Российский колокол № 2 (51) 2025 - Литературно-художественный журнал

не радовало! А потом покрышки противно визжали, разрывая хобу, которую я засунула следом за ветками, но «фольксваген» закапывался ещё сильней, пока не сел на брюхо, как неуклюжий чёрный жук, отчаянно ревя и пыхтя.

Солнце, мигнув на прощанье, исчезло за горой. Сразу потянуло сырым, холодным ветерком, стало неуютно и тревожно. Из-под горячего днища машины потекла грязная струйка. Вокруг колёс – я поковыряла палочкой – уже образовалась плотная корка. А скоро температура упадёт ниже нуля. Снег, растаявший за день, закуёт полтонны железа в ледяные кандалы…

Мы с Натальей мрачно переглянулись. Всё было понятно без слов: самим нам не выбраться!

Конечно, проверили наличие сотовой связи. Как назло, её не оказалось! И вот стоим мы, одинокие, раздосадованные, с промокшими ногами, возле бесполезной машины, трясёмся от холода, а внизу дразнится крошечный кусочек Улаганского тракта, с которого мы так опрометчиво свернули полчаса назад!

Одна только Лиза спокойно рассматривает фотки в телефоне. Впервые за всю поездку это порадовало. Свернувшись под пледом, уснула собака, – я очень надеялась, что ей не сегодня рожать…

Оставив меня за главную, Наташа отправилась на трассу – звонить или ловить машину в помощь (как потом выяснилось, связи не было и на этом участке Улаганского тракта!). Я так долго ждала, что забеспокоилась. Но вдруг вижу: снизу крадётся серенькая «нива». Медленно, тяжело, задним ходом. Правильно! Развернуться в сугробах нереально. Из машины вылезает молодой алтаец.

Наталья достаёт из своего багажника новенький трос…

А дальше всё произошло стремительно и печально: трёхцветная ленточка для медали, нагло называемая на «Вайлдберриз» тросом, лопнула от первого же рывка, а наша машина даже не шелохнулась. Алтаец свернул остатки троса вдвое, завязал хитрыми узлами, но – результат тот же: громкий хлопок разрываемой материи, а машина ни с места!

Надо сказать, что приехавший к нам на помощь был не один, – в машине сидели женщина и двое маленьких ребятишек. Дети с любопытством наблюдали за нами через стекло, вертя черноволосыми головами. И как только отец отважился со всем семейством подниматься на крутой поворот задним ходом? Но не зря же местные умеют маневрировать на машинах так, как нам, жителям равнин, и не снилось.

Не сумев нам помочь, водитель не спешил прощаться. Попробовал позвонить, но тоже безрезультатно.

Меня озарило:

– Когда вы доедете до связи?

– На перевале связь точно будет! – ответил он.

– Позвоните, пожалуйста, человеку, у которого мы остановились в Акташе! Расскажите, где мы застряли, пусть вызовет нам эвакуатор или трактор… Мы заплатим за всё!

Продиктовала номер. Алтаец согласно кивнул, а по поводу наезженной колеи сказал так:

– Утром в тайгу ушёл лесовоз. Вечером должен быть обратно. Он может вас выдернуть.

Появился шанс на спасение, и мы воспряли духом, но тут же засомневались в таком чудесном исходе: а вдруг алтаец не дозвонится? Или Иван – человек, у которого мы сняли домик, – сам уехал в тайгу и вне доступа?

Темнота сгущалась. Заметно подмораживало. Долина, столь заманчивая в лучах заходящего солнца, помрачнела, насупила кедровые брови. Казалось, сейчас раздастся голодный волчий вой.

Словно прочитав мои мысли, Лиза пошутила, желая всех подбодрить:

– Бонька будет нас защищать!

Услышав своё имя, собака радостно замолотила хвостом. Глазки преданно блестели на хозяйку, чубчик, перехваченный резинкой, дрожал меж ушей.

Я представила, как беременная комнатная собачка отважно залает на диких зверей – а она залает, будьте спокойны! – и мне стало горько… Действительно, что делать женщинам в тайге ночью, зимой, без укрытия, без связи, с ребёнком и йоркширским терьером?

Машину мы заглушили и, чтоб не замёрзнуть, бродили рядом, посматривая вниз. На едва различимом участке тракта свет промелькнул всего три раза – так мало машин проехало за полтора часа ожидания! Мы уже решили бросить «фольксваген», в конце концов, эта железка не дороже жизни.

План был прост: спуститься и на попутке добраться до Акташа. Лиза, давно выключив телефон, уже взяла на руки собаку, бережно укутывая дрожащее животное пледом. Наталья укладывала в сумку всё ценное, когда послышался шум мотора.

