Велесов Ключ. Сакральные коды русских сказок - Галина Ивановна Пономарёва

Новая сказка оказалась чрезвычайно полезной для детворы страны победившего атеизма. С лёгкой руки своего «крёстного отца» маленькая деревянная кукла с полосатым чулком на голове быстро возросла до культовой фигуры советской эпохи. Триумфальное шествие Буратино впечатлило бы даже современных мастеров пиара. Судите сами: оперативно написана и срочно поставлена кукольная опера, а уже через три года после выхода книги, при активнейшем участии автора на «Мосфильме» снят художественный фильм, а конфеты, вафли и карандаши «Буратино» лишь подтверждают небывалую популярность нового героя. Мистика? Не без этого…

Да и сам Алексей Толстой явно поскромничал, объясняя своё внезапное обращение в детство: «Когда я был маленький, очень, очень давно, — я читал одну книжку, она называлась "Пиноккио, или похождения деревянной куклы” (деревянная кукла по-итальянски — буратино).

Я часто рассказывал моим товарищам, девочкам и мальчикам, занимательные приключения Буратино. Но так как книжка потерялась, то я рассказывал каждый раз по-разному, выдумывал такие похождения, каких в книге совсем и не было.

Теперь через много-много лет, я припомнил моего старого друга Буратино и надумал рассказать вам, девочки и мальчики, необычайную историю про этого деревянного человечка».

Однако за детской наивностью этого признания таится лукавство. С приключениями Пиноккио, написанными итальянским весельчаком Карло Коллоди, Алёша, точнее, Алексей Николаевич, мог познакомиться не ранее 1908 года, в возрасте достаточно зрелом для любителя сказок. Ему уже исполнилось двадцать пять, когда книга наконец-то появилась в России, если, конечно, не учитывать возможность чтения сказки на итальянском языке, что в целом не характерно для русской провинции того времени.

Итак, раскроем карты!

Небольшое уточнение: нам понадобится колода «старших карт» Таро — конспект герметических наук и оккультных символов, довольно точно описывающих путь профана по ступеням масонской лестницы от кандидата в аспиранты и далее. Эта колода подозрительно напоминает «книжку с большими буквами и занимательными картинками», которую получил Буратино из рук мастера папы Карло. На каждой карге, кроме «занимательной картинки», имеется буква магического (еврейского) алфавита и цифра, обозначающая номер каргы в колоде. Разумеется, и цифра, и картинка, и буква взаимосвязаны. Однако всё по порядку, тем более что именно порядок — одна из главных загадок Таро.

Ступень II

ДОСЬЕ НА БУРАТИНО

Замолчи, замолчи, сумасшедший шарманщик.

Этой песни нам лучше не знать никогда!

А. Вертинский

В зависимости от качества перевода и философской школы названия карт Таро варьируются от возвышенно-мистического слога, до лёгкой иронии и даже вульгарной насмешки. К примеру, первая карта — «Маг» имеет «бытовое» название «Фокусник», «Глумец», «Лицедей» или «Скоморох», сохраняя намёк на высокого неизвестного, образ которого символически замещает собой чародей. Но уже первые шаги на пути тайного знания полны подвохов: так, при более глубоком подходе к символике карты, под маской изначального всеединства мира, обозначенной буквой Алеф, мы обнаруживаем клокочущую пустоту, иллюзорность материального мира и его дурную бесконечность.

Бесконечности в символике Таро уделено особое внимание. Знак бесконечности над головой персонажа — свидетельство его высочайшей духовной касты. Знак может изображаться явно, а может быть зашифрован в изящно изогнутых полях шляпы, напоминающих горизонтально расположенную восьмёрку, или ленту Мёбиуса. Этот правильно прочитанный «знак отличия» возводит странствующего фокусника-комедианта в ранг Демиурга.

Оказывается, что когда-то и «…Карло в широкополой шляпе ходил с прекрасной шарманкой по городам и пением и музыкой добывал себе на