Правосудие в современной России. Том 2 - Екатерина Владимировна Михайлова

пропорциональное уменьшение предварительно расследованных преступлений: так, если в 2002 г. при 2526,3 тыс. данный показатель составлял 1541 тыс., то в 2023 г. при 1947,2 зарегистрированных преступлений указано 997,7 тыс. В 2008 г. из 3210 тыс. зарегистрированных преступлений 1773 тыс. предварительно расследованы, выявлено 1256 тыс. лиц, их совершивших, 1528 тыс. направлены в суд и 1479 тыс. приостановлены на основании п. 1–3 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, то в 2023 г. данный показатели составили 1947 тыс. зарегистрированных преступлений, 998 тыс. предварительно расследованных, выявлено 750 тыс. лиц, их совершивших, 848 тыс. направлены в суд и 911 тыс. приостановлены[179].

Отдельно следует указать на количество предварительно расследованных преступлений, свыше срока, установленного в УПК РФ. За период с 2003 по 2023 г. наибольшее значение было в 2016 г. (399 тыс. уголовных дел) и минимального в 2007 г. (154,8 тыс.). Нарушения разумности процессуальных сроков отмечались и при УПК РСФСР. Например, в 2000 г. около 10 % уголовных дел (более чем 40 тыс.) нарушение сроков превышало шесть месяцев[180].

Раскрываемость всех преступлений за 2020–2023 гг. составила в среднем 52,7 %, что, по мнению некоторых исследователей, может свидетельствовать о глубочайшем кризисе системы предварительного расследования преступлений[181]. В противовес данному утверждению следует отметить, что наиболее высокий показатель раскрываемости отмечен применительно к преступлениям, предусмотренным ст. 111 УК РФ (в среднем 97,4 %), коррупционным преступлениям (в среднем 97 %), преступлениям, предусмотренных ст. 105–107 УК РФ (95,8 %). Наиболее проблемная сфера — преступления в сфере ИТТ и КИ (в 2020 г. уровень раскрываемости составил 20 %, в 2023 г. — 26,6 %). На понижения общего количества раскрытых преступлений также влияет уровень противодействия преступлениям, предусмотренным ст. 159–159.6 УК РФ (в среднем 20,4 %). В сумме указанные показатели оказывают негативное воздействие на правоохранительную деятельность государства в общем плане. Тем не менее большое значение в причинном комплексе современной преступности экспертами отводится такому негативному фактору, как безнаказанность лиц, совершивших преступления (данный вариант выбрали 21,3 % опрошенных)[182].

Одновременно количество эффективности законченных и направленных в суд уверенно растет. Так, если в 2003 г. число лиц, в отношении которых судами рассмотрены уголовные дела, составляло 1016,2 тыс., то в 2023 г. этот показатель составил 697,4 тыс., то количество осужденных за этот период составило 773,9 и 555,7 тыс. соответственно. С 2003 г. существенно (с максимально большого за весь указанный промежуток 41,5 тыс. в 2004 г. до 8900 в 2023 г.) сократилось количество уголовных дел, возвращенных прокурору в порядке, установленном ст. 237 УПК РФ[183].

Интересная для анализа динамика результатов прекращения уголовных дел в судебном порядке и применения сокращенных процедур[184]. Так, динамика количество прекращенных в судебном заседании уголовных дел (уголовного преследования) в целом соотносится с количеством рассмотренных уголовных дел с вынесением судебного решения. Как и ранее, практика принятия итогового решения по таким уголовным делам разнится ввиду конкуренции процессуальных возможностей их прекращения. Обращает на себя внимание резкое сокращение количества уголовных дел, рассмотренных в особом порядке (с 333,5 тыс. в 2019 г. до 195,5 тыс. в 2023 г.). Не оправдали ожидание дознание в сокращенной форме (с 69,3 тыс. в 2019 г. до 24,1 тыс. в 2023 г.) и судебный штраф (47,6 тыс. в 2019 г. и 16,1 тыс. в 2023 г.). Показательную стабильность демонстрирует досудебное соглашение о сотрудничестве (в среднем 2250 уголовных дел в период 2019–2023 гг.). Как представляется, это объясняется степенью наибольшего (среди сокращенных процедур) доминирования публичного элемента, малым количеством таких уголовных дел, не оказывающего сколько-нибудь существенного влияние на общую процессуальную нагрузку и, что не менее важно, успешной адаптацией «американизма» в рамках отечественных уголовных процедур.

