Модели культуры - Рут Бенедикт

никто не заслуживает бóльшего порицания, чем надменные девушки, отказывающиеся выйти замуж в молодости. Они остаются дома и работают, не пользуясь теми случаями, когда они по праву могут наслаждаться вниманием со стороны юношей. Но боги действуют вразрез с представлениями о пуританской этике. Они спускаются на землю и, несмотря на обстоятельства, ухитряются с ними спать, учат их наслаждению и покорности. Этими «приятными воспитательными средствами» они способствуют тому, что девушка обретает в браке настоящее счастье простых смертных.

Хорошие отношения между двумя полами суть лишь одна разновидность хороших отношений между людьми вообще. Там, где для нас разница неоспорима, они в качестве похвалы скажут: «Он всем нравится. Он всегда состоит в отношениях с женщинами». А могут сказать: «Он никому не нравится. Женщины его совершенно не беспокоят». Половые сношения составляют неотъемлемую часть счастливой жизни.

Их космологические идеи представляют собой еще одну форму, в которой они необычайно последовательно выразили свой дух. То же отсутствие напряженности, конфликта и опасности, что они учредили в этом мире, они распространяют и на мир иной. По словам доктора Банзл, потусторонние существа «не враждебны человеку. Поскольку они могут не давать своих даров, их помощью необходимо заручиться посредством подношений, молитв и магических практик». Но это не задабривание злых сил. Такая мысль им чужда. Скорее считается, что сверхъестественные существа любят то же, что и люди, и если люди любят танцевать, значит и они тоже. Поэтому, надевая их маски, они приводят их назад к зуни, чтобы потанцевать, они достают целительские связки и «танцуют» с ними. Это доставляет им удовольствие. Даже кукуруза из кладовой должна танцевать. «Во время зимнего солнцестояния, когда все обрядовые группы проводят ритуалы, главы домов кладут в корзину шесть совершенных початков кукурузы и напевают им. Это называется “вытанцевать кукурузу”, чтобы та не чувствовала себя обделенной вниманием во время этого обрядового сезона». Так и грандиозный танец кукурузы, который теперь уже не исполняют, достигал своей кульминации в той радости, что они могли разделить с кукурузными колосьями.

В отличие от нас, они не представляют вселенную, как противостояние добра и зла. Им не свойственен дуализм. Прижившееся в народах пуэбло европейское понятие колдовства претерпело причудливые изменения. У них оно не происходит из величия сатаны, которое противостоит доброму богу. Они вписали ее в собственную схему, и колдовская сила вызывает подозрение не потому, что идет от дьявола, а потому, что она «овладевает» своими хозяевами и отвергнуть ее после принятия уже нельзя. Любая другая сверхъестественная сила проявляется, если к ней воззвать. Высаживая молитвенные палочки и соблюдая табу, человек показывает, что имеет дело с чем-то священным. По окончании ритуала человек идет к сестрам своего отца, где его волосы омывают, и он снова возвращается к мирской жизни. Или жрец отдает свою силу другому жрецу, чтобы там она могла отдохнуть, пока не понадобится снова. Мысль о том, что священность можно снять, и способы, как это сделать, ясны для них так же, как в Средние века была ясна мысль о снятии проклятия. Пуэбло не знают подобных приемов освобождения от сверхъестественной силы, дарованной колдовством. От этой необъяснимой сущности нельзя избавиться, а потому колдовство дурно и опасно.

Нам трудно отложить в сторону нашу картину мира, заключающуюся в борьбе добра и зла, и посмотреть на мир, каким его видят пуэбло. Ни смена времен года, ни человеческая жизнь не видятся им, как гонка жизни и смерти. Жизнь есть всегда, смерть есть всегда. Смерть не отрицает жизнь. Времена года разворачиваются перед нами, как и человеческая жизнь. В их отношении к жизни «нет смирения, нет подчинения желаний более могущественной силе, но есть чувство единения человека со вселенной». Во время молитв они обращаются к богам:

Мы станем единым целым.

Они делятся с богами сокровенными мыслями об отношениях между ними:

Владея своей страной,

Владея своим народом,

Вы тихонько присядете рядом с нами.

Навсегда мы останемся

Детьми друг для друга.

Мое дитя[22],

Моя мать,

Согласно словам моим,

Да будет так.

Они говорят о том, чтобы разделить с богами дыхание:

Далеко, на всех сторонах света

Как и у отцов моих, есть у меня жрецы, дающие жизнь[23],

Я прошу об их дыхании, дающем жизнь,

Об их дыхании старости,

Об их дыхании вод,

Об их дыхании семян,

Об их дыхании богатства,

Об их дыхании плодородия,

Об их дыхании твердого духа,

Об их дыхании силы,

Об их дыхании всей доброй удачи,

которой они обладают,

Прошу об их дыхании,

Получив в наши[24] теплые тела их дыхание,

Разделим его с твоим[25] дыханием.

Не отвергни дыхания отцов своих,

Но вдохни его в тело свое…

Чтобы мы могли окончить наши пути вместе.

Да благословит тебя жизнью отец мой,

Да будет путь твой исполнен.

Дыхание богов есть их дыхание, и тем, что они все разделяют, они всего добиваются.

Как и в отношениях между людьми, в отношениях человека и вселенной нет места героизму и желанию человека преодолевать препятствия. Он не видит ничего святого в тех, кто

Сражаясь, сражаясь, сражаясь,

Умирает, прижатый к стене.

У их вселенной свои благодетели, и они необычайно последовательны. Те, что оказались не к месту, объявлены в их вселенной вне закона. На маленьком, но давно устоявшемся островке в Северной Америке они создали цивилизацию, чей образ определяется чередой выборов, типичных для аполлонического начала, что находит непреодолимую радость в соблюдении формальностей и живет умеренно и трезво.

Глава 5

Остров Добу

Остров Добу относится к архипелагу д’Антркасто и расположен в южной части восточного побережья Новой Гвинеи. Добуанцы являются одним из самых южных народов северо-запада Меланезии – территории, наиболее известной по многочисленным работам доктора Бронислава Малиновского, посвященным островам Тробриан. Два этих архипелага расположены так близко друг к другу, что народы Добу плавают к тробрианцам с торговыми экспедициями. Но это народ иной среды и иного нрава. Тробрианские острова – это плодородные низменные земли, на которых можно жить беззаботно и в достатке. Почва благодатна, а тихие заводи полны рыбы. Тем временем Добу представляет собой возвышающиеся над водой вулканические скалистые куски суши, на которых можно найти лишь скудные участки почвы и