Ривалдис: Владыки - DeN TaN

На невозмутимых чертах дракона на мгновение отразилась тоска. Он уже видел перед собой стаю своих детей. После этих слов надежда рухнула.

— Но, похоже, я знаю, где их можно найти, — весело подмигнул ему Малрис.

— Веди! — с такой силой рыкнул Заргулон, что маг инстинктивно присел, а эхо прокатилось по долине, заставляя содрогаться лёд на скалах.

— И ещё… велирам нужен лёд. Много льда. Нам придётся задержаться здесь. Без нас им не построить новые статуи.

— Хорошо. Указывай.

— Я здесь впервые, мне нужно сначала осмотреться.

— Садись, — неожиданно предложил Заргулон, опускаясь пониже и подставляя спину.

Маг, оценив жест, ловко вскарабкался на чешуйчатую спину. Дракон таким образом показал своё признание. Несколько взмахов огромных крыльев и Малрис опять оказался в небе на ледяном драконе. Теперь он осматривал местность вблизи, в поисках необходимого.

— Я видел подходящие ледяные скалы неподалёку, — выкрикнул Малрис, когда они уже приземлились обратно у поселения.

— Говори, что нужно, маг, — пророкотал Заргулон. — Мы сделаем.

— Для начала… мне надо отдохнуть, — голос мага дрогнул от усталости. — Надеюсь, велиры позволят мне переночевать. Очень давно я не спал на кровати.

Выражение его лица было настолько измученным, что даже Заргулон смягчился.

— Ладно, — выдохнул он, и дымка от его дыхания окутала мага. — Отдыхай.

* * *

Следующие дни прошли в знакомстве с культурой велиров и их бытом. Малрис с удивлением обнаружил, что общих черт у них куда больше, чем различий.

Это казалось странным, учитывая слова Яргидоса об их изоляции. Ведь велиры прожили всю жизнь на бескрайнем Севере, в холоде, вечно борясь с суровой природой.

Высокие и худые жители напоминали ему странную смесь эльфов и гномов — закалённость и трудолюбие одних, отзывчивость и миролюбие других.

Все в поселении наперебой пытались угодить гостю: кормили, поили, рассказывали истории своего народа. Малрис, как ни странно, наслаждался общением. Но не забывал о главной цели. Как бы ни хотелось задержаться, пора было двигаться к горе.

Когда с помощью магии Чаши и двух драконов им удалось переместить ближе несколько ледяных скал, у велиров появилось работы на месяцы вперёд. Основные куски льда обрубила магия, сильно сократив время, но все мелкие детали могли сделать лишь велиры.

— Нам пора, Заргулон, — обратился к дракону маг. — Оставим Зардалазара помогать им со статуями. А мы отправимся к горе.

— Садись, — Заргулон наклонился, позволяя магу взобраться на спину, и взмыл в воздух.

Малрис долго молча сидел, ёрзая на чешуйчатой спине. Его терзали вопросы, на которые не было времени раньше.

— Что за сила сокрыта в слезах, что они способны оживить лёд? — наконец выпалил он.

Заргулон долго молчал, лишь крылья мерно рассекали воздух. Малрис смотрел на его мощный затылок и видел в нём себя — ту же отстранённость, то же одиночество. Только он провёл в одиночестве десятки лет, а Заргулон — сотни. Или тысячи.

— В этих слезах — не сила, — наконец пророкотал дракон. — Память. Скорбь. Любовь. Вся мощь чувств.

Слова были скупые, сухие, но Малрис ощущал бушующую за ними гамму эмоций.

— Не просто два артефакта. Эмоция и идеальная форма, — нехотя, будто выполняя долг, продолжил Заргулон. — Родилась душа. Зардалазар родился из моей скорби. Скорби о матери.

Дальнейший путь они проделали в тишине. Малрис потрясённо молчал.

Глава 17. Валораз на Этаризе

На Этаризе, на самой высокой из Драконьих скал, застыл Валораз. Это была гора чёрных драконов — их дом, их оплот, ещё недавно полный жизни его рода. Теперь он остался последним, самым молодым, но единственным уцелевшим.

Одиночество и жгучая боль утраты заглушали даже неистовую ярость, клокочущую в груди. Он готов был разразиться диким воем, сотрясая небеса от горя, если бы не страх. Страх не справиться с огромным бременем ответственности, что внезапно обрушилось на его плечи.

С незапамятных времён Ультраза определила чёрным драконам роль верховных правителей над всеми аспектами. Теперь, с её гибелью, этому вчерашнему юнцу предстояло управлять не только драконами, но и всем миром. Ведь больше ни у кого не было сил для такой ноши.

Взгляд его скользнул по величественному ландшафту Этаризы, драконьего сердца мира. С его вершины открывалась захватывающая панорама скал, где каждая стая владела уникальной горой, отражающей их дух.

Справа, увенчанная сверкающими пиками, грозно возвышалась гора синих драконов. Её вершины касались небес, притягивая молнии и мощные ветра. Эти грозы питали их силу, делая синих необычайно быстрыми и позволяя им извергать молнии вместо огня.

Левее, окутанная маревом жара, краснела гора красных драконов. Это был действующий вулкан, над которым дрожал раскалённый воздух, а языки пламени взмывали ввысь. Её клокочущее сердце давало красным драконам их буйный нрав и неукротимую мощь огня.

Чуть дальше, теряясь в изумрудной дымке, виднелась гора зелёных, чьи скалы были увиты древними лесами из редчайших пород деревьев. Эти леса дарили зелёным драконам невероятную живучесть, быструю регенерацию и способность управлять ростом растений, создавая живые преграды и хитроумные ловушки.

Он остановил взгляд на горе, что должна была сиять золотом. Она по-прежнему стояла на своём месте, величественная и неизменная. Только теперь солнечные лучи ложились на её склоны без ответа — не осталось никого, кто мог бы наполнить её жизнью. Этот гордый род, чей цвет был отражением чистоты помыслов, чести и великих деяний, исчез. Их опустевший дом лишь разжёг чувство одиночества Валораза, ведь самые прочные связи у чёрных драконов всегда были с золотыми.

И, наконец, его взгляд метнулся к горе жёлтых драконов, что маячила на горизонте. Её скалы были изрыты сотнями пещер. Недавно здесь кипела жизнь — шумная, суетливая, вечно снующая туда-сюда. Жёлтые драконы были мельче других, но многочисленны, хитры и ловки. Они не обладали особой мощью, зато умели выживать.

И предавать.

Одиночество вновь сменилось вскипающим гневом.

Он ненавидел их. Ненавидел за слабость, за трусость, за то, что они заставили его стать палачом.

Но в глубине мыслей уже разгорался один простой, мучительный вопрос:

Стоило ли это того?

В ответ сознание Валораза погрузилось в хаос, где сплетались гнев и раскаяние.

Нет. Определённо, нет. Мне следовало пощадить жёлтых драконов, оставить им шанс, пусть даже они заслужили смерть. Зачем я изувечил всех? Моей целью был Церрук, его вина, его высокомерие, его насмешки, что разожгли злость внутри. Но я сорвался на всю стаю. Уничтожил или покалечил всех, до единого. Даже если не сам, то по моему приказу.

Или всё-таки стоило? Но тогда почему я не довёл дело до конца? Почему оставил их страдать, вместо того чтобы закончить всё, не оставив даже