Искусство рассказывать истории - Габриэль Гарсия Маркес

Дениз. Мы пытаемся проанализировать поведение персонажей, разве нет?

Габо. Что ж, давайте теперь думать не о структуре и деталях, а о последовательности событий. Сначала Энрике и Тереза встречаются в театре. После этого он приглашает ее выпить, желательно в гей-бар. Далее, пока они разговаривают, приходит друг Энрике – очень красивый молодой человек, – Энрике знакомит его с Тере; и, наконец, они втроем покидают бар…

Дениз. Вместе? В самом начале фильма? Я думал, Энрике собирается отвести Тере к себе в холостяцкую берлогу.

Габо. Я не пересказываю сюжет фильма, а пытаюсь представить, как все было бы в реальной жизни.

Глория. Разве Энрике, который только что встретил Тере и чувствует себя ослепленным чувствами, способен отвести ее в гей-бар?

Рейнальдо. Я не верю в это.

Габо. А я верю.

Рейнальдо. Тогда не было бы недопонимания. Тереза бы с самого начала поняла, что любовные отношения невозможны.

Дениз. Почему?

Рейнальдо. По всему. Энрике выдал бы себя, находясь в своем окружении, да и друг Энрике, оказавшийся там, подошел бы к ним.

Габо. Покинув бар, Энрике, его друг и Тере подходят к машине Энрике, и друг привычно садится впереди. Тере приходится торчать на заднем сиденье. Это очень наглядный способ показать ее отстраненной, внезапно отодвинутой на задний план.

Дениз. Почему вам приходят в голову такие жестокие повороты?

Габо. Жестокие, но полезные, потому что теперь Тере знает, что представляет собой человек в том положении, которое она стремится занять. Этот парень – хороший пример. В один прекрасный день он поедет сзади, а она пересядет к водителю.

Дениз. Я представляла себе нечто более поэтичное: Тере пробирается в бар и незаметно наблюдает за поведением гомосексуалистов, словно готовясь к будущей роли. Я мечтаю об этой сцене.

Габо. Нужно ли актрисе ходить в бар, чтобы наблюдать за поведением гомосексуалистов, как в зоопарке за поведением обезьян?

Роберто. Вернемся к первому предложению Дениз. Когда на следующий день Тере и Энрике снова встречаются в его квартире и видят, что дела идут не очень хорошо, она отказывается от свиданий. Проходят выходные, и в понедельник, когда они вместе выходят из театра, на улице Энрике поджидает друг. «Ах, как хорошо, что ты пришел! – восклицает Энрике. – Позволь представить тебе Тере, превосходную актрису. Тере, это мой друг Нельсон».

Габо. Я вижу ситуацию иначе: после признания Энрике Тере не сдается. Она полна решимости его завоевать. Тере приходит в бар, который он часто посещает, но Энрике не чувствует, что его преследуют, напротив, ведет себя очень любезно. «Как хорошо, что ты пришла! – говорит он так, как недавно Нельсону. – Садись, я хочу тебя кое-чем угостить». Приносят коктейль с дымком, им весело, оба прекрасно проводят время за болтовней. Склейка. Тере стрижется. Склейка. Она приезжает в театр на мотоцикле. Склейка. Хм… нужно быть осторожным с монтажом, чтобы не получилось гротескно. Я думаю, проблема в формате. Полтора часа было бы много, но и получаса недостаточно.

Дениз. Это история на полчаса. Возможно, было бы лучше продлить первую часть – агонию невозможной любви – и оставить перевоплощение на конец.

Габо. Фильм может кончиться так: Тереза входит в квартиру Энрике, одетая как мужчина. Но что потом?

Дениз. А потом показать другую женщину, потому что мне хотелось бы подчеркнуть мораль: «Никогда не становись объектом чужого желания, потому что желание может варьироваться от объекта к объекту». Мне бы хотелось, чтобы посыл был такой.

Габо. То есть ты ведешь историю к тому, чтобы показать Энрике с другой женщиной?

Дениз. К тому, что Тере потеряет свою личность и вот-вот сойдет с ума. Из-за того, что так идеализировала Энрике; из-за того, что отрицала себя, только чтобы ему угодить.

Рейнальдо. Я не понимаю, как она может быть такой незрелой.

Роберто. Чтобы сойти с ума, ей нужно очень серьезно пострадать, а мучений я нигде не видел. Наоборот, мне кажется, она вполне здраво справляется с ситуацией.

