Битва за Ленинград 1941–1944 гг.: подвиг города-героя в Великой Отечественной войне - Коллектив авторов

из города. Когда они обратились в обком партии, им «было отказано в использовании на работе по тем мотивам, что работниками другой союзной республики ленинградские организации не могут распоряжаться» [7]. 18 сентября группа получила пропуска на выезд через Ладожское озеро, но выехать не смогла, т. к. у ее членов не было разрешения Военного совета Ленинградского фронта на выезд. Затем они обратились с просьбой о мобилизации в армию и также получили отказ. 7 октября представители группы были приняты председателем Ленгорисполкома П. С. Попковым, который заверил последних, что пропуска будут выданы в ближайшее время. Однако пропуска так и не были сделаны даже спустя две недели, а П. С. Попков в конечном итоге заявил следующее: «Ожидайте, дней через 10 мы Вас перебросим». По мнению жалобщиков, это означало, что выехать из города им удастся не ранее чем через месяц, если не более. Не дождавшись решения своего вопроса, они решили обратиться к Я. Ф. Капустину, чтобы было принято решение об их дальнейшей судьбе: либо отправить их в распоряжение ЦК партии Карелии, либо использовать на работе в Ленинграде [8].

На отложившемся в одном деле вместе с письмом руководителей «Списке организаций, которые просят предоставить возможность выезда из гор. Ленинграда своим работникам» Я. Ф. Капустин наложил резолюцию: «Т. Лагунову. Т[ов.] Евграфову. Отправить по 30–50 человек в день совместно с кировцами и ижорцами. Капустин. 28/X-41 г.» [9]. Напротив соответствующего пункта в списке поставлены галочка (вероятно, отметка об исполнении) и дата «10 XI». Однако в данном случае решение об эвакуации не было выполнено, что вполне закономерно. Пропускная способность водного пути через Ладогу осенью 1941 г., как указывает В. М. Ковальчук, была явно недостаточной [10]. По-видимому, 10 ноября было решено использовать этих людей на работе в Ленинграде. К сожалению, пока далеко не обо всех удалось найти нужные сведения, но у ряда лиц прослеживаются карьерные траектории.

Наиболее удачно сложилась карьера Н. А. Рибковского. Николай Андреевич Рибковский родился в 1903 г. в дер. Рибково близ Великих Лук. В Петербурге жил с 1914 г. Перед войной он работал третьим секретарем Дзержинского РК ВКП(б) Ленинграда, затем был направлен на учебу в Высшую школу парторганизаторов при ЦК ВКП(б). После окончания Советско-финляндской войны возглавил вновь образованную Выборгскую районную парторганизацию КП(б) Карело-Финской ССР [11].

15 ноября в Смольном была получена телеграмма о согласии ЦК КП(б) КФССР привлечь В. И. Каргопольцева и Н. А. Рибковского к работе в Ленинграде [12]. Формальные основания не использовать карельских руководителей в Ленинграде отпали. И 4 декабря 1941 г. опросом секретарей ЛГК ВКП(б) было принято решение «тов. Рибковского Н. А. допустить к исполнению обязанностей инструктора отдела кадров горкома ВКП(б)» [13]. 5 мая 1942 г. бюро горкома утвердило Рибковского заведующим сектором партийных и комсомольских органов отдела кадров ЛГК [14]. Но 15 июля 1943 г. Рибковский был утвержден старшим инструктором при уполномоченном ВЦСПС по Ленинграду, т. е. получил сильное понижение. Спустя год его вернули в Выборг на прежнюю должность, где он работал до мая 1948 г. [15].

Хотя в июле 1944 г. он охарактеризован как «умелый и настойчивый организатор», в послевоенные годы его работа оценивалась в Смольном невысоко [16].

7 марта 1947 г. состоялось заседание бюро обкома партии, на котором среди прочих был рассмотрен вопрос о работе Выборгского РК ВКП(б). После того как Рибковский закончил свой доклад, слово взял секретарь обкома и горкома П. С. Попков: «Какая же это работа? Решение ЦК и наше решение есть, значит там просто безответственно относятся к прямым своим обязанностям. Из этого, т. Рибковский, можно сделать вывод, что вы ничего не делаете». Естественно, что после такой нелестной характеристики все другие члены бюро обрушились на Рибковского. В ответ на замечание секретаря обкома А. М. Григорьева о барстве Рибковского своеобразными воспоминаниями о работе последнего в период блокады поделился второй секретарь обкома Г. Ф. Бадаев: «Нет у Рибковского барства, а есть недопонимание этих вещей вследствие лени. Это было у него в работе и тогда, когда он работал в горкоме партии, я ему об этом в свое время говорил» [17]. Однако трудно представить себе, чтобы такой человек мог работать на важной должности в горкоме целый год.

Василий Иванович Каргопольцев (1906—?) родился в Кириллове, там же окончил 6 классов школы, там же начал свою карьеру. С февраля 1930 по август 1932 г. работал инструктором школы колхозной молодежи, затем последовательно пропагандистом, инструктором, а с июня 1938 г. секретарем Кирилловского РК ВКП(б). С должности второго секретаря в июне 1939 г. (в одно время с Рибковским) он был отправлен на учебу в Высшую школу партийных организаторов при ЦК ВКП(б). После учебы в июне 1940 г. возглавил Яскинскую парторганизацию. 16 декабря 1941 г. был избран секретарем партбюро завода «Русский Дизель» [18].

Михаил Павлович Ковалев (1906—?) с декабря 1940 г. работал заведующим организационно-инструкторским отделом Яскинского РК ВКП(б). 10 ноября 1941 г. Ковалев был утвержден и.о. инструктора Смольнинского РК ВКП(б), а 6 декабря 1941 г. избран секретарем партбюро завода № 523 в том же районе. Свое начало работы в Ленинграде описывал так: «После окончания эвакуации, выехать в Карело-Финскую ССР не было возможности, где остался в городе Ленинграде. В декабре 1941 г. пришел в городской комитет ВКП(б), был направлен на работу на Ладожское озеро комиссаром автобусного эшелона, где работал до мая месяца 1942 г.» [19].

Михаил Федорович Ковалев (1904—?) родился в г. Богородицке Тульской губернии, большую часть жизни жил в Подмосковье и работал директором различных предприятий в Коломне и Мытищах. В апреле 1941 г. он был назначен директором вискозной фабрики «Кивиойя» близ Ясок. Как сказано в его автобиографии, с началом войны Ковалев был председателем эвакуационной «тройки» и и. о. председателя райисполкома и «до февраля 1942 г. находился в г. Ленинграде, откуда эвакуировался с остальной частью партийно-советского актива перешейка». После эвакуации был директором завода в Свердловской области, а с мая 1945 г. – снова на фабрике «Кивиойя» [20].

Борис Александрович Тютяев (1909—?) до июля 1934 г. работал и учился в Ленинграде. Затем переехал в Петрозаводск, где работал в редакции газеты «Комсомолец Карелии». Война застала его в должности секретаря газеты «Трибуна стахановца» в Ясках. 28 ноября 1941 г. бюро Петроградского РК ВКП(б) утвердило его инструктором райкома [21].

Вместе с тем отметим, что с октября по декабрь 1941 г. секретариат горкома принял 12 человек в аппарат в качестве инструкторов. Всех их объединяло то, что они уже длительное время жили и работали в Ленинграде, однако сомнения возникли только в отношении Н. В. Кириллова, ленинградца, работавшего перед войной секретарем одного из укомов ЛКСМ в Литовской ССР [22].

Представленные выше факты позволяют высказать некоторые соображения по