С-101 в воспоминаниях экипажа - Михаил Константинович Чуприков

личного состава и самоотверженному характеру инженер-механика, мы оторвались от грунта. Однако лодка, потеряв дифферентовку, начала кувыркаться. Знающий свое дело и лодку инженер-механик сумел быстро удифферентовать ее, а личный состав обеспечил ход и умелое управление кораблем. Лодка получила возможность уклоняться от противника. Но бомбежка не прекращалась. Она продолжалась 26 или 27 часов. Не хватало воздуха, от бомб лодка трещала, но личный состав не падал духом и выполнял все команды, передаваемые из центрального поста.

Но некоторые не поверили в свои силы, пали духом, пустились в слезы и панику. Это старшина Антонов, матросы Троцкий, Соколов, Белаш, Румянцев, Атамась. Конечно, эти лица с приходом на базу были списаны с С-101. Несмотря на трудности, которые в этом походе перенес экипаж, лодка продолжала бороться с врагом. После этого похода она встала в ремонт, потому что была масса повреждений. Об этом Вам может рассказать Георгий Александрович (Динцер. – О.З.). Если мне память не изменила, то он хотел посчитать, сколько бомб сбрасывали на нас. И вот, положив на колени картонку, он откладывал спички. Одна бомба взорвалась вблизи лодки. От взрыва ее так качнуло, что картонка и спички у него слетели с ног и счет бомб был потерян. Это он может рассказать. Я взял один поход, который, на мой взгляд, для нас был самый трудный. Но хочу сказать, что у нас не было легких походов, а особенно походов, состоявшихся в 1943–1944 годах, когда лодка отличилась особо.

В 1943 году у нас было больше всех походов в бригаде, и наша лодка больше всех потопила кораблей противника. Из личного состава кого-либо особо выделить я не берусь, все мы выполняли поставленные перед нами задачи с честью и знанием своего дела. Каждый на своем боевом посту выполнял свои обязанности согласно уставу и боевых инструкций, за что многие были отмечены правительственными наградами. А подводная лодка С-101 была удостоена правительственной награды – ордена Боевого Красного Знамени.

Обо всем этом может в деталях рассказать Георгий Александрович (Динцер. – О.З.). Он больше знает подробностей наших боевых действий во время войны. Я на этом кончаю свои воспоминания, и если они принесут какую-то пользу, я буду очень рад.

Горячий привет Вашему семейству.

С уважением к Вам

Н. Таразанов

Глава VI

Филиппов Михаил Алексеевич, старший гидроакустик подводной лодки С-101

Воспоминания

Уважаемая Оля, здравствуйте! Получил от Вас письмо с просьбой поделиться воспоминаниями о службе на подводной лодке С-101. С удовольствием выполняю Вашу просьбу. Буду очень рад, если мои воспоминания хотя бы немного помогут Вам в своей работе. Я прослужил акустиком на С-101 ровно пять лет, с 27 августа 1940 года и по 27 августа 1945 года, после чего я был переведен в наш дивизион дивизионным акустиком. Все эти пять лет мы были вместе с Вашим отцом, глубокоуважаемым Георгием Александровичем, нашим «механическим богом». От него Вы, очевидно, знаете всю многострадальную историю нашего «бомбоулавливателя», который, в конце концов, благодаря мужеству всего экипажа, в день Победы 9 мая 1945 года, стал Краснознаменным. Многие не выдерживали тяжелых испытаний, выпавших на нас, и уходили, но основной костяк остался и продолжал совершенствовать свое боевое мастерство, учился топить врага. В первую очередь, к таким людям относился Ваш отец. Вам есть кем гордиться и с кого брать пример!

Нашу лодку в 1959 году разрезали и переплавили, но в настоящее время в составе Краснознаменного Северного флота ходит современная подводная лодка С-101. И я был на ней 9 мая 1970 года в день 25-летия Победы. Мне посчастливилось побывать в тех местах, где прошли дни нашей суровой молодости. По приглашению Политуправления Краснознаменного Северного флота мы, пять человек подводников, были гостями моряков-североморцев. Встреча с молодыми моряками, современными кораблями никогда не изгладится из моей памяти. Мой сын Саша пошел по моим стопам. Сейчас он служит срочную службу на атомной лодке на Краснознаменном Северном флоте. Осенью кончается его служба, ждем его с нетерпением домой…

Теперь о воспоминаниях. Это произошло 1 мая 1943 года. Наша лодка ходила в отведенном нам квадрате в подводном положении вдоль берега Норвегии. Я сейчас уже не помню, сколько мы торпедировали фашистских кораблей в этом походе, но то, что 29 апреля мы потопили транспорт, это я помню. Срок пребывания на позиции у нас истек, и мы получили «добро» вернуться в базу. Но мы решили еще походить и, может быть, в честь 1 Мая преподнести подарок Родине. В 12.00 прозвучала команда «обедать». В то время вместе со мной служил молодой акустик Иван Молчанов. Я оставил его за себя, а сам прошел в первый отсек обедать. Командир зачитал приказ и поздравил с праздником. Все принялись за обед. Обычно с обедом я не спешил, так как вахта моя бессменная – сколько ходим под водой, столько я и на вахте, особенно у вражеского берега. В этот раз у меня было какое-то предчувствие, я наскоро пообедал и вернулся в рубку. Спросил у Молчанова, что он слышит. Ответил, что слышит шум мотобота под берегом. Этот шум сопровождал нас давно и порядком нам надоел. Иван пошел обедать, а я стал внимательно слушать горизонт.

160° слева явственно слышу шум подводной лодки в подводном положении. Открываю дверь рубки и докладываю командиру лодки П.И. Егорову, что слышу подводную лодку. Он вышел из-за стола, за которым обедали все офицеры, и надел телефоны. Послушал и не поверил мне, сказав, что я слышу свои винты. Я попросил застопорить моторы. Когда остановились наши винты, лодку стало явственно слышно. Видя, что лодка идет за нами по корме, командир не принял никакого решения, только приказал слушать ее дальше, а сам сел продолжать обедать. Ваш отец, Георгий Александрович, покинул кают-компанию и пошел в центральный пост сообщить о нашем положении и принять необходимые меры. Через некоторое время я услышал сильное шипение и звук несущейся торпеды. Кричу в микрофон: «Центральный! Торпеда!» Через несколько секунд – вторая!

Торпеды неумолимо приближались. Георгий Александрович принял соответствующие меры. Мы увеличили ход, заполнили цистерну быстрого погружения и пошли на глубину. Первая торпеда пронеслась над первым отсеком, вторая над четвертым. Увидев, что промахнулась, лодка пошла за нами. Гонялась за нами 2 часа, а потом мы ушли в минное поле и она отстала. Благодаря вовремя принятым мерам и умелым действиям мы избежали неприятности быть потопленными. Вечером 2 мая мы благополучно вернулись в нашу базу –