Нелепая смерть. Загадочные и трагичные истории из практики патологоанатома - Мишель Уильямс

Теперь мне тридцать, а Майклу двадцать четыре, и у нас своя жизнь, но в Рождество мы собирались в кругу семьи, словно никогда и не расставались. Каждый год в ноябре мама уже начинала интересоваться нашими планами на Рождество и говорила, что, конечно, она не будет возражать, если мы решим провести праздник где-то еще.

— Мы с папой не возражаем, — всегда говорила она. — Можем увидеться до Рождества или после. Это не проблема. Вы ведь уже взрослые.

Но было ясно, что она хотела бы видеть нас у себя, да и я сама, если честно, не могла представить себе иного Рождества. Даже Майкл встречал этот праздник без своей Сары, потому что она тоже уезжала к родителям (хотя я точно знала, что его мобильник весь день будет надрываться, а вечером Сара непременно будет у нас). Что касается Люка, то в понедельник мы успевали посетить и его родных, так что в итоге никто не чувствовал себя в Рождество обделенным.

Когда мама позвонила мне в начале ноября, я сразу же подумала о своем графике дежурств. Я любила морг и мертвецов, но не настолько, чтобы пожертвовать ради них Рождеством. Тем более на дежурстве не выпьешь с утра шампанского, в лучшем случае придется довольствоваться колой в пабе по соседству, да и вечером пришлось бы быть абсолютно трезвой, в то время как родственники и друзья будут уже веселиться на полную. Все эти мысли в итоге привели меня в ужас. Когда дежурство выпадало мне на прежней работе, я выбирала ночную смену в сочельник, чтобы в семь утра на Рождество уже освободиться. Если не получалось, выходила с утра и заканчивала в половине третьего, после чего могла всей душой отдаться празднованию.

Когда я заговорила с Клайвом на тему дежурства, то поняла, что ему было не привыкать дежурить в Рождество. Он принялся рассказывать, как однажды вечером его вызвали на судебное вскрытие и он явился в морг в бумажном колпаке, с пудингом, сыром, бисквитами и сигарой, и праздник прошел в кабинете, в ожидании прибытия полиции. При одной мысли об этом мне подурнело, однако разочаровывать Клайва тоже не хотелось, притом что он, как я поняла, рассчитывал в этом году на меня. Грэм все еще был на больничном, а Мэдди пока не внесли в график. Я поняла, что попалась и мне уже не отвертеться.

Мэдди еще не приехала — утром у нее была важная встреча, поэтому мы ждали ее около десяти. Вскрытий в тот день не было. Мы с Клайвом сидели в кабинете, и выражение лица у меня было таким, словно я собираюсь потопить военный корабль. Клайв между тем предавался воспоминаниям — ни дать ни взять современный Скрудж!

Я всегда была рада видеть Мэдди. Когда она в то утро появилась, мне вдруг стало необъяснимо легко. Клайв продолжал разглагольствовать. Мэдди непонимающе посмотрела на меня и села. А Клайв все тянул свою бодягу о рождественских дежурствах. Вдруг Мэдди спросила:

— А сегодня кто дежурный?

Воцарилось молчание.

— Я еще не составил график, — уклончиво ответил Клайв. — Грэм пока на больничном, так что надо подумать.

Слова Мэдди стали для меня полной неожиданностью:

— Давайте я. Терпеть не могу Рождество. Если кто-то дежурит в Новый год, то я беру Рождество.

Я готова была обнять ее и расцеловать. Клайв повел себя более сдержанно и даже хотел было возразить, но я напомнила, что я ведь тоже начала дежурить почти сразу, как пришла. А еще я сказала, что, если у Мэдди возникнут проблемы, я всегда готова ей помочь. Эти слова решили все. Клайв согласился, поскольку это и ему развязало руки. Я была уверена, что Мэдди не станет беспокоить меня по пустякам, а серьезные проблемы возникают в морге не так уж часто.

Наступило Рождество, и рано утром позвонила Мэдди — чтобы поздравить. Я пригласила ее к родителям, но она предпочла провести день на диване. Мэдди вообще многое мне открыла. Я даже не догадывалась, что есть люди, которые не отмечают Рождество. Хотя мы празднуем Рождество не из религиозных соображений и не потому, что христианская церковь предписывает это делать, но мы всегда поддерживаем государственные праздники, потому что в это время у людей появляется возможность побыть в кругу семьи, в атмосфере любви и радости.

Утром мы с Люком открыли подарки и позавтракали дома. Затем нарядились в свои лучшие костюмы — таковы рождественские традиции дома Уильямсов — и отправились к моим родителям, прихватив собак. В родительском доме Харви и Оскар мгновенно заняли места на диванах, и мы, по обыкновению, стали дожидаться Майкла. Потом все вместе отправились в паб. Потом мы вернулись к собакам, которые уже переместились на кухню, не сумев устоять перед запахом индейки и говядины, томящихся в духовке. Затем, по традиции, мы принялись играть — раньше это были настольные игры, теперь же мы переключились на компьютерные. Впрочем, про карты и домино тоже не забывали. Папа по традиции выигрывал, но Майкл с Люком легко не сдавались. Вскоре нам пришлось прерваться: мама внесла роскошный рождественский обед.

После обеда снова засели за игры, потом слушали музыку, а к шести стали подтягиваться друзья и родственники. Обычно на Рождество у нас бывает не меньше пятнадцати гостей, и мама по этому случаю организовывает роскошный буфет.

Праздник был в самом разгаре, когда у меня зазвонил мобильный. Это была Мэдди. Почему-то я сразу поняла, что у нас проблемы.

— Мне так неудобно тебя беспокоить, Шелли… — убитым голосом произнесла Мэдди.

Сердце у меня упало — точнее, упало оно, когда я услышала звонок, а теперь ушло глубоко в пятки.

— Что случилось, Мэдди?

— Судебное вскрытие. В Уэддоне зарезали парня. К тому же он из группы риска.

Глава 40

До больницы пришлось добираться на такси — Люк уже был не в состоянии сесть за руль. Я и сама пребывала в изрядном подпитии, поэтому предпочла расположиться сзади. Как же мне не везет! Еще и такси встало в кругленькую сумму! Впрочем, я рассчитывала, что Эд убедит руководство возместить мне расходы. Настроение было ни к черту — мало того, что меня вытащили с праздника, так я еще трясусь в вонючем такси, сидя на засохшей блевотине. У водителя было такое лицо, словно делает мне черт знает какое одолжение. «Дура я, что не отключила телефон», — корила я себя, при этом прекрасно отдавая себе отчет, что никогда не поступила бы с Мэдди таким образом.

Добравшись