Император Пограничья 14 - Евгений И. Астахов

Раскол в роду стал явным. Харитон стоял в стороне, бледный от ярости, сжав кулаки. Но даже он понимал: спорить бессмысленно. Решение принято, корона уже на моей голове, князья-свидетели на площади.

Остальные бояре один за другим склоняли головы, подчиняясь воле нового правителя. Толбузин. Селезнёв. Курагин. Даже Кисловский, хоть и с кислой миной, преклонил колено.

Церемония завершилась. Владимир получил нового князя, а заодно потерял статус столицы.

Глава 13

Торжественный банкет начался через час после церемонии. Огромный зал дворца был заполнен гостями — бояре, купцы, офицеры, представители духовенства. Сотни светокамней в хрустальных люстрах превращали помещение в море золотого света. Слуги разносили блюда и вино. Оркестр играл что-то торжественное и величественное.

Я стоял у длинного стола на возвышении, принимая поздравления. Формальные, учтивые, механические. Одни бояре кланялись с искренним уважением, другие — с плохо скрытой неприязнью. Но кланялись все. Корона на голове ощущалась особенно весомой.

Дмитрий Голицын подошёл первым из князей. Широкоплечий, властный, эталон князя. В руке он держал бокал вина, во взгляде — оценивающий интерес.

— Поздравляю с победой, Прохор, — говоря, как равный с равным, произнёс московский князь негромко, чтобы слышали только мы. — Разбить армию Владимира с твоими ресурсами… впечатляет. Мои советники говорили, что тебе не выстоять. Даже убедили меня перестраховаться.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Те инструктора, что обучали твоих молодцов работать с артиллерией, — продолжил собеседник, покачивая бокалом, — имели приказ в случае прорыва врагов внутрь острога немедленно эвакуировать Василису в Москву.

Я вскинул бровь:

— Каким образом? Не поздновато ли было бы?

— Не пожалел редкий артефакт для телепортации, — князь усмехнулся. — Дорогой зараза и одноразовый, но ради дочери не жалко. К счастью, не понадобился. Ты справился.

— Значит, вы сомневались в исходе.

— Сомневался, — честно признал он. — Против тебя шла армия с большим превосходством по числу магов, это могло решить дело. У тебя — в три раза меньше бойцов и в десять — магов. Но ты доказал, что дело не в количестве. — Он серьёзно посмотрел на меня. — Как там моя девочка? Прижилась в твоём Угрюме?

— Прижилась. Стала незаменимой. Геомантия нужна везде — от строительства до добычи руды.

Дмитрий бросил на меня проницательный взгляд.

— Да уж наслышан о твоей руде… Хорошо, — кивнул князь. — Я благодарен тебе за то, что увёз её тогда. Строгановы до сих пор копают, ищут зацепки. Герасим требует расследования смерти сестры, рассылает письма по всему Бастиону — угрозы, посулы… — он поморщился. — Официальная версия держится, но он не дурак. Подозревает, что не всё так просто.

— Опасно?

— Пока нет. У меня достаточно рычагов давления на Строгановых. Но если бы Василиса осталась в Москве… — собеседник не закончил фразу. — Ты сделал правильно, забрав её. Подальше от столичных интриг, от тех, кто может задавать лишние вопросы.

— А с Ливонией как обстоят дела? — спросил я.

Князь усмехнулся:

— Прекрасно. Эмбарго работает. Их купцы воют от убытков, дипломаты пытаются восстановить отношения. Но после «покушения на княжескую семью» я могу держать их на расстоянии ещё хоть год, хоть два, — он покачал бокалом. — А поставки оружия в Белую Русь удвоились. Князья благодарны. Ливонцы получают по зубам на всех фронтах и понимают, что связываться с Москвой — себе дороже.

— Значит, план сработал.

— Сработал, — согласился Голицын. — Фон дер Брюгген сидит в застенках, хоть Ливония и требует экстрадиции. Допросы оказались результативными. Мы уже вытащили немало полезной информации об их агентурной сети, — он серьёзно посмотрел на меня. — Ты спас мне жизнь тогда, Прохор. И дочь спас — от мести, от суда, от позора. Я это помню. Московский Бастион не забывает своих друзей.

— Я делал то, что было правильно.

— Правильно, — повторил князь задумчиво. — Многие правители забывают, что такое правильно. Погрязнув в интригах, теряют суть. Ты молод, но уже понимаешь главное: сила без чести — это просто бандитизм с короной, — он допил вино. — Береги мою девочку. Она упрямая, гордая, но у неё доброе сердце. И талант редкий.

— Берегу.

— Верю, — кивнул Голицын и отошёл, оставив меня наедине с мыслями.

Следующей подошла Варвара Разумовская.

— Поздравляю с коронацией, князь, — сказала миниатюрная княгиня деловито. — Объединение Угрюма и Владимира создаёт интересные экономические перспективы. Владимир контролирует торговые пути на север и запад. Угрюм производит Сумеречную сталь. Правильная логистика может утроить прибыль.

Я усмехнулся. Типично для подруги Ярославы — даже на коронации думать о цифрах.

— Рад, что вы видите возможности, Варвара Алексеевна.

— Не просто вижу, Прохор Игнатьевич, — в тон мне ответила девушка, — уже посчитала, — она постучала пальцем по экрану магофона. — Если использовать владимирские склады как перевалочную базу для поставок на север, сокращение транспортного плеча по моим прикидкам даёт экономию от семи до тринадцати процентов. Плюс расширение ассортимента в твоих магазинах за счёт тверских товаров. Это выгодно обоим.

— Звучит интересно. Обсудим детали после праздника, — согласился я.

— Отлично, — она кивнула с удовлетворением и отошла, уже делая пометки в магофоне.

Матвей Оболенский появился следующим.

— Помню нашу первую встречу, Прохор, — начал он с тёплой улыбкой. — Званый вечер у Бутурлиных. Ты только недавно пережил казнь, отправился в Пограничье и вдруг появился в Сергиевом Посаде с саблей из Сумеречной стали. Я тогда подумал: либо авантюрист с безумной удачей, либо кто-то действительно любопытный, — он рассмеялся. — А потом ты вызвал на дуэль молодого Осокина прямо на балу и буквально растоптал его, не используя для колдовства ни жестов, ни слов. Вот тогда я понял — передо мной игрок совсем другого уровня. И не ошибся. Кто ещё за год пройдёт путь от изгнанника до князя?

— Обстоятельства сложились удачно, — дипломатично ответил я.

— Удачно? — мой визави покачал головой. — Ты создал эти обстоятельства сам. Разбил армию Сабурова, взял Владимир, провёл выборы, переиграл соперников. Это не удача. Это воля и расчёт.

— Победа любит подготовку, — я пожал плечами.

Мы обменялись ещё несколькими любезностями, и князь Сергиева Посада растворился в толпе гостей.

Игорь Трубецкой подошёл последним.

— Слухи о вашей коронации уже разлетелись по Содружеству, — сообщил он негромко. — Князья обсуждают это на своих советах. Одни говорят, что вы молодец — навели порядок в хаосе. Другие волнуются — слишком быстро растёте, слишком амбициозны. Третьи вообще не понимают, что с вами делать.

— И к какой группе относитесь вы? — спросил я.

— К прагматикам, — усмехнулся Трубецкой. — Вы контролируете Сумеречную сталь в этом уголке Содружества. Значит, с вами лучше дружить, чем ссориться. Простая арифметика.

Я окинул взглядом зал. Там, у