Иной Гарри Поттер - Rus

— Судя по всему, он сначала пытал его Круциатусом, потом добил Авадой, — ответил Макнейр. — Я просил Господина, чтобы он взял тебя в дело вместо него.

Снегг медленно, с пугающей неотвратимостью, сделал ещё один шаг, а потом и второй, пока не оказался вплотную. Так близко, что Гарри почувствовал движение воздуха от его мантии и уловил едва заметный запах трав, химикатов и чего-то горького. Снегг слегка наклонился, и его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Гарри. Его глаза, казалось, впивались в зелёные, пытаясь проникнуть прямо в мозг, вывернуть душу наизнанку. В них не было ни злорадства, ни ненависти — лишь леденящая, безжалостная интенсивность.

Гарри застыл. Каждая мышца в его теле напряглась до предела, чтобы не дёрнуться, не отпрянуть, не выдать ни единым движением век, что заклятие спало. Внутри бушевала паника.

«Он знает. Он понял! Сейчас всё кончится!».

— Он под Империусом, — подсказал Уолден, и в его голосе прозвучало лёгкое нетерпение. — Котёл на месте, что дальше?

Снегг не отводил своего сверлящего взгляда.

— Барти-младшего повысят, я полагаю, — раздался новый, низкий и грубый голос из толпы. Это был мужчина крупного телосложения, возможно, самый крупный из присутствующих. Он стоял рядом с Малфоем. — Мой сын за целый год не догадался, что Грюм — это он. Прекрасная работа.

Гарри показалось, что в бездонных глазах Снегга что-то мелькнуло. Ощущение, что Снегг раскусил его, достигло пика.

«Сейчас. Сейчас он повернётся и выдаст его!».

Снегг медленно, с театральной небрежностью, оторвал свой взгляд от Гарри и повернулся к говорившему великану. Когда он заговорил, его голос был спокоен, холоден и ядовит, как всегда на уроках Хогвартса.

— Аластор Грюм, который в школе, — это Барти Крауч-младший? Целый год он был у меня под носом, а самого преданного слугу Тёмного Лорда даже не оповестили об этом?

В его тоне звучало оскорблённое достоинство и лёгкая, но отчётливая угроза. Воздух в кругу стал ещё напряжённее.

— Хвост не доверял тебе, Северус, — поспешно, но твёрдо вставил Уолден. — Он сумел убедить Господина не вводить тебя в курс дела.

В воздухе, разрезая все разговоры, раздался тот самый ледяной, шипящий голос, от которого у Гарри по спине пробежали мурашки и даже у закалённых пожирателей по телу пробежала судорога страха.

— Приступай, Северус-с-с.

Снегг, не выразив ни малейшей эмоции на своём каменном лице, лишь слегка склонил голову в сторону голоса. Затем взмахнул палочкой. Из её кончика вырвался сгусток пламени, который ударил под чёрный котёл. Огонь вспыхнул с неестественной силой, не жёлтый и живой, а белый, холодный и яростный, сразу поднявшись высокими, жадно лижущими дно языками.

Тем временем Гарри, не двигаясь, лихорадочно обдумывал свои жалкие варианты. Если он ещё раз коснётся Кубка, он вернётся обратно в лабиринт, либо в Хогвартс. И то, и другое его более чем устраивало. Лишь бы подальше отсюда. Но тут же вставали две неразрешимые проблемы: он не знал, где Кубок, и у него не было палочки, чтобы его приманить.

— Где Кубок? — резко, отрывисто спросил Снегг, будто прочитав его мысли.

Гарри едва не вздрогнул.

— Он где-то там, — ответил Макнейр, лениво махнув рукой куда-то за спину Гарри. Он не видел, куда тот указывает.

— Под ивой, значит, — констатировал Снегг, и его взгляд на мгновение, на одну неуловимую сотую секунды, скользнул по лицу Гарри. Взгляд был быстрым, как удар змеи, и совершенно непроницаемым. Но Гарри, чьи нервы были натянуты до предела, уловил это.

«Что это было? Он знает, что я сбросил Империус, но не выдаёт меня. Он каким-то образом понял, о чём я думаю, и дал мне ориентир».

— Пойду уничтожу его, — с глуповатой готовностью предложил кто-то из круга, уже делая шаг в сторону.

— Потом уничтожишь, идиот! — неожиданно резко и со злостью отреагировал Снегг, и его холодный голос заставил того замереть. — Сейчас у нас есть дела поважнее.

Жидкость в котле нагрелась с пугающей быстротой. Не прошло и пяти минут, как она уже кипела вовсю. Пар становился всё гуще, заволакивая фигуру Снегга у котла расплывчатым белым пятном. И тот, кто был в свёртке, теперь уже явно метался, издавая тихие, шипящие звуки, полные нетерпения и боли.

Гарри снова услышал тот пронзительный, ледяной голос, который резал слух:

— Скорее!

Кипящая поверхность жидкости вся превратилась в снопы искр и сверкала, точно усыпанная бриллиантами, отливая ядовитым багровым светом.

— Котёл готов, мой повелитель, — произнёс Снегг.

— Пора… — изрёк ледяной голос, и в этом слове слышалось невыразимое наслаждение.

Снегг подошёл к Торбену и забрал из его дрожащих рук свёрток. Затем он вернулся к котлу и, не торопясь, с леденящей душу церемонностью, начал его разворачивать.

Увиденное исторгло бы из груди Гарри пронзительный вопль, будь он в иной ситуации. Существо напоминало скорчившегося младенца. Но только очертаниями, во всём остальном оно ни капли не походило на человеческого детёныша. Чешуйчатое, безволосое тело цвета сырого мяса, слабые, тонкие ручки и ножки, а лицо — такого ни у одного ребёнка отродясь не было — приплюснутое, змеиное, с блестящими красноватыми глазами-щёлками.

Существо казалось почти беспомощным. Оно протянуло ручки к Снеггу, обняло за шею, и тот его поднял. Гарри видел на бледном лице Снегга еле сдерживаемое отвращение. Казалось, он держал не просто уродца, а самое омерзительное порождение магии, какую только можно вообразить.

Он неспешно, с той же ледяной церемониальностью, поднёс существо к краю котла и опустил в кипящую жидкость. Оно с шипением исчезло. Гарри услышал, как его тельце мягко стукнулось о каменное дно. В тот же миг шрам на его лбу разорвался новой, невыносимой волной боли, острой и жгучей, будто кто-то вонзил ему в лоб раскалённый гвоздь. Весь мир поплыл. Он едва удержался на ногах, чувствуя, как сознание уплывает, готовое отключиться, чтобы только избавиться от этой пытки.

Снегг поднял палочку. Его голос, обычно тихий, прозвучал теперь высоко и чётко:

— Кость отца, отданная без согласия, возроди своего сына!

Земля позади Гарри, у самого подножия высокого надгробия, с глухим, сухим треском разверзлась. Оттуда выпорхнула тонкая струйка праха и, повинуясь мановению палочки, нырнула в кипящую жидкость.

Сверкающая поверхность, зашипев, лопнула, искры разметало по сторонам, и жидкость в котле стала ядовито-голубой. Воздух наполнился запахом горелой плоти.

Снегг медленно обвёл взглядом собравшийся круг. Его чёрные глаза скользнули по каждому замаскированному лицу, будто взвешивая и оценивая.

— Нужна плоть слуги, — проговорил он ледяным, размеренным тоном, в котором не было ни просьбы, ни приказа, а лишь констатация неприятного факта. — Кто готов пожертвовать?

В ответ повисло тяжёлое, гробовое