Зачарованный сад - Александра Леонидовна Баркова

Кстати, о розах и волосах. Для такого ритуала не надо было ждать свадьбы, его проделывали с первыми волосиками ребенка. Шиповник и дикая роза участвовали в жизни человека с самого его рождения — под розу выливали воду, в которой купали малыша, либо наоборот — в эту воду сыпали лепестки роз (действие не только магическое, но и полезное: цветочный сок слегка обеззараживает). Чтобы ребенка не мучила нечисть по ночам, мать могла класть в колыбель веночек из роз. В каких-то из этих действий больше защитной магии, в каких-то больше продуцирующей, но обе присутствуют. А еще активное использование роз в заботе о малыше — это красиво и уж точно придаст сил матери. Так мы снова возвращаемся к пользе магических действий, хотя она и не та, что обещают поверья: она поддерживает того, кто совершает ритуал.

Вера в то, что роза наделяет здоровьем, приводила и к тому, что многие лечебные отвары, прежде чем их давать больному ребенку, мать могла поставить под розовый куст, ожидая, что их целебная сила возрастет. Была ли польза от такого ритуала? Очевидно, что ребенку — нет, но в вопросе не уточняется, кому польза. Итак, вооруженные знаниями о «доброте природы», посмотрим на мать. Если она ставит отвар под розу, это значит, что она в глубине души понимает, что лекарство не поможет (и ждет от розы магической поддержки), то есть этот ритуал оказывается психологической подготовкой к негативному финалу. Как мы помним, «доброта» природы заключается в том, что она заботится о сильном — о самке, а не о детеныше. Матери это помогает немного снять стресс, а самое главное — фактически признаться в своей неспособности вылечить ребенка (и тем самым легче пережить его смерть).

Пробуждение Адониса. Джон Уильямс Уотерхаус, 1899 г.

Частная коллекция / Wikimedia Commons

На первый взгляд кажется, что подобного рода действия ушли в прошлое, но на самом деле они лишь сменили форму. По счастью, детишек мы уже излечиваем таблетками, зато другие проблемы «решаем» ничуть не лучше этих крестьянок. Мы регулярно встречаем в социальных сетях картинки со множеством денег и подписью: «Запости к себе, это реально работает!» По сути, блогер, который вывешивает у себя такую «магическую картинку», делает ровно то же, что и крестьянка: признается, что желаемого нет и не будет. Разница между ними в том, что крестьянка своим ритуалом пыталась скомпенсировать объективную проблему — неразвитость медицины, а блогер демонстрирует субъективную проблему — неумение зарабатывать. Итог же закономерный: когда думаешь о проблеме, а не о ее решении, то — не поможет.

Наконец мы идем на большой розарий. Нас встречает прекрасный закат — золотые с розовым облака, удивительно мягкий и теплый свет. И розы, розы, розы — от огромных пышных цветов больше ладони до множества маленьких розочек, оплетающих арки-перголы.

Вдоль дорожки растут красавицы необычной расцветки: белые, но с красными прожилками.

Я терпеливо жду, пока слушатели нафотографируют и закат, и розы, а потом продолжаю рассказ.

Роза. Фотография Александры Чурилиной.

© Чурилина А., фото, 2025

Про все растения, цветок которых может быть белым и красным, есть легенды одного и того же типа: его лепестки стали алыми от чьей-то пролитой крови. Весной мы рассказывали это о сакуре, а сейчас обратимся к розе и греческим мифам. И это снова будет история Афродиты и Адониса. Поскольку Афродита выступает в этом мифе как Богиня-Мать, а Адонис как умирающий и воскресающий бог, то неудивительно, что с ними связаны поверья о самых разных цветах и растениях. Мы уже говорили про мак, выросший из слез Афродиты, теперь же нас ждет трогательная история о том, как Афродита ищет погибшего возлюбленного, не помнит себя от горя, не замечает, что острые камни ранят ее нежные ноги, — и вот кровь из божественных ног попадает на белую розу, и та становится алой.

Так что белые с красным розы — просто идеальная иллюстрация к моему рассказу.

Но всегда следует помнить, что Богиня-Мать — воплощение не только жизни, но и смерти. Это касается не только смерти Адониса, но и того, что из слез Афродиты вырастают, по одному из мифов, анемоны. Они бывают белые или синие, но белый цвет может иметь символику смерти, синий — тем более, и на Балканах они могут доходить до пурпурного цвета (он будет восприниматься как цвет крови), а самое главное, анемоны — это лютиковые цветы, то есть они ядовиты. После этого образ плачущей по Адонису Афродиты не будет для вас таким идиллическим.

Но чем выше уровень развития цивилизации, тем более благой становится символика розы. Как вы помните, на картине Боттичелли «Рождение Венеры» богиню осыпают лепестками роз — это символ того, что она богиня красоты.

Идем дальше и на развилке трех тропинок останавливаемся, чтобы поговорить о розалиях. Я спрашиваю, кто был на «Русалках», иногда оказывается, что никто, тогда объяснять придется больше, а иногда — почти половина группы. Это проще: и без повтора про русалии-розалии нам найдется о чем поговорить.

Римский праздник розалии — поднесения цветов душам умерших — возник довольно поздно, уже в эпоху Империи. Римские авторы отмечают, что к этому дню на рынок поступает большое число роз, которыми украшают могилы, их приносят в жертву вместе с фруктами, также розы могли высаживать на могилах. Мы уже говорили о символике роз на славянских могилах; в Древней Греции и Риме верования были сходными. Розы изображали на погребальных стелах, упоминали в эпитафиях. Например, в надгробной надписи одному мальчику говорится, что прах его стал подобен розам, а земля будет теперь ему матерью (это мотив Богини-Матери как богини смерти). Но, как и позже славянские русалии, римские розалии были не печальным, а веселым праздником: пиршества в память об умерших устраивались прямо на кладбищах.

Розалии. Лоуренс Альма-Тодема, 1894 г.

The J. Paul Getty Museum, Los Angeles, 72.PA.3

Римские кладбища — это вообще очень интересное место. Поскольку умершим надо подносить розы, то спрос рождает предложение и торговать розами было вполне логично при входе на кладбище. А поскольку это Италия, теплый край, то и выращивать розы удобнее всего там же, где их продают. Так что итальянские кладбища превращались в розарии, причем это было