Создатели Красной армии - Владимир Робертович Анищенков

Гражданская война – великое несчастье для народа.

Много было пролито невинной крови. Ответственность за нее несут все участники. Но в первую очередь организаторы революции и те, кто столкнул русских между собой.

Размышления о том, на чьей стороне правда, были действительно очень мучительными. Для всех. И белых, и красных.

«Но, Саша, у кого сохранилась теперь совесть? Поверь, милый друг, что большевики делают русское дело. Оглянись, одумайся, кто против них? Казаки – всегда готовые бунтовать, прирожденные грабители, Деникин, Дроздовский, ну, скажем, адмирал Колчак, Лукомский, Романовский, Драгомиров. Кто они? Ну еще о Деникине, Колчаке и Лукомском мы слыхали до войны. Так ведь после Быховского заключения они озлобились. Посмотри теперь, кто с нами! Брусилов – наш, идейно наш, он полностью воспринял народно-крестьянскую власть, и он понимает, что только с большевиками можно создать сильную Россию. С нами Зайончковский – ты его знаешь – блестящий генерал, талант, – с нами Клембовский, Гутор, Балтийский, Лебедев, Свечин, Незнамов, все передовые военные умы с нами. Самойлов, мой старый начальник штаба, заворачивает фронтом против Деникина и недавно еще говорил мне: “Посмотрим, кто кого! Мои мужички или казаки Антона?!” Саша, то, о чем грезили лучшие умы нашей академии – всеобщее обучение военному делу народа, в школах и в деревнях, создание вооруженного стомиллионного народа осуществлено. […] Лебедев составил проект спортивных ферейнов и военного развития юношества, Троцкий создал великий всевоенобуч! Мы, Саша, призваны создать величайшую армию в мире и покорить мир. Нам недостает тебя! И как это счастливо вышло, что тебя успели перехватить и ты можешь быть с нами. Я докладывал о тебе Троцкому, и он очень рад поручить тебе создание красной кавалерии».

Этот спор из книги «От Двуглавого Орла к красному знамени» характеризует жестокое столкновение мнений о происходящем. Полную противоположность взглядов.

«– Ваше высокопревосходительство, – воскликнул он. – Понимаете ли вы всю гнусность и подлость того, что вы говорите и делаете?! Вы помогаете Ленину создать армию… Для чего?. Для России?. Для России?. О, если бы им нужна была Россия! Если бы они ею дорожили!. Им нужен III интернационал. Им нужна революция всего мира, избиение буржуев и капиталистов… уничтожение культуры… обращение людей в скотов и порабощение их себе… И вы… вы все… чем лучше… вы создадите красную армию. Чем больше вы вложите ума, силы воли и таланта, тем больше вы сделаете зла для России… Но слышите!. Вы никогда, никогда… не создадите настоящей армии! Вы вынули из нее душу русскую. […] Вы уничтожили, вытравили веру из солдата русского. … Вы убили Царя, вы заливаете кровью Отечество».

В этом эмоциональном ответе «твердого» белогвардейца заключена идеологическая доктрина всего белого движения.

«Слышите: Россия встанет и так прихлопнет вас, что от вас ничего не останется!. Она найдет своего Царя, но вы, изменившие Родине генералы, сделаете то, что она оторвется надолго от вас и пойдет одна без интеллигенции, без образования пробивать свой путь… Не федеративная… но единая и неделимая, не республика, но монархия, не с жидами, но без жидов будет Россия… И вы – вы только на двести лет отодвинете ее назад, вернете ее к наемным рейтарским и драгунским полкам, которые будут усмирять ваш грабительский всевоенобуч. […] Антихрист сокрушает великое дело христианской любви – и вы ему покорились. Здесь, на земле вы сгорите в гиене огненной народного гнева, и, знайте, ваше высокопревосходительство, что если наш народ терпелив и покорен, то он же невероятно жесток в гневе своем и он постоит за свою Россию!.»

Подобные споры происходили в те годы постоянно и повсеместно. Продолжаются они и по сей день. И столь же страстно.

Самым весомым аргументом белых в споре является «раз у красных – значит, продался жидам». Этой дубиной разбиваются любые логические доводы в пользу создания новой армии России. До революции таким же беспроигрышным доводом был «прогнивший царизм». Сейчас кто не борется с режимом, тот «наследник большевичков». Революция быстро разгорается, но трудно гасится. Еще труднее погасить жаркое пламя междоусобной брани.

«Саблин стал думать о Пестрецове, о Самойлове, о всех тех крупных именах военного мира, которые ему только что назвал Пестрецов. Они соблазнились. Они пошли за благами мира, пошли за усиленным пайком, за двумя комплектами обмундирования, за квартирой. Как низко падает человек, лишенный собственности! И кто делает это и для чего? Руководит ли всем этим зависть обездоленного, дикого пролетариата, желающего натешиться над буржуями, корни этого движения в бунтарском характере русского босяка, получившего власть и силу, и русская революция просто безсмысленный бунт, или причины ее глубже и кроются в таинственном решении какого-то высшего совета, синдиката еврейских банков, руководимого единою волею, стремящеюся уничтожить христианский мир. Факты двоились. Одни неуклонно и точно показывали Саблину, что он стоит не перед простым бунтом русского хама, но перед систематическим истреблением Русского государства. С необычайным упорством уничтожали и расстреливали все сильное и здоровое, все честное, прямое и не гибкое, все образованное и работоспособное в России. Профессора, ученые, лучшие представители социал-революционной партии гибли под ударами палачей. Гибли лучшие генералы и тысячами истреблялось рыцарское сословие офицеров, уничтожалась честная и неиспорченная молодежь, истреблялись казаки. Саблин, командуя дивизией, присмотрелся к казакам и научился любить их и уважать. Это были русские из русских, это были крепкие, сильные люди, способные создать государственность. Их уничтожали. И, странным образом, в уничтожении всего сильного в России принимали участие не одни большевики. Саблин уже в крепости слыхал о несогласиях в стане белых, о том, что там идет та же работа по уничтожению или обезвреживанию всех сильных, патриотически настроенных людей. Как только какое-либо лицо начинало проявлять власть и характер и неуклонно стремиться к великой России, неизменно его облепляла толпа каких-то темных людей, создавались громоздкие совещания, комитеты и власть распылялась, и гибло начатое ею дело. В этом разрушении русского дела несомненно принимала участие Германия, но это же делали и Англия, и Франция – себе же на голову. И невольно зарождалась в голове мысль, что действительно событиями во всей вселенной руководит воля какой-то организации, возглавляемой одним лицом. И это лицо поставило себе целью уничтожить Россию и русский народ, как народ христиански настроенный. Только в России сохранилась любовь сердца. Только в России возможны Сонечки Мармеладовы с их любовью к ближнему более, нежели к самому себе, лишь в России осталось “Христа ради” более могущественное, нежели все благотворительные организации мира. И на Россию обратилось мрачное