О чудо! Нас осветили фары! За рулём серебристого внедорожника сидел наш Иван, на пассажирском месте – ещё один мужчина. Они вышли из машины, похожие как братья: молодые, высокие, мощные, одетые в камуфляж. Только нашего Ивана украшала внушительная борода, а второй мужчина был гладко выбрит и прихрамывал на правую ногу. И – никакого недовольства на лицах, никакой досады, что пришлось бросить важные дела и тащиться на ночь глядя в такую даль… Только радость, что мы найдены в целости и сохранности, готовность помочь. У меня сразу потеплело на душе!

Иван достал лопату и начал методично откапывать «фольксваген». Откидывая снег, он спросил, посмеиваясь в бороду:

– Зачем вы сюда забрались, девчонки?

Наталья бодро, в тон ему ответила:

– У вас такая природа замечательная! Так и манит! Вот и заманила… А вторая лопата есть?

– Нет, лопата одна, – весело продолжил Иван, – мы же не знали, что наша природа вас так глубоко заманит! Ну что, садитесь за руль…

Наташа заняла своё место. А я, прежде чем пересесть с Лизой и собакой в «лексус» спасителей, разглядела их трос. Эта вещь внушала уважение: широкий, брезентовый, как следует прошитый. Явно не новый, проверенный!

И пошло-поехало! Иван то копал возле «фольксвагена», то разбрасывал снег, комкающийся от попыток «лексуса» сдвинуть нашу машину с места. Командовал, показывая другу, куда рулить, когда выжимать газ. Трос выдерживал всё. Но – наша машина оставалась неподвижной, как верхушка чёрной скалы, торчащей из белого месива.

Я, сидя на переднем пассажирском сиденье «лексуса», с горечью наблюдала, как мы болтаемся на конце троса. Чувствовала: машину заносит, она дрожит и вихляет, подобно форели, пойманной на крючок. На заднем сиденье Лиза молча прижимала к себе собаку, а та попискивала при каждом рывке.

Но Иван не унывал, не суетился. Спокойно орудовал лопатой и подавал знаки. Когда «лексус» в очередной раз забуксовал, у меня мелькнула нехорошая мысль: «Застряли!»

Иванов друг заглушил мотор, и тут меня постигло настоящее изумление: прежде чем выйти из машины, водитель вынул правую ногу из ботинка. Да вот только нога заканчивалась культёй – стопы не было. Культю он ловко опустил в другой ботинок, в нём и ступил на снег. Пока мужчина переобувался, наклонившись, я разглядывала бритую голову. На темени и затылке багровели длинные свежие рубцы… Скорее всего, от ранения в бою…

А он мне с улыбкой:

– Вам не холодно? Посидите здесь… – и похромал совещаться с Иваном, что делать дальше.

Волна горячего сочувствия захлестнула меня, а наши проблемы показались незначительными, глупыми.

Уже вчетвером стояли мы в центре развороченного пятачка снега, между машинами. Наталья виновато произнесла:

– Ну вот и вы из-за нас застряли… Что делать-то?

А Иван ей в ответ:

– Да вы не переживайте! Вы с нами, теперь вытаскивать – это наша задача. Мы своих не бросаем.

Никакого пафоса в его словах не было. Простая констатация факта.

И тут из тайги показался лесовоз! Тяжело переваливаясь, взрыкивая, как танк, он медленно, но верно полз в нашу сторону и наконец остановился в нескольких метрах от «фольксвагена». Из громадной кабины выпрыгнули трое мужчин в телогрейках. Хмуро глянули на нас, поздоровались за руку с Иваном и его другом и, тихо переговариваясь, осмотрели место тщетных усилий. Перекурили. Вынесли вердикт: выдёргивать нашу машину вперёд.

Даже в темноте по ссутуленным спинам, склонённым головам, медленному шагу было заметно, насколько эти люди устали, отработав день в тайге. Но и они ни в чём не упрекнули нас, туристок… Просто вытащили дополнительные лопаты, перекрутили трос одним концом под морду «фольксвагена», а другим нацепили на крюк спереди «тяжёлой» техники.

И вот она – разница в весовых категориях! Лесовоз взревел, попятился, трос натянулся, как струна, и наша машина моментально выскочила из снежного плена, как пробка из бутылки шампанского! Судя по высоте прыжка, сидела она глубоко, и ночевать бы ей брошенной, если бы не помощь.

А после, толкая враскачку то с одной, то с другой стороны, мужчины развернули «лексус», и он благополучно выехал на утрамбованный снег. Лесовоз, опасно накренившись, обогнул нас по бездорожью. В сумерках это выглядело так, как будто сумасшедший вагон сошёл