Первый Артефактор семьи Шторм 4 - Юрий Окунев

— А что насчёт его фразы про… — она не смогла договорить, но я понял намёк.

— Ангелин, — я остановил её и взял за руку. — Я очень рад, что ты появилась в моей жизни. Однако это не значит, что я буду что-то от тебя требовать и к чему-то принуждать. То, что я говорил твоему отцу — не красивые слова, а мой подход по жизни. У людей есть свобода воли, и только они сами решают, как жить и что делать. Они сами отвечают за последствия своих решений. Ни боги, ни другие люди. Те, кто говорит иначе — лишь оправдываются, виня кого-то в своих проблемах.

Я посмотрел в окно на вечерний город, на яркие фонари и подсветку зданий, на пролетающие мимо угловатые машины.

— Если ты решишь быть рядом со мной — прекрасно. Если решишь идти дальше — твоё право. — Я усмехнулся и посмотрел на неё. — Но как только ты согласишься идти рядом, больше я тебя не отпущу.

Девушка покраснела, но руки не отдёрнула.

«Видел бы меня сейчас наставник. Смеялся бы в голос», — подумал я, после чего пошёл вниз по лестнице, а Ангелина последовала за мной.

Когда мы вышли на улицу, в нос ударил приятный запах выпечки, перемешанный со слегка влажным воздухом — река протекала неподалёку от отеля, а вечерний ветерок доносил запахи с той стороны.

Мы прошлись до пекарни, взяли по слоёнке с малиной и чашке кофе на вынос. Посидели на скамейке в узком длинном парке, наблюдая за тем, как наши сверстники пытаются победить парочку взрослых мужиков в настольный теннис. Только вот старшие не давали молодым спуску и выигрывали если не всухую, то с разгромным счётом.

Глядя за стенаниями парня, который проиграл двадцать один — три, Ангелина спросила:

— А не страшно, что Кефир где-то там бродит? Его не поймают и не увезут, как дикое животное?

— Он сам кого угодно и куда угодно увезёт, особенно теперь. — Покачал головой. Лис действительно стал сильнее за последнее время. И мне казалось, что причина не только в жемчужине опыта, которую я ему отдал.

— Искать не пойдём?

— Когда набесится — сам придёт. Желательно, невидимым.

— Злюка ты. — От неожиданности я подпрыгнул и обернулся.

Кефир расхаживал на спинке скамейки и, судя по тому, что никто не обращал на светящуюся шерсть никакого внимания, он сейчас был невидим.

Я посмотрел на Ангелину, но та внимательно смотрела на лиса, а затем протянула руку и почесала его за ушами.

— Почему видим для неё? Раньше ты говорил, что у нас с тобой связь какая-то, а другие не заметят.

— Верно, — довольно урча ответил четырёхухий. — Только мы с са… Ангелиной договорились, что я могу обращаться и к ней, — он сделал вид, что лишь оговорился, а затем переключил внимание.

— А мои мысли она услышать через тебя может? — спросил я у него мысленно.

— Нет. Мысленно общаться не можем. По крайней мере пока она не станет самкой Шторма. — Он глумливо улыбнулся, продолжая подставлять наглую голову девушке.

Только в следующую секунду она ухватила его за край губы и потянула:

— Вижу странную улыбочку. Не обо мне ли вы там шушукаетесь?

Я молча улыбнулся, а Кефир попытался вырваться из цепких рук девушки, но та не поддалась. Пришлось ему оправдываться, что он тут просто от удовольствия лыбится и ничего такого не имел в виду.

В итоге она усадила Кефира к себе на колени рядом с сумочкой, чтобы спокойно тискать и не привлекать внимания.

В девять вечера мы вернулись в номер, и пока Ангелина принимала душ, строго-настрого запретив Кефариану совать свой любопытный нос в ванную, мне позвонили.

Сначала это был Подорожников, который с Черкасовым доложил, что часть дома уже привели в порядок, поставили крышу и теперь можно жить на первом этаже, пока приводят в порядок часть второго, где раньше были наши спальни.

Я сказал, что мы вернёмся завтра в районе обеда.

А затем позвонил незнакомый номер, но голос в трубке оказался известным.

— Вы готовы завтра прийти в наш офис, Сергей Иванович? — Татьяна Кислицина говорила вежливо и сдержанно. — Мы гарантируем вам полную безопасность от любых нападений. С вами хочет поговорить руководство.

— Что насчёт моего требования?

Гончая замялась.

— Понимаете… Скажем так: одна из причин, почему вас зовут — заключается как раз в Яровой.

— Я сказал, что…

— Я помню, — перебила меня Татьяна. — И донесла до руководства. Но есть одно обстоятельство, которое нужно согласовать с вами лично. Только после этого начальство сможет принять окончательное решение по судьбе Яровой.

Задумался. Если Светлана опять начнёт ко мне лезть, доказывать, что я бог — а ведь теперь и Кефир знает, что я бог, правда, называет меня молодым богом, что не совсем так, — то у меня точно будут проблемы.

В центре базы Церберов и все мои артефакты не помогут. Но и игнорировать приглашение нельзя.

— Тогда давайте встретится на нейтральной территории. Парк или ресторан, где у вас не будет численного преимущества. Не хочу, чтобы вы все сразу начали меня лапать — одной вас хватило.

Кислицина в трубку хмыкнула, затем попросила минутку подождать и поставила на удержание. Когда она вернулась, то сказала просто:

— Это возможно, но есть риск появления осложнений.

— Думаете, демоны снова атакуют?

Она промолчала, а я задумался. Переговоры с Церберами, когда атакуют демоны, которыми в это же время может заинтересоваться Бог Смерти. Который, к тому же, видит и знает Кефира!

— Ладно, я готов прийти. Во сколько?

Мне назвали время и как добраться до небоскрёба Церберов. Положив трубку, я послушал шум душа — Демидова там видимо решила утопиться? — а затем позвал Кефира.

— Кефариан. Я правильно понял, что мы встретили в Холле Героев Бога Смерти?

Он не стал отнекиваться.

— Да, это был он.

— Тот самый, что был пятьдесят лет назад? Которого вроде как убили Чумов и компания?

— Ага.

— И как такое возможно?

Кефир залез на стол в гостиной, разлёгся. Положив морду на лапы, он задумался, шевеля ушами.

— Не знаю, Сергей. Я помню момент, когда пал первый. Это был Бог Контроля. Как только мы решили проблемы с