Пробное погружение - Геннадий Петрович Турмов

Петр часто заходил на участок строительства, интересовался ходом работ, подсказывал, как и что лучше сделать, подбадривал мастеров. В конце января 1721 года строительство судна-модели было в основном закончено, а в марте Никонов лично доложил об этом Петру I. Но испытания задержались и были проведены только поздней весной 1724 года на Неве. На площадке испытаний, кроме царя, присутствовали ответственные чиновники адмиралтейства и адмиралы. Ефим Никонов отвесил всем поклон, перекрестился и спустился в люк своего «потаенного судна». Началось погружение лодки. Неожиданно для всех лодка быстро провалилась на глубину и от удара о грунт дала течь и стала наполняться водой. Петр I лично организовал спасение изобретателя и его судна.

Веря в идею «потаенного судна» и понимая, что удачи приходят не сразу, Петр объявил всем присутствующим, чтобы изобретателю «никто конфуза в вину не ставил». Никонов приступил к укреплению корпуса лодки и подготовке новых испытаний. Между тем здоровье Петра ухудшилось, и он стал редко появляться на строительстве судна. Пользуясь этим, недоброжелатели проекта стали обвинять его в перерасходе материалов и средств и ограничивать затраты на строительство.

Уже после смерти Петра Великого, в апреле 1725 года в присутствии президента Адмиралтейств-коллегии генерал-адмирала Ф.М. Апраксина были проведены повторные испытания «потаенного судна». Трижды Ефим Никонов погружался в воды Невы, но каждый раз вынужден был всплывать на поверхность: «…пробовано-жь трижды и в воду опускивано, но только не действовало за повреждением и течькою воды».

7 сентября 1725 года Екатерина I приказала продолжить работы над «потаенным судном». Можно предположить, что очередные испытания судна были проведены весной 1727 года, однако результаты испытаний опять не удовлетворили членов Адмиралтейств-коллегии. 29 января 1728 года в Адмиралтейств-коллегии было принято решение о прекращении работ над «потаенным судном». Никонов был разжалован из мастеров в рядовые «адмиралтейские работники» и сослан в Астраханское адмиралтейство, где в это время строились корабли для Каспийской флотилии, «с прочими отправляющимися туда морскими и адмиралтейскими служителями под караулом».

1741 г. – в журнальном приложении к газете «Санкт-Петербургские ведомости» опубликована статья профессора Петербургской Академии наук Георга Вильгельма Рихмана «О Орфирейском плавании под водой». На основании законов гидростатики автор сочинения путем несложных математических расчетов доказывает теоретическую возможность подводного плавания на гребных судах с водонепроницаемым корпусом и специальными емкостями, приспособленными для приема забортной воды при погружении и осушения при всплытии на поверхность. Одновременно ученый предупреждает об осторожности в оценке конструкции подводного судна, указав при этом, что деревянно-кожаные корпуса не способны выдерживать давление забортной воды на больших глубинах, а применение металлических корпусов значительно усложняет создание надежных уплотнений в местах прохода руля и весел через обшивку судна. Статья Г.В. Рихмана – первая в России научная работа по проблемам подводного судостроения.

1756 г. – великий русский ученый-естествоиспытатель М.В. Ломоносов изобрел оптический прибор для кругового обозрения горизонта («горизонтоскоп») из-за укрытия – первое техническое воплощение идеи подлодочного перископа.

1786 г. – русский изобретатель Евтимий Кальин подал на имя Президента Коммерц-коллегии графа Александра Романовича Воронцова докладную записку о изобретении им подводного судна.

После неудачных попыток Е. Никонова построить военное «потаенное» судно заявка Е. Кальина – первое дошедшее до наших дней письменное упоминание об отечественной подводной лодке. Почти 60 долгих лет Россия не занималась вопросами подводного кораблестроения и подводного плавания.

1799 г. – приехавший в конце января в Санкт-Петербург кременчугский мещанин Семен Андреевич Ромодановский подал на имя вице-президента Адмиралтейств-коллегии российского флота адмирала Кушелева Г.Г. прошение для доклада императору Павлу I, в котором сообщал об изобретении им подводного судна, способного «…погружаться на дно моря, плавать там по желанию и всплывать на поверхность воды без риска и малейшей опасности». К прошению были приложены детальные чертежи судна, его модель и описание проекта.

Внешне подводное судно Ромодановского напоминало обычную, небольшую по размерам деревянную лодку, сверху накрытую плотной водонепроницаемой палубой с выступающей надстройкой посередине. В качестве «единого» движителя конструктор использовал деревянную перемещавшуюся вручную вперед-назад широкую плоскость, закрепленную на особом штоке за кормой, параллельно транцевой доске. Отталкиваясь этой плоскостью от воды, судно, по мнению изобретателя, могло перемещаться в заданном направлении. Погружение и всплытие осуществлялись за счет изменения объема при неизменном весе судна, для чего вдоль его бортов снаружи корпуса размещались мягкие були («крылья») из яловых кож, сообщавшиеся сквозными отверстиями в обшивке лодки с внутренними, и тоже кожаными, балластными емкостями. В процессе погружения були с помощью винтового привода прижимались к бортам, заполнявшая их вода выдавливалась во внутренние емкости, объем судна при этом уменьшался и, получив отрицательную плавучесть, оно уходило под воду. При всплытии все делалось наоборот. Для удержания подводного судна на заданной глубине проектом предусматривался регулятор приема и откачки водяного балласта. Судя по конструкции корпуса, можно предположить, что судно было рассчитано для плавания на самых малых глубинах, почти у поверхности воды. Вооружение состояло из одного артиллерийского орудия, для стрельбы из которого судно должно было всплывать в надводное положение.

2 февраля Павел I, выслушав доклад адмирала Кушелева об изобретении С.А. Ромодановского, распорядился: «Рассмотреть в Академии наук». Выполняя государеву волю, 7 марта срочно был создан специальный комитет (комиссия) из пяти академиков, который, рассмотрев материалы проекта, отметил ряд существенных недостатков в конструкции подводного судна Ромодановского:

– крайняя трудность удержания его на заданной глубине;

– необеспеченность прочности корпуса в подводном положении;

– слишком малая скорость хода;

– «совершенная невозможность возобновлять внутрь судна воздух» для дыхания экипажа;

– «опасность почти неизбежная, чтобы вода мало-помалу не прошла в судно и тяжестью своей оного не потопила»;

– наконец, неспособность посредством мехов (мягких булей) «…достигнуть до того, чтобы точно такая часть судна из воды выставлялась, какая потребна, чтобы можно было стрелять по неприятельским судам»

Имея это в виду, 11 марта председатель комитета академик Г.-В. Крафт сообщил конференции Академии наук, что «… изобретение не заслуживает никакого одобрения, а также испытания, так как эффект, который обещает его автор, не обоснован». Согласившись с оценкой комитета, Павел I на одном из документов, касавшемся подводного судна Ромодановского, собственноручно написал «Отказать».

1800 г. – в обращении к императору Павлу I от 9 февраля С.А. Ромодановский сообщает, что изобретенный им подводный корабль (а не судно, как ранее) «…с возможным усилием, источа свой капитал», построен и спущен на воду. Но «…дабы иметь ему свое действие в наступающее лето под водой… недостает еще несколько необходимых внутренних вещей, для исправления которых мы наличной суммы… не имеем…». В связи с острой нуждой изобретатель далее просит царя «снабдить нас для того потребной суммой».

1801 г. – по