Homo Bonus. Обнадеживающая история человечества - Рутгер К. Брегман

хорошо платил участникам – по 15 долларов в день (по нынешним меркам это примерно 100 долларов), – но деньги можно было получить только после завершения исследования. И надзиратели, и заключенные боялись, что им не заплатят, если они не будут подыгрывать Зимбардо в его постановке.

Но одного из участников не удержали даже деньги. Это был заключенный под номером 8612, двадцатидвухлетний Дуглас Корпи, который сломался уже на второй день («Господи, я схожу с ума!»)[312]. Его срыв покажут во всех документальных фильмах о Стэнфордском эксперименте, и эти кадры станут своеобразной визитной карточкой исследования.

В 2017 году один журналист встретился с Корпи[313], и тот признался, что его истерика была чистым притворством, от начала и до конца. Собственно говоря, он никогда этого и не скрывал. После завершения эксперимента Корпи сказал об этом нескольким людям, в частности самому Зимбардо (который от него отмахнулся) и автору документального фильма (который вырезал кадры с этим признанием).

Дуглас Корпи, который впоследствии защитил диссертацию по психологии, говорил, что поначалу его в эксперименте все устраивало. «В первый день было весело, – вспоминал он. – Я мог орать, визжать, изображать истерику. Мне выпала роль заключенного, и я старательно ее играл. Было здорово»[314].

Но радовался Дуглас недолго. Он согласился участвовать в эксперименте с расчетом на то, что потратит время в заключении на подготовку к экзаменам, но как только он очутился за решеткой, Зимбардо отобрал у него учебники. Так что уже на следующий день Дуглас решил выйти из эксперимента.

К удивлению Корпи, Зимбардо отказался его отпускать – ведь тот не выказывал признаков физических или психических расстройств. Тогда Корпи решил притвориться больным и симулировал резь в животе. Когда это не сработало, он попытался изобразить нервный срыв («Господи, я схожу с ума! Вы что, не понимаете?! Я хочу уйти! Выпустите меня! Здесь невыносимо, я не выдержу еще одну ночь! Я больше не могу!»)[315].

Эти крики услышал весь мир.

За десятилетия, прошедшие после эксперимента, миллионы людей повелись на фарс, инсценированный Филипом Зимбардо.

«Самое ужасное, – сказал один из бывших участников-заключенных в 2011 году, – это то, что Зимбардо сорок лет грелся в лучах славы»[316]. Зимбардо разослал видеозаписи эксперимента по разным телеканалам еще до того, как проанализировал полученные данные. В последующие годы он стал мировой знаменитостью и занял пост президента Американской психологической ассоциации[317].

В документальном фильме 1990-х годов бывший участник-надзиратель Дэйв Эшелман размышляет о том, что бы произошло, если бы исследователи не заставляли их проявлять жестокость. «Этого мы никогда не узнаем»[318], – вздыхает он.

Но Эшелман ошибся. Он не знал, что вскоре пара британских психологов проведет повторный эксперимент. Он должен будет дать ответ на вопрос: что происходит с обычными людьми, когда они надевают форму надзирателей и входят в тюрьму?

5

В 2001 году раздался звонок с телеканала Би-би-си.

В то время жанр реалити-шоу еще только набирал обороты. Уже вышел «Большой брат», и телекомпании всего мира пытались подобрать формулу успеха и придумать столь же популярное шоу. Так что интерес со стороны Би-би-си возник не случайно: не хотели бы они воспроизвести леденящий душу эксперимент с заключенными и надзирателями – но на этот раз в прайм-тайм?

Телевизионщики звонили Александру Хасламу и Стивену Рейчеру – профессорам психологии, которые сочли это предложение крайне заманчивым. Стэнфордский тюремный эксперимент был настолько аморальным, что никто не осмеливался его повторить, и на протяжении десятилетий Зимбардо почивал на лаврах, поскольку последнее слово оставалось за ним. Но теперь у двух британских психологов появилась возможность воспроизвести эксперимент, да еще и в прямом эфире.

Хаслам и Рейчер приняли предложение на двух условиях. Во-первых, у них будет полный контроль над ходом эксперимента. Во-вторых, у комиссии по этике будет полное право в любой момент остановить его, если ситуация начнет выходить из-под контроля.

Все месяцы до премьеры британские СМИ обсуждали грядущее событие. До чего могут опуститься люди? «Реалити-ТВ сошло с ума?» – задавалась вопросом газета Guardian[319]. Даже сам Филип Зимбардо выразил неодобрение: «Очевидно, они просто надеются повторить драматический эффект моего исследования»[320].

Премьера реалити-шоу «Эксперимент» состоялась 1 мая 2002 года. Миллионы британцев прильнули к своим телеэкранам. То, что произошло дальше, повергло в шок всех…

Ладно, на самом деле нет.

На самом деле не произошло вообще ничего. Мне самому с трудом удалось осилить все четыре часовых эпизода этого реалити-шоу. Оно оказалось просто умопомрачительно скучным.

Что же пошло не так? Почему формула успеха Би-би-си не сработала? Дело в том, что Хаслам и Рейчер изменили одну маленькую деталь: они не указывали надзирателям, что им делать. Психологи лишь наблюдали за происходящим – и видели совершенно обычных людей, которые вели себя так, будто они не в тюрьме, а в загородном клубе.

В самом начале один из надзирателей признался, что ему некомфортно в своей роли: «Честно говоря, я предпочел бы быть заключенным…» Но это были еще цветочки.

На второй день другой надзиратель предложил поделиться едой с заключенными, чтобы приободрить их. На четвертый день, когда обстановка слегка накалилась, надзиратель сказал заключенному:

– Слушай, когда это все закончится, давайте все вместе сходим в паб.

– Да, давайте обсудим все по-человечески, – поддержал его другой надзиратель.

На пятый день один из заключенных предложил ввести в тюрьме демократию. На шестой некоторые покинули свои камеры и отправились покурить в комнату надзирателей. Вскоре к ним присоединились и сами надзиратели. На седьмой день все участники проголосовали за создание коммуны.

Двое надзирателей пытались убедить остальных вернуться к исходному сценарию, но было уже поздно – их никто не воспринял всерьез. Эксперимент зашел в тупик, и шоу пришлось закрыть. Финальный эпизод в основном состоит из кадров, на которых участники просто сидят, развалившись на диванах. В самом конце показывают несколько сентиментальных сцен, где мужчины обнимают друг друга и один из надзирателей дарит заключенному свою куртку.

Зрители чувствовали себя обманутыми. Где же кандалы? Почему заключенным на голову не надевают бумажные пакеты? Когда уже наконец начнутся садистские игры? Би-би-си четыре часа показывала бесконечные перекуры, дружескую болтовню и слоняющихся без дела парней. Итог всему этому отлично подвела газета Sunday Herald: «Что произойдет, если хороших людей поместить в дурное место и снимать все это на камеру? Откровенно говоря, ничего»[321].

Телепродюсеры узнали суровую правду: если обычных людей оставить наедине друг с другом, в лучшем случае не произойдет ничего интересного. А в худшем они попытаются создать