Нелепая смерть. Загадочные и трагичные истории из практики патологоанатома - Мишель Уильямс

до места, я застала подругу в сильно расстроенных чувствах. Из Лондона уже прибыл судебный патологоанатом Ник Джонс. Он намеревался приступить к делу немедля, и у бедной Мэдди из-за этого случился настоящий нервный срыв. У нее уже был опыт судебных вскрытий, но она ни разу не попадала на группу риска (в таких случаях всегда требуются два санитара). Я сразу взяла быка за рога — влезла в спецкостюм и сказала, что буду санитаром, а она — моим помощником. Мэдди не спорила, наоборот, вздохнула с облегчением.

Войдя в секционную, я сразу поняла причину ее состояния. На вскрытие собрался целый паноптикум — полицейских было столько, что они без труда смогли бы подавить народный бунт. Кроме того, присутствовали криминалисты, два офицера из службы коронера и, что удивительно, сам коронер. Это было очень необычно. Судя по всему, умер не простой смертный.

Так оно и вышло — погибшим оказался внук генерала Эрмитейджа, заслуженного героя войны. Билл шепотом сообщил, что юноша страдал шизофренией и частенько слетал с катушек. Он давно связался с наркодилерами, стал сквоттером и перестал принимать лекарства, купирующие его безумие. Вращаясь среди наркоманов, он заработал еще и гепатит и уже давно превратился в развалину. Судя по всему, он ввязался в драку с другими сквоттерами и его несколько раз пырнули ножом.

Рождеством в секционной и не пахло. Билл, конечно, пробормотал что-то вроде «веселого Рождества», однако никакого веселья на его лице я не заметила. Оглядевшись, поняла, что из-за праздничного стола выдернули не только меня.

Судебное вскрытие пошло своим чередом. При убийстве нож повредил печень и тонкий кишечник, и парень очень быстро истек кровью. К нашему огорчению, Ник обнаружил несколько потенциальных мест инъекций и энергично их вскрыл. Кроме того, он исследовал несколько больших и малых гематом на руках и ногах убитого и снял с них кожу. К моменту завершения аутопсии труп выглядел так, словно поступил к нам с бойни.

В три часа ночи все закончилось, и морг опустел. Мы с Мэдди, усталые и подавленные, остались одни. Нас еще ждала уборка. Мы принялись за нее с удвоенной энергией — безумно хотелось поскорее вернуться домой. Мы управились за сорок пять минут.

В половине шестого утра я, чуть живая, вылезла из такси возле дома родителей. Мне хотелось одного: рухнуть в постель и никогда больше не вставать. Входя, старалась не шуметь. Я пробралась в нашу комнату, где похрапывал Люк, и ухитрилась лечь, не разбудив его.

Глава 41

Клайв как-то возмутился:

— Какой дурак выдумал устроить два праздника подряд?

Я и Мэдди с этим согласились. Поскольку я дежурила в Новый год, то явилась в морг после бурных выходных и сама чувствовала себя трупом. Погода стояла теплая, но от этого было только хуже. Этот год стал сущим кошмаром, потому что Рождество пришлось на понедельник и вторник, а это означало, что тел накопилось за целых четыре дня — в это время доступ в морг имели только носильщики. Трупы прибывали из больничных палат и ритуальных контор. Если мест в хранилище не останется, нам могут позвонить в любое время суток, чтобы довести этот факт до нашего сведения. Тогда, видимо, придется забирать трупы домой и размещать их в гостиной на время праздников. В общем, во вторник, после Рождества, в половине четвертого мне пришлось вернуться на работу.

После первых нескольких месяцев в нашем милом обшарпанном морге я привязалась к этому месту. Невзирая на все ужасы, которых я тут насмотрелась вдоволь, несмотря на боль и скорбь, неизбежно связанные со смертью, я очень любила своих замечательных коллег (мы стали настоящей командой, и у нас царил дух товарищества и взаимопомощи). А еще мне нравилось сознавать важность нашей работы. Словом, морг оказался не таким уж плохим местом. Но оставаться в нем в одиночку зимним вечером…

Когда я прибыла, морг был пустым, холодным, зловещим. Кроме того, я мучилась с похмелья. Единственным моим компаньоном оказался гробовщик, страдающий дислексией. Он всегда тепло ко мне относился и даже предложил подвезти до дома. Я должна была понять, какие тела следует перевезти в головную больницу (у них морг был вместительнее). Перевозить можно было только умерших естественной смертью, а также прошедших процедуру вскрытия.

В дом родителей я вернулась примерно час спустя после новогоднего ужина, к которому мама готовилась с самого Рождества. Папа, увидев меня, спросил:

— Устала?

Я пробормотала что-то и рухнула на диван.

Весь вечер я думала о том, что готовит нам, санитарам, день грядущий и какого патологоанатома пошлет нам судьба. Я подозревала, что выспаться не удастся.

В Рождество больничная жизнь замирает. Операционные и лаборатории закрываются, многие пациенты разъезжаются по домам. Только работа с мертвецами не прекращалась никогда. Люди умирают всегда — даже в Рождество. В первый рабочий день после Рождества коронерская служба буквально завалила нас запросами на вскрытия. Клайв рассказал, что им с Эдом иной раз приходилось заступать на двойные смены, чтобы успеть всех вскрыть.

Я догадывалась, что сегодня нас ждет нечто в этом роде, поэтому совсем не удивилась, когда к десяти утра коронер прислал пять запросов и сказал, что будут еще.

— Надеюсь, вы, девчата, запаслись печеньками, — произнес Клайв.

Патологоанатомом в тот день был Питер Гиллард. Он спустился узнать, как у нас дела, а когда узнал, стал мрачнее тучи.

— Сколько вскрытий планируете на сегодня, док? — ухмыльнулся Клайв.

Обычно Питер Гиллард не делал более трех в день и после этого долго лежал в темном помещении.

Но Клайв сегодня был безжалостен:

— Мы уже получили пять запросов…

— У меня еще столько работы наверху… — попытался увильнуть Питер.

Однако этот браконьер Клайв не пожелал так легко упустить добычу.

— Коронер настоятельно просил сделать как можно больше, док…

В итоге бедняга Питер провел шесть вскрытий.

Глава 42

Мы ровно до тех пор не знали, что доктор Зайтун существует на свете, пока Эд в конце января не привел его в наш морг. Мы с Клайвом и Мэдди пили кофе, ожидая, пока Питер Гиллард завершит традиционный обход, прежде чем приступить к вскрытиям — на повестке дня были один висельник и две внезапные смерти. И вот тут появился доктор Зайтун. Должна признаться, его появление застало меня врасплох, и он наверняка заметил это. Доктор этот был миниатюрный и тощий, с тонкими усиками и маленькими глазками. Даже руки и ноги у него были крохотные, а ходил он, будто танцевал. Вместе с