Сесилия. А что, если Энрике не узнает Тере после перевоплощения?

Маркос. Я представляю себе эту ситуацию так: Энрике и Тере должны встретиться в баре, в своем обычном уголке. Она впервые одета как мужчина. Приходит Энрике, смотрит на нее через оконное стекло… разворачивается и уходит. Узнал он ее или нет?

Габо. Сначала не узнал.

Дениз. В середине или в конце фильма?

Габо. Мы этого еще не знаем. Нам нужно увидеть, что произойдет после этой встречи – или невстречи, – чтобы определиться с дальнейшими действиями.

Маркос. И все же, как менялась Тере: постепенно или резко?

Габо. Постепенно лучше, но так структура теряет баланс. Резко – хуже, но решает проблему времени. Ясно одно: изменение может быть резким только в том случае, если оно будет показано в самом конце.

Сокорро. Мне бы хотелось, чтобы Тере удалось соблазнить Энрике. Чего бы это ей ни стоило.

Дениз. Сам процесс перевоплощения беспокоит меня не так сильно, как мысль о том, что в конце концов Энрике может не узнать Тере. Для меня это история любви, а вы говорите о вещах внешних…

Роберто. Не таких уж и внешних… Тере преображается и внутри, психологически.

Габо. Идея, что Энрике не узнает ее – или, скорее, что он не хочет ее узнавать, – не выдерживает критики. Возможно, поначалу он ее не узнает, но нужно просто присмотреться – мы говорили о неотразимой улыбке Тере, – и тогда все встанет на свои места. Это с одной стороны. С другой, мы не можем предположить, что процесс трансформации Тере будет происходить настолько постепенно, что будет незаметен. На это нет времени. В полнометражном фильме – иное дело. Например, в истории, над которой мы работаем с Серхио, нам показалось целесообразным ввести пожилую женщину, которая начинает стильно одеваться, выглядит моложе своих лет и танцует вальс с двадцатидвухлетним парнем, который ей во внуки годится. Чтобы показать все максимально правдоподобно, у нас не было другого выхода, кроме как омолаживать старушку понемногу, незаметно, на протяжении всего фильма; и действительно, во время сцены танца разница в возрасте между ней и юношей уже не так заметна. Но у нас было почти два часа. Здесь есть только тридцать минут, и половину этого времени мы должны посвятить постановке проблемы.

Роберто. Есть способы решить эту задачу. На днях Рейнальдо, имея в виду моего персонажа Жоана, вспомнил историю про мастера дзюдо…

Габо. Что необходимо продумать – и на сюжетном, и на визуальном уровнях, – так это шокирующий эффект от той сцены, в которой Тере-мужчина появляется перед Энрике. Что за ситуация!

Дениз. Я убеждена, что перемены в Тере должны быть постепенными.

Роберто. Но поскольку на это нет времени, Дениз, тебе придется искать альтернативу. Вспомни сцену в баре, которая тебе так нравится, когда Тере идет наблюдать за гомосексуалистами. Что, если мало-помалу – но тут же, не сходя с места, – Тере начинает преображаться? В такой сцене поток времени и поток сознания могли бы синхронизироваться. Перевоплощение Тере будет скорее психологическим, чем физическим.

Маноло. Как это показать?

Роберто. Взгляд Тере послужит нам ориентиром. Она сама выбирает свои модели и затем мимикрирует под них. Можно ли эту психическую трансформацию выразить визуально, пластически? Я разделяю твое беспокойство, Маноло. Надо спросить у гримеров и костюмеров.

Дениз. И у самой актрисы.

Сокорро. Я собираюсь выступить адвокатом дьявола.

Габо. Это роль, которую все мы играем. Кроме того, чья история обсуждается.

Сокорро. Тере ведет ожесточенную борьбу с обстоятельствами, которые мешают ей реализовать свою страсть. Мне кажется ужасным, что она может обернуться разочарованием, поскольку в каком-то смысле Энрике питает к Тере взаимные чувства. Словом, борьба Тере не должна закончиться провалом: либо Энрике овладевает ею как женщиной, либо Тере превращается в мужчину и фильм на этом заканчивается, открытый финал.

Габо. Разочарование – тоже драматическая ситуация, и одна из величайших. История как драма не должна потерпеть провал только из-за того, что провал терпят