Ривалдис: Владыки - DeN TaN

В замешательстве он кружил над полем, заходя снова и снова, вглядываясь в каждую складку местности, в каждую тень. Десять раз, сто, тысячу… Напрасны были все попытки. Ни одного тела его аспекта.

И тогда он осознал нечто ещё. С поля боя пропали не только чёрные — не было и следов черепах. Ни одной. Он отчётливо помнил, как многие из этих тварей отступали к порталу, как сам сразил нескольких, зачищая поле. Теперь же их не было и в помине.

Мысли метались, сталкиваясь, как буревестники в шторм. Кто посмел тронуть тела его сородичей? Зачем? Как вообще возможно, чтобы они исчезли? Почему он сам не пришёл раньше? Почему не похоронил их сразу, с честью? Кто мог посягнуть на последнее, что осталось от владык Ривалдиса?

Кто-то осквернил их тела.

И он этого не простит.

Боль распирала его изнутри, гнев сжимал сердце тугой петлёй — и, не в силах сдержаться, Валораз с рёвом изверг из пасти поток чёрного пламени, пронизанного алыми молниями. Огонь пожирал тела, плавил доспехи, обращал в пепел всё, до чего мог дотянуться. Не оставляя после себя ни следа.

В слепой ярости он носился над полем, охватывая пламенем огромные участки, не задерживаясь ни на мгновение. Он потерял себя, растворился в безумном порыве уничтожения. Смысл исчез — остались только сила, огонь и всепоглощающее разрушение.

Он сжигал всё подряд, не разбирая, где павший враг, а где сородич. Не думая. Не жалея. Даже не глядя.

Когда тела исчезли под огнём, он направил пламя на кусты, деревья, валуны — на саму землю, что хранила память о битве. Он кружил в небе с бешеной скоростью, выжигая всё новые и новые участки, будто пытался стереть с лица мира само это место.

Его не волновало ничего, кроме собственного рёва и шипения огня. Он был слеп к происходящему, глух к треску горящего леса и вою ветра. Всё его существо свелось к ненависти, жгучей боли и отчаянию.

Но если бы Валораз хотя бы на миг вынырнул из своего безумного порыва разрушения, если бы повернул голову и всмотрелся в окружающий мир — то увидел бы нечто поистине странное.

В нескольких шагах от очередного всплеска пламени, у подножия древнего, полуобгоревшего дерева, внезапно появилась фигура. Просто появилась. Без вспышки, без звука — как будто всегда была здесь, просто пряталась от глаз.

Огненная струя прошла в считанных сантиметрах, опалив край бордового плаща. Фигура вздрогнула, с коротким вскриком отпрянула в сторону, торопливо сбивая пламя. Ткань трещала, дымясь, казалось, ещё мгновение — и незнакомец исчезнет в огне. Но он справился. Сбил пламя, оторвал обугленный край и выпрямился.

Его лицо скрывала глубокая тень капюшона, но от всей фигуры веяло скрытой силой и ледяной сосредоточенностью. Он стоял неподвижно, наблюдая за безумствующим в небе драконом.

Если бы Валораз обернулся в этот миг, если бы его разум хоть на мгновение оторвался от всепоглощающей ненависти — он увидел бы невозможное.

На поле, буквально на том месте, где секунду назад не было ничего, возникли тела. Все тела чёрных драконов. Обугленные, сломанные, величественные даже в смерти. И разбросанные рядом — грузные туши вражеских черепах, рухнувшие, как опрокинутые холмы. Они лежали, как полагается павшим — тяжело, гордо, молча.

Фигура проворно нагнулась, подняла что-то с земли, затем, собравшись, вытянула вперёд руку.

В её ладони лежала массивная чаша, выточенная из цельного алмаза — идеально гладкая и прозрачная. По её граням пробегали разноцветные всполохи, складываясь в калейдоскоп картин.

Незнакомец прошептал слова на древнем языке; его шёпот сливался с треском горящих деревьев и шорохом ветра.

Мир вокруг вздрогнул.

В следующее мгновение тела исчезли. Пропала и сама фигура.

Поле вновь опустело. Всё, что осталось — это едкий запах гари и безумный, неутолимый огонь Валораза, уже тающий вдали. Дракон улетал обратно на Этаризу — не оглядываясь, унося с собой неистовство, пепел и пустоту.

* * *

В голове Валораза не утихали вопросы — они множились, роились, разъедая изнутри. Кто? Зачем? Как? И главное — куда исчезли тела павших драконов и черепах? У кого в этом мире хватит на это сил, возможностей… или наглости?

Ответов не было. Лишь тихий, унизительный гул незнания.

И вдруг Валораз с неприятной ясностью осознал: он катастрофически мало знает о Ривалдисе. О мире, который должен был защищать и над которым теперь был поставлен владыкой. Это надо было исправить. Срочно. Учиться. Понимать. Проникать в самую суть вещей. Но как?

Спрашивать у глав других аспектов казалось ему невозможным — почти оскорбительным унижением. Он — Валораз. Опора, сила, воплощённая мощь Этаризы. Показать свою слабость, незнание, пусть даже в таком, на первый взгляд, незначительном вопросе — непозволительно. Нет. Он не мог этого допустить. Не перед ними.

А что, если те, кто забрали тела, — не из нашего мира? — внезапная, леденящая мысль пронзила его сознание. Ведь не все захватчики погибли. Портал закрылся слишком быстро. Не все из них были в той армии, которую мы уничтожили. Некоторые могли остаться…

В нём зародилось беспокойство — едва уловимое, ещё неоформленное, но пугающее. Мысль пока не обрела чётких очертаний, но Валораз чувствовал: он на правильном пути.

— У почти каждой расы этого мира был свой Изначальный… — начал он вслух, будто проверяя нить размышлений. — У нас — праматерь Ультраза. У орков — Торак. У эльфов — Фолиандрель. У гномов — Ардатри. У кентавров — Фенгарат. Тёмные эльфы откололись от светлых, у них нет своего Изначального. Гоблины… они и вовсе будто обмельчавшие орки, о прародителе их никто никогда и не упоминал. Люди — слишком молоды, малочисленны и разобщены, вряд ли им был положен свой прародитель. Тролли?..

Валораз задумался, припоминая обрывки древних упоминаний.

— В кристаллах памяти было имя… Тагрун. Высшая сила троллей. Но вряд ли он их Изначальный… Надо изучить подробнее.

Он хмуро уставился в пространство, бормоча:

— Неясно, есть ли ещё Изначальные в этом мире…

В глубине его глаз на миг мелькнула тень — не сомнения, а чистого, мимолётного страха. Неоформленного, но пугающе реального. Валораз тут же подавил это чувство, сжав челюсти.

А были ли Изначальные у никсов, дракозидов, виверн? — продолжал он мысленно. — Пали ли они, или вообще не сражались с нами?

Он ясно помнил Изначальную Черепаху — её необычайно прочный панцирь не смогла пробить даже сама Ультраза, хоть и заставила отступить её к порталу. Но помнил и её детей, сотнями