петрухин

Наконец в несчастливой местности поселился исландец, у которого было много скота. Хлев располагался в лесу, и работник исландца столкнулся там с Храппом. Хозяин, взяв копье, решил сам расправиться с беспокойным мертвецом, но Храпп отломил наконечник копья и провалился сквозь землю. Наутро исландцы пришли к могиле и раскопали ее, разбросав камни. Храпп лежал там с наконечником копья. Пришлось сжечь буйного мертвеца на костре. Пепел Храппа выбросили в море, и после этого он исчез навсегда.

В данном случае исландцы снова следовали завету Одина и выбросили пепел умершего в воду. Конечно, Храпп не попал в Вальхаллу, поскольку не был павшим героем. Но с помощью обряда вредоносного покойника отправили в Хель, чтобы он не убивал живых.

Не менее злобным был персонаж другой саги – о скальде Греттире. Великан Глам жил во времена, когда в Исландии стало распространяться христианство. Глам был убежденным язычником и однажды потребовал, чтобы во время строгого рождественского поста ему дали еды. Потом он отправился пасти стадо, но поднялась буря, и Глам не вернулся в рождественскую ночь. Его нашли в горах. Повсюду были следы страшной борьбы, а тело мертвого Глама почернело, как Хель. Говорили, что его убили тролли – горные великаны. Глам был огромен, как бык, и очень тяжел, его не довезли до церкви, потому что лошади не могли сдвинуть дроги. Глама закопали неподалеку, завалив камнями. Но он принялся вставать из могилы и бесчинствовать: нападать на людей, забираться на конек крыши и ездить на нем. Лишь к лету, во время высокого солнца, он немного приутих. А к Рождеству сила мертвеца опять стала прибывать, и он продолжил нападения на людей и скот. Наконец сам герой саги – Греттир, на счету которого уже была расправа с могильным жителем, посетил несчастный хутор, чтобы провести там ночь и покончить с мертвецом. Глам явился и просунул голову в дом, а Греттир, которого мертвец хотел вытащить из дома, увернулся и повалил великана на спину. Герой оказался сверху, но мертвец уставился на него так, что Греттир впервые в жизни содрогнулся.

Греттир и мертвец. Иллюстрация Генри Джастиса Форда.

Lang, Andrew. The book of romance. New York [etc.]: Longmans, Green, and co., 1902 / Wikimedia commons

Кроме того, выходец из могилы проклял героя и предрек, что подвиги Греттира принесут ему одни беды, его объявят вне закона и вышлют на чужбину, а взгляд мертвеца всегда будет стоять у него перед глазами. Однако это проклятие лишь придало Греттиру силы, он смог отрубить голову злодею и приложить ее к ляжкам. Затем Глама сожгли, а прах закопали подальше от дорог. Греттир же сохранил свою отчаянную храбрость, и лишь темнота вселяла в него страх.

Семья вурдалака

В данном случае речь пойдет не о знаменитом «готическом» рассказе молодого Алексея Константиновича Толстого о семье упырей на славянских Балканах, а о предках не менее знаменитого исландского скальда-викинга Х века Эгиля Скаллагримсона, описанного в «Саге об Эгиле». Дедом Эгиля был богатый норвежец Ульв, что значит «Волк». По всей видимости, имя и предопределило его характер: вечерами он избегал людей и впадал в сонливость, поэтому его прозвали Квельдульвом, что означало «Вечерний волк». Люди стали болтать, что он оборотень, в темное время суток способный превращаться в волка. Сын его Скаллагрим и внук Эгиль отличались необычайной силой. Но после захода солнца сила Скаллагрима становилась сверхъестественной, что могло изобличать в нем вампира. В упомянутом рассказе Толстого старик Горша, смертельно раненный в бою османами, предупредил домашних, чтобы по возвращении они не пускали его в дом, если он явится после заката. Вурдалак пришел прямо на закате, и родные не решились отказать ему. В итоге все они, покусанные вурдалаком, превратились в упырей. Скаллагрим не проявлял признаков нечистой силы, но однажды во время игры в мяч с Эгилем и его другом Тордом он так сжал Торда, что тот умер. С этого началась вражда между отцом и сыном.

Скаллагрим странным образом распорядился своим богатством: когда Эгиля не было дома, он оседлал коня, отвез большой сундук и медный котел к болоту и утопил их. Наутро Скаллагрима нашли мертвым: он сидел прислонившись к столбу, поддерживающему кровлю, и люди не могли распрямить его. Лишь Эгилю было по силам разогнуть мертвеца. Сын уложил его на скамью, а потом велел ломами проломить южную стену дома. Сага неслучайно напоминает о южной стене, ведь путь в Хель лежал на север, а Скаллагрима хотели направить в Вальхаллу. Через пролом мертвого вынесли из дома в отдаленное место, где на ночь над телом поставили шатер. Это напоминает временную могилу, в которой держали руса в Болгаре, пока готовили к ритуалу погребальный корабль. К тому же неподатливого мертвеца наверняка не хотели оставлять на ночь в жилище.

Утром с приливом тело Скаллагрима перенесли на корабль и отплыли с ним на мыс. Там Эгиль велел устроить отцу могилу и положить его туда вместе с оружием, конем и кузнечными инструментами (покойник увлекался кузнечным делом). Скаллагрим был язычником и поклонником Одина (как и Эгиль), но с обычаем выносить тело через пролом в жилище мы еще столкнемся при описании похорон русского князя Владимира Святославича, при котором произошло Крещение Руси (в главе 11).

В европейских традициях закостенелость и тяжесть мертвеца, которого трудно было довезти до кладбища, указывали на колдовскую силу и нежелание покидать бренный мир. В средневековом Китае почтенный учитель-даос также мог затруднить свой переход в инобытие. Например, как почитаемый старец и целитель Ли Цин, предчувствовавший свою кончину и повелевший ученикам хорошенько забить его гроб. Однако тем никак не удавалось уложить Ли Цина в гроб: его тело скрючилось и напоминало свернувшегося дракона (благое существо в Китае).

Чудеса продолжились, когда к целителю прибыл посланник, приглашавший «бессмертного» Ли ко двору. Правитель надеялся получить эликсир бессмертия (прямо как Цинь Шихуанди), но поскольку старец умер, то ничего уже нельзя было поделать. Однако объявился некий свидетель, видевший «умершего» по дороге к горе Заоблачных врат, где при жизни он собирал целебные травы. Ли Цин велел передать письмо и сумку посланнику правителя, а значит, он все-таки был бессмертным. Оставалось проверить, исчезло ли его бренное тело. При вскрытии захоронения гроб оказался пустым, а потом взмыл в воздух и исчез в небесах