По сути, сошло на нет частное обвинение. Если с 2003 по 2016 г. включительно количество осужденных лиц по составам частного обвинения варьировалось от 32 до 19,6 тыс., то с 2017 по 2023 г. их количество постепенно снизилось в хронологическом порядке с 6700 до 3000. Как представляется, это связано с введением порядка прекращения уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа[185], что создало конкуренцию между данными институтами в пользу нововведенного.

Следует отдельно рассмотреть результаты прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного расследования.

На фоне сохраняющейся динамики последних лет снижения зарегистрированных преступлений, и, следовательно, ведомственной нагрузки, в период 2006–2024 гг.[186] отмечается постепенное увеличение количества выявленных прокурором на досудебных стадиях уголовного процесса нарушений закона (с 2230,1 тыс. в 2006 г. до 5331,3 тыс. в 2023 г.; максимально высокий показатель был отмечен в 2014 г. в размере 5921,9 тыс.). Несмотря на незначительное (с 3793,7 тыс. в 2017 г. до 3446,8 тыс. в 2023 г.) снижение, большая часть данных нарушений допущена при приеме, регистрации и рассмотрении сообщений о преступлении. Выявленные нарушения относятся как к нарушениям общего порядка уголовного судопроизводства, допущенных органами предварительного расследования, так и порядка реализации отдельных элементов процессуального статуса участников уголовного процесса.

В целях устранения выявленных нарушений и восстановления нарушенных прав прокурорами принимаются различные меры реагирования, количество которых постоянно увеличивается, особенно в связи с нарушением разумного срока уголовного судопроизводства. Как и ранее, почти все меры реагирования признаны законными, обоснованными и удовлетворены должностными лицами органов предварительного расследования. Особое внимание прокуроры уделяют фактам укрытия преступлений от учета, количество которых также существенно не изменилось.

Последние годы увеличивается количество обращений в прокуратуру по вопросам нарушения закона при приеме, регистрации и рассмотрении сообщений о преступлениях и доля их удовлетворения[187]. Данная динамика соотносится с другими правообеспечительными практиками, согласно которым количество обращений потерпевшего о нарушения его прав в уголовном процессе кратно больше всех других[188].

На фоне данной комплексной динамики нельзя не рассмотреть количественный состав лиц и организаций, потерпевших от преступлений. В целом изменение динамики потерпевших соответствует зарегистрированным преступлениям (за исключением несовершеннолетних потерпевших, лиц женского пола и юридических лиц, демонстрирующих незначительные скачкообразные изменения). Так, если в 2008 г. общее количество составляло 2340,4 тыс., то в 2023 г. данный показатель составил 1482,9 тыс. человек[189].

Несколько иной (в плане стабильности и предсказуемости) представляется динамика размера и характера вреда, причиненного преступлением, практики его возмещения, а также наложения ареста на имущество за период с 2019 по 2023 г.[190] Так, отмечается скачкообразная динамика размера причиненного преступного ущерба по оконченным и приостановленным делам, причем по оконченным наибольшее количеств отмечено в 2019 г. (387,7 млрд руб.) и 2022 г. (520,4 млрд руб.), а по приостановленным делам — в 2021 г. (570,3 млрд руб.). Постепенно увеличивается стоимость имущества, на которое наложен арест (с 114,5 млрд руб. в 2019 г. до 191 млрд руб. в 2023 г.), что может свидетельствовать о формировании устойчивой практики обеспечительных мер в новых условиях. При этом количество изъятых имущества, денег и ценностей снижается. Несмотря на принимаемые меры, оценить их эффективность видится логичным применительно к оценки фактически взысканной суммы. Это традиционно крупная научно-прикладная проблема. Так, в сфере противодействия коррупционным преступлениям как наиболее приоритетной и