Битва за Ленинград 1941–1944 гг.: подвиг города-героя в Великой Отечественной войне - Коллектив авторов

«прикрепленных к столовым» жителей Ленинграда в 1941–1942 гг. Так, на вторую декаду ноября 1941 г. в тресте столовых Василеостровского района числилось 73000 человек «прикрепленных», включая 3 990 от Академии наук (Таможенный пер., д. 1) и 1100 от Академии художеств (4-я линия, д. 1). К студенческой столовой № 8 (Ленинградского университета) в тот момент времени были «прикреплены» 4800 человек. Всего на декабрь 1941 г. к тресту столовых этого района были «прикреплены» 80000 человек, а к 1 апреля 1942 г. лишь 65000 человек, в том числе: Академия наук – 1700, Академия художеств – 400, Ленинградский университет – 3200 [17, оп. 1, д. 1, л. 94; оп. 2, д. 1, л. 27–28].

Как явствует из циркулярного указания Фельдмана директору Василеостровского треста столовых, принятого на основании решения исполкома Ленгорсовета от 17 декабря 1941 г., для работников аппаратов райкома ВКП(б) и райсоветов устанавливался особый режим питания. Аналогичные указания получили и директора других трестов районов города. С 20 декабря 1941 г. «лимит питающихся работников» райкомов и райисполкомов был определен в количестве 10 человек: секретари райкома – 3, председатель райисполкома – 1, заместители председателя – 2, секретарь – 1, начальник райотдела НКВД – 1, секретари райкома ВЛКСМ – 2 [17, оп. 1, д. 1, л. 110].

Материалы треста столовых Петроградского района свидетельствуют о том, что приказ от 27 апреля 1942 г., изданный Фельдманом по Управлению ленинградских столовых, ресторанов и кафе, предусматривал качественное улучшение кадрового состава районного треста, руководство которого «не занималось проверкой и очищением, от жуликов и проходимцев» [18, оп. 1, д. 7, л. 16]. К этому времени в списке столовых Петроградского района значилось 55 столовых. Исполком и райком были прикреплены к столовой на ул. Скороходова, 19; районная милиция – к столовой на наб. Карповки, 5; Ленинградский электротехнический институт – к столовой на ул. проф. Попова, 5а; киностудия «Ленфильм» – к столовой на Кировском пр., 10; Ботанический институт – к столовой на ул. проф. Попова, 2; Монетный двор – к столовой в Петропавловской крепости и т. д. [18, оп. 1, д. 7, л. 9-10].

К апрелю 1942 г. к Петроградскому тресту столовых были прикреплены 106328 человек, в том числе 49566 рабочих, 24669 служащих, 5472 учащихся ремесленных училищ и школ ФЗО, 1490 бойцов МПВО. К маю 1942 г. количество «питающихся» при этом районном тресте сократилось до 83569 человек [18, оп. 1, д. 9, л. 4447 об., 76].

В декабре 1941 г. по тресту столовых Дзержинского района значилось 53 520 человек прикрепленных. К марту 1942 г. – 49 168 человек: Эрмитаж – 1706 человек (470 рабочих, 600 служащих, 150 – трудовые резервы, 346 – МПВО, 140 – «прочее население»). Месяц спустя общее количество прикрепленных к столовым в районе сократилось до 44746 человек. Обращает на себя внимание тот факт, что среди прикрепленных к столовой Эрмитажа в тот момент времени было 655 школьников и студентов [19, оп. 2, д. 3. л. 71].

На протяжении нескольких месяцев 1942 г. в городе действовала сеть столовых закрытого типа с повышенным питанием. Такие столовые создавались в соответствии с приказом Главного управления столовыми, ресторанами и кафе Наркомата торговли СССР от 22 апреля 1942 г. Приказ предусматривал создание «столовых повышенного типа» («лечебного питания») на 5–8 тыс. человек в каждом районе города. Сеть и количество столовых определялись в зависимости от числа амбулаторий и поликлиник в районе. К каждой из них прикреплялись определенные пункты общественного питания. Жители города, в свою очередь, прикреплялись к столовым по решению специальных комиссий при поликлиниках на 3–4 недели. Столовые «повышенного типа» были упразднены по решению Ленинградского горкома партии от 30 июля 1942 г. Прикрепление к ним прекращалось с 1 августа 1942 г. [19, оп. 2, д. 3, л. 103, 171]. С 15 августа на базе одной из лучших столовых района была создана «диетическая столовая» с контингентом прикрепленных 400 человек в месяц.

В октябре 1942 г. к различным столовым Дзержинского района были прикреплены: столовая № 1 Дома ученых – 580 человек; столовая Дома писателей (№ 26) – 398 человек; столовая райисполкома (№ 18) – 476 человек; столовая для партактива (№ 19) – 300 человек; столовая для райкома ВКП(б) (№ 8) – 321 человек. К категории тех, кто осенью 1942 г. питался «по льготным нормам», были отнесены не только сотрудники райкома и райисполкома, но также работники Ленэнерго (1284 человека), жилищных управлений и канализации (33 человека), телефонной станции (19 человек), а также группа писателей в количестве 150 человек [19, оп. 2, д. 3, л. 201].

По данным Смольнинского треста столовых, к 25 мая 1942 г. в районе значились 63373 человека «питающихся», в том числе 36777 рабочих, 5900 служащих, 1188 – учеников ремесленных училищ и школ ФЗО, 2 596 бойцов МПВО и приравненных к ним. Граждане, работавшие на том или ином предприятии, были прикреплены к «своим» столовым: фабрика «Рот-Фронт» (1412 человек) – к столовой № 1; Ликеро-водочный завод (1907 человек) – к столовой № 4 и т. д. Прикрепление жителей Ленинграда к столовым происходило за счет погашения их карточек. На ноябрь 1942 г. к 49 столовым района были прикреплены 43362 человека, питающихся по «столовым карточкам», и 27782 человека – по «магазинным карточкам» [16, оп. 2, д. 3, л. 11, 40].

Анализ материалов трестов столовых за 1941–1942 гг. свидетельствует о том, что первостепенное внимание в вопросе поддержания здоровья жителей блокированного Ленинграда уделялось тем категориям населения, от которых зависело обеспечение жизнедеятельности города и важнейших объектов его инфраструктуры.

Литература

1. Гаврилова О. А. «Блокадные банкеты»: к истории нормированного снабжения Ленинграда в 1942 г. // Труды исторического факультета Санкт-Петербургского университета. № 21. СПб., 2015. С. 415–420.

2. Гаврилова О. А. «Пиво же им выдается потому, что в известной степени является продуктом питания»: о производстве и потреблении пива в блокадном Ленинграде // Петербургский исторический журнал: исследования по российской и всеобщей истории. 2017. № 3 (15). С. 60–81.

3. Гаврилова О. А., Ходяков М. В. Изготовление продовольственных карточек в блокадном Ленинграде. 1941–1943 гг. // Новейшая история России. 2016. № 2 (16). С. 44–67.

4. Журнал посещений А. А. Жданова. 1941–1944 гг. / Отв. ред. К. А. Болдовский. СПб., 2014.

5. Блокада в решениях руководящих партийных органов Ленинграда. 1941–1944 гг. Постановления бюро ленинградских горкома и обкома ВКП(б), стенограммы заседаний. Ч. I: Июнь 1941 г. – март 1942 г.: сб. документов / Отв. сост. К. А. Болдовский. СПб., 2018.

6. Зиборов В. К., Иванов В. А., Ходяков М. В. «Кадры решают все!»: Блокадные записки сотрудника НКВД. 1942 г. // Новейшая история России. 2015. № 2 (13). С. 246–276.

7. Ковальчук В. М. Ленинград и Большая Земля. История Ладожской коммуникации блокированного Ленинграда в 1941–1943 гг. Л., 1975.

8. Письма ленинградцев в Продовольственную комиссию Военного Совета Ленинградского фронта, октябрь 1941 – сентябрь 1942 гг. // Ломагин Н. А. В