Советский Кеннеди. Загадка по имени Дмитрий Шепилов - Дмитрий Е. Косырев

Ответом, в 1956 году, стало увеличение посевных площадей почти на 40 млн гектаров (да-да, целина), из них под зерновые прирост был на 23,6 млн. Произошло это после 1955-го, тяжелого и засушливого в Казахстане, там начали резать скот, израсходовали резервные запасы зерна.

В 1957-м, том самом, созрела хрущевская мысль не только вернуться к сталинским рекордам, но догнать и перегнать США по зерну, молоку и мясу, маслу. Отчего возник конфликт практически со всеми членами Президиума, в будущем «антипартийными»: они были в полном изумлении от идеи Хрущева начать соревнование с Америкой. Однако 22 мая о начале такого соревнования Хрущев заявил в Ленинграде. Именно с этого момента, говорит Мацкевич, руководство уже не было согласно ни по одному вопросу.

Но 1957 оказался грандиозным, никогда не было такого роста в сельском хозяйстве. В целом с 54-го по 58-й прирост сельской продукции шел на 8,6 % в год. 1959-й оказался пиковым: 3,5 млрд пудов зерна. Отчего? Мы уже сказали: выросли посевные площади, но рост шел при снижении урожайности и продуктивности. Впрочем, на 4,5 млн голов прибавилось личного скота у колхозников. «Антипартийная группа» посрамлена?

По оценке Мацкевича, именно с этого момента Хрущев стал окончательно нетерпим (от успехов), оппонентов для него больше не существовало. И – в 1959-м, в декабре – появилась идея обобществить личный скот. Идея лично Хрущева. Хотя подал ее министр совхозов Бенедиктов, который сказал: в совхозах коров в полтора раза меньше, чем в частном хозяйстве, а молока они дают в два раза больше. Если их собрать в одно стадо, будет прибавка молока.

Идеология Хрущева понятна: частнособственничество и рынок убивает социализм, женщинам без коров будет легче, скот не будет топтать колхозные поля…

Результат: количество крупного рогатого скота в стране уменьшилось на 3 миллиона голов, которые были отправлены на бойни. Почему? Оказалось, что в совхозах и колхозах бывший «личный» скот кормить нечем, содержать его негде.

Хрущев начал спасать ситуацию. Решил увеличить мощности птицеводства и свиноводства, пока подрастают новые мясные коровы. Возник семилетний план: с 59-го по 65-й надо было увеличить поголовье крупного скота в 3,2 раза. Но как?

Кукуруза!!! Ну, тут комментарии излишни. Эту историю и сегодня знают все, и тогда знали, не только сельчане. И про ложь в сводках и отчетах, и вообще про все.

И одновременно, в 1959-м, Хрущев решил реорганизовать МТС. А это, если кто-то не слышал или уже не помнит, были базы ремонта и обслуживания сельскохозяйственной техники для нескольких хозяйств одновременно, этакие сервисные центры, довольно профессиональные. Реформа была неяркой, всего-то стало возможно главе крупного хозяйства купить всю МТС себе. Что получилось: у всех колхозов и совхозов теперь были трактора, но не у всех была их ремонтная база и кадры… Хозяйствам с малым достатком не досталось вообще ничего. Началось разорение последних и – потом – отток людей в города.

1960 год: все уже очень плохо, причем как раз из-за урожайного 1958-го. После которого решили, что раз все получается, то селу не нужны дополнительные вложения. Итог: в 1960-м должны были собрать 143,8 млн тонн зерна (что интересно, тогда отказались от пудов, чтобы не было невыгодных сравнений), а в итоге получили 125,9 млн. Мяса – 8,9 млн тонн вместо 9,4.

Спад пошел по всему сельскому хозяйству и по всем видам продукции. Семилетний план и анализ цифр потом показал, что в течение этих лет рост продукции в год вместо 16–17 % получался максимум 1 %, и тот достигался с помощью вранья.

В октябре 1960 года появилось письмо министра Мацкевича главе правительства и бывшему другу Хрущеву, этакий вызов перед отставкой. В нем говорилось, что к началу 60-х сельское хозяйство вернулось к точке семилетней давности, причем к очень плохой точке. Мацкевич стал как бы вторым Шепиловым – был для Хрущева своим, потом не выдержал и сказал все, что думал.

После чего началась смена сельскохозяйственных министров раз в несколько месяцев. Назначали кого угодно. Был даже «гороховый» министр Воловченко – специалист по гороху на посту директора совхоза. Горох – то было новое мимолетное увлечение Хрущева после кукурузы, ныне забытое. Впрочем, у него их возникало множество.

А как же, скажете вы, целина, которую как раз тогда начали осваивать? Она несколько смягчила удар. Хотя освоены были не фиктивные 36 миллионов гектаров, а меньше, после отставки Хрущева выяснилось – только 24. Да, две трети заготовок зерна приходилось именно на целину. Но в нечерноземной зоне буквально все хозяйства собрали зерна меньше, чем в 1940-м.

Началась нехватка зерна в посевной фонд, не говоря о фуражном, для корма скота. Но поголовье скота загадочным образом росло! Как это было возможно? Просто: росло оно на бумаге. Врали. А чтобы вранье не раскрывалось, к моменту сдачи на мясо один и тот же скот отправляли государству дважды, да кстати и масло и молоко покупали в магазинах и снова сдавали государству. На самом деле от бескормицы падало чуть не столько же скота, сколько продавалось.

А тут еще обкомы партии разделили на промышленные и сельскохозяйственные. Хрущев создал двухголовую партийную власть…

В общем и целом, уже к 1960-му вся сельская экономика обрушилась, колхозам и совхозам не переводили денег на зарплаты, зато в 1959-м сняли каждого пятого директора и далее продолжили процесс. Как же им было не приписывать «мертвые скотские души» к отчетности. Ничего ведь другого уже не оставалось. Хотя и это не помогало.

1961: впервые за 40 лет начались закупки зерна за границей.

1963: засуха и одновременно отказ Хрущева закупать зерно за границей. Все, дальше некуда. Оставалось только его свержение, которое и последовало через год. Хорошо еще – возвращаясь к императору Павлу, – что обошлось без табакерки в висок и гвардейского шарфа на шею…

Благодаря его отставке страна избежала двух последних, не осуществленных проектов Хрущева. Первый: ликвидировать все сельскохозяйственные органы управления и вместо них создать 16 комитетов – по крупному рогатому, по свиньям, по курицам и т. д. Вторая реформа не имела отношения к сельскому хозяйству. Предполагалось ликвидировать все центральные газеты, кроме «Правды», поскольку Хрущев считал, что они слабы, не хватает кадров. В «Правде» же каждый день надо было делать вкладку: в понедельник – от «Известий», во вторник – от «Труда»…

И ведь это бы произошло, будьте уверены.

В мемуарах Шепилова и подготовительных записках для них есть определение ситуации по продовольствию – «национальная катастрофа». Он описывает, как из магазинов исчезало одно за другим и