О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых - Франсуа Брюн

Бакуниным. А этот великий мыслитель Революции был еще и великим почитателем Сатаны: «…Сатана, вечный бунтовщик, первый свободный мыслитель и эмансипатор миров. Он пристыдил человека за его невежество и скотскую покорность: он эмансипировал его и наложил на его лоб печать свободы и человечности, толкая его к непослушанию и вкушению плода науки». И еще, о пролетариате: «Одна лишь социальная революция, действительно мировая и радикальная, более всемирная и глубокая, нежели об этом мечтают немецкие социал-демократы, могла бы разбудить спящего в нем чорта»[173]. Бакунин и сам считал Прудона, в то время друга Карла Маркса, поклонником Сатаны. В то время у него еще не было столь узнаваемых шевелюры и бороды, по которым мы теперь опознаем Маркса, и, очень вероятно, что он подпал под влияние странной сатанинской секты, возглавляемой жрицей по имени Иоханна Cоткотт. Прудон ведь тоже носил густую шевелюру с бородой.

Вряд ли Карл Маркс создавал действительно организованную сатанинскую секту. Но он оказывал на окружающих его людей влияние именно в таком духе. По крайней мере, такой смысл вычитывается из адресованного ему письма жены, написанного в августе 1844: «Ваше последнее пасторское письмо, о великий пастор и епископ душ, вновь принесло покой и мир вашей бедной овечке». Это что-то вроде языка параллельной церкви. Или вот письмо его сына, которое начинается словами: «Мой дорогой дьявол…» То есть речь тут идет в первую очередь о контексте, в котором явственно присутствует Сатана.

Демонологи знают, что поклонники Сатаны распространяют вокруг себя несчастье. Не избежала этого правила и семья Карла Маркса. Преждевременные смерти в то время были в Европе не редкостью. Но вряд ли можно то же самое сказать о самоубийствах. Лаура, дочь Карла Маркса и жена социалиста Лафорга, потеряла троих детей. И она, и ее муж покончили с собой. Другая дочь, Элеонора, вышла замуж за Эдварда Авелинга, друга теософки Анны Безант. Эдвард читал доклады, в том числе и об «извращенности Бога». И она тоже решила покончить с собой, тоже вместе с мужем. Она умерла, а он, в последний момент, от замысла отказался. Маркс и сам умер в отчаянии.

Интересно, что та же эволюция прослеживается и у других теоретиков коммунистического социализма. Энгельс был глубоко верующим христианином. Остались его чудные ранние стихи с исповеданием веры, которую он, со слезами, потерял потом, читая одного «либерального» богослова: «Слезы стоят у меня в глазах, когда это пишу; я очень глубоко тронут, но чувствую, что не погибну. Я приду к Богу моему, к Кому так стремится моя душа…» Энгельс хорошо понял, как я и попытался вам показать, что же лежит в основании истории Европы, да и всего мира. Сатана вмешался в ход Французской революции, чтобы обернуть ее к собственной выгоде. Но нужно признать, что и сама церковь нередко позволяла управлять собой князю мира сего, как назвал Сатану святой евангелист Иоанн. Революция эта стала бунтом против Бога и церкви еще скорее, чем бунтом против королей. «Со времен ужасной Французской революции, — писал Энгельс, — дух дьявола, совершенно новый, проник в большую часть человечества, и атеизм нагло и умело поднял свою голову, угрожая всему, так что можно решить, что настали времена, о которых пророчили в Писании пророки»[174]. (О, я вполне согласен с этим приговором, но не сочтите меня за такое согласие роялистом!)

Я могу здесь лишь предложить вам самими прочесть замечательную книгу пастора Вурмбрандта о глубоких связях между победоносным шествием в мире марксистского движения и тем, как через него действует Сатана.

Гитлер

Случай с Гитлером еще более показателен. Здесь тоже мне остается лишь изложить вам вкратце содержание книги, озаглавленной Жаном Приёром «Гитлер, медиум Сатаны»[175]. Жан Приёр жил в Австрии и в Англии с 1935 по 1936 и с 1945 по 1953. Ему мы обязаны множеством исследований и опросов по необычным феноменам, всегда очень квалифицированных и показывающих глубокие познания в предмете.

Из этого труда вы узнаете, что отец Адольфа, наполовину еврей, был настоящий помешанный, тиранивший жену и бивший детей. Старший брат Адольфа сбежал из дому в 14 лет. Гнев отца после этого побега обрушился на Адольфа, которому было в ту пору только 10 лет. Поняв, что отец наслаждается его страданиями, мальчик решил ни за что не кричать и не плакать. Он просто молча считал удары[176].

В 1903 отец умер, Адольфу было тогда 14 лет. В 1907, в 18 лет, он бросает школу, так и не получив аттестат. В Вене он пытается поступить в Академию художеств. Но его не берут ни на живопись, ни на архитектуру. В конце того же года умирает мать. В Вене, а затем в Мюнхене он вращается в кругах оккультистов и антисемитов.

Вы сможете прочесть в той же книги, как некто Претцше непосредственно ввел Гитлера в «сатанинскую секту, практиковавшую сексуальную магию, проклинавшую евреев и водружавшую свастику». Глава этой секты, Гвидо фон Лист, «утверждал, что открыл Кала, тайный язык древних германцев, и восстановил их эзотерическую доктрину». Эти мечтания помогали Гитлеру сносить тяготы бездомности, когда приходилось питаться в благотворительных столовых и ночевать в ночлежках.

В Первую мировую войну капрал Гитлер таинственным образом выходит невредимым из множества передряг, в которых были убиты все, находившиеся с ним рядом. Можно поверить в целую цепочку счастливых случайностей. Однако летом 1915 года сила, хранящая его, проявилась более очевидным образом. Гитлер сам об этом рассказал, годы спустя, английскому журналисту: «Я тогда ужинал в траншее вместе с многими товарищами, когда у меня возникло ощущение, что какой-то голос говорит мне: „Встань и иди туда!“. Голос звучат столь явственно и настоятельно, что я послушался его механически, как при военном приказе. Я тотчас встал и отошел на двадцать метров, забрав с собой котелок с едой. Затем я сел, чтоб продолжить ужин; на душе было спокойно. Едва я это сделал, как послышался грохот, и траншею, из которой я только что ушел, сотряс взрыв. Там разорвался снаряд, внутри все были убиты»[177].

Похожий случай произошел и в 1917 году, с несколькими дополнительными подробностями. Когда все вокруг было спокойно, Адольфу приснился кошмар: «будто он погребен под грудой земли и раскаленного железа. На груди его растекается пятно еще теплой крови, он еле дышит, задыхается, чувствует, что умирает. Он делает невероятное усилие, чтобы выбраться, и от этого — внезапно просыпается.

Встревоженный, обеспокоенный, он выбирается из траншеи, в которой мирно храпят его товарищи. Он