Женщины в Средние века - Фрэнсис Гис

Другая возможность для крестьянской вдовы, унаследовавшей землю, состояла в том, чтобы и дальше обрабатывать семейный надел – только теперь уже в одиночестве. Нередко окружающие оказывали на нее давление, склоняя к повторному браку, но так было не везде. Обратимся вновь к примеру Каксхема. В соответствии с местным обычаем, крестьянки, овдовев, получали все земли покойного кормильца. Многие из них потом долгие годы продолжали вести хозяйство самостоятельно. Так, овдовевшая мать Роберта Бенита, Сесилия, держала семейный надел в течение десяти лет. Ее сын тогда уже начал исполнять обязанности старосты. А после кончины самого Роберта, последовавшей в 1311 году, его вдова Элис оставалась хозяйкой землевладения на протяжении более чем тридцати (!) лет, так и не выйдя снова замуж. За неизменную верность памяти супруга односельчане наградили вдову новым родовым именем – Ривлав, то есть «любезная старосте». Под этой фамилией была известна и ее дочь Эмма.

Когда умирал виллан, с его родственников в пользу лорда взыскивался особый посмертный платеж (гериот), в качестве которого обычно фигурировала лучшая голова скота. «Даже если в хозяйстве только одно животное, оно причитается лорду»233, – сказано по этому поводу в протоколе каксхемской манориальной курии. Гериот выступал знаком признания прав лорда как верховного собственника всего движимого имущества зависимого крестьянина – точно так же, как вышеупомянутая «допускная» пошлина служила подтверждением его власти над вилланской недвижимостью. Уже знакомая нам Элис Бенит после кончины мужа в 1311 году внесла в качестве гериота корову; позднее, в 1343 году, когда не стало самой Элис, ее дочь Эмма внесла еще одну корову; то же сделал наследник Эммы в 1349 году. Церковные власти не отставали от светских: приходская церковь требовала платеж «на помин души» – как правило, тоже голову скота (пусть не самую лучшую, но следующую по ценности). Случалось, в хозяйстве не было ни одного животного, и тогда в ход шли предметы домашнего скарба. Известно, например, что после смерти малоимущего каксхемского держателя Адама эйт Хита в 1316 году его родня внесла в качестве гериота медную миску. В 1271 году в поместье, относившемся к приходу Ившемского аббатства, возник спор по поводу посмертных платежей крестьянина, который при жизни передал свои земли сыну, а из движимости владел только одной коровой – она-то и составляла все его имущество на момент кончины. Что с такого взять? Вердикт присяжных гласил: раз ни отец, ни сын не накопили за свою жизнь никакого добра, церкви придется довольствоваться рубашкой покойного, ибо скотина будет взята в качестве гериота. Но в итоге духовенство договорилось с лордом о разделе коровы, и в пользу прихода отошла половина несчастного животного. В одном сассекском поместье в 1322 году вдова, вступавшая во владение землей после смерти мужа, внесла в качестве гериота «маленького поросенка стоимостью 8 пенсов»234.

Овдовевшая Элис Бенит не могла обойтись без наемного труда (сыновей у нее не было). Рабочая сила требовалась как для возделывания семейного участка, так и для отбывания повинностей, причем, кроме регулярной барщины, составлявшей в среднем 2 дня в неделю, существовали также сезонные «помочи»: в период жатвы каждый держатель обязан был предоставить для работы на господских угодьях двух человек на два дня и еще одного человека на один день. Нередко в качестве батраков привлекались жители деревни, например малоземельные или безземельные коттеры. Иногда применялся и труд «отходников». Известно, что в 1295 году в Каксхеме были оштрафованы шесть вилланов и два коттера, которые в страдную пору приютили у себя неких «бродяг» – вероятно, как раз таких странствующих крестьян. Помимо несения отработочных повинностей, каксхемские держатели, и Элис в том числе, платили лорду натуральную и денежную ренту. На Михайлов день (29 сентября) требовалось поставить квартер пшеницы для посева; на праздник святого Мартина (11 ноября) – один пек[10] пшеницы, четыре бушеля овса, трех кур плюс полпенни; на Рождество – петуха и двух кур и вдобавок либо два каравая, либо шесть пенсов. Наконец, еще одной заботой Элис был ремонт хозяйственных построек на ее собственном дворе, для чего она тоже, возможно, прибегала к использованию наемного труда.

Когда возникала надобность в тяжелой физической работе – такой как вспашка, разбрасывание навоза, заготовка сена, – то державшая надел крестьянка могла обратиться за помощью к соседям и расплатиться с ними частью урожая. Иная землевладелица предпочитала сдавать свой участок в аренду кому-то из поселян, согласных за это обеспечивать ее питанием и жильем. Так, в 1291 году некая Маргарет эйт-де-Грин из поместья Гиртон, принадлежавшего аббатству Рамсей, заключила договор с Томасом Родбондом, который брал у нее в аренду надел в полвиргаты, обязуясь взамен ежегодно предоставлять оговоренное количество пшеницы, ячменя и «два серебряных шиллинга». Сверх того:

…Он должен выделить Маргарет жительство в известной светлице [комнате на верхнем этаже] своего дома. И в том же самом доме, где Томас со своей семьей проживает, он должен позволить Маргарет иметь стол на собственный ее счет, отдельно от посуды и пищи, принадлежащих Томасу… И он должен печь хлеб для Маргарет всякий раз, когда печет его для себя. Также Маргарет сможет держать корову во дворе Томаса: летом на свой счет, зимой же на счет Томаса. И еще оной Маргарет дозволяется круглый год держать поросенка, курицу и пять цыплят во дворе Томаса на собственный ее, Маргарет, счет235.

Если крестьянская вдова оказывалась не в состоянии нести причитающиеся лорду «службы» и содержать в исправности свой дом и надворные строения, это могло караться штрафом или даже конфискацией земель. Один такой случай зафиксирован в 1299 году в поместье Эбботс-Риптон, приписанном к аббатству Рамсей. Вдову по имени Элис атте Дам уличили в том, что она пренебрегла барщинными обязанностями и, кроме того, запустила свой дом и хозяйственные постройки, не позаботившись об их ремонте. До серьезных дисциплинарных мер не дошло, но понадобилось найти поручителей, которые гарантировали, что женщина исправит все упущения.

Некоторые крестьянки проявляли себя в качестве предпринимательниц. Наиболее популярной отраслью было пивоварение: пенистый напиток в огромных количествах потреблялся средневековыми поселянами. В Каксхеме этим промыслом занимались почти все вилланы, правда в основном мужчины, тогда как в других общинах преобладали женщины. В иных местностях пивное дело процветало настолько, что наблюдалась оживленная конкуренция между пивоварами женского и мужского пола.

Женщина могла выбираться и на роль «смотрительницы питейных мер» (ale-taster), в обязанности которой входило следить за доброкачественностью производимого в деревне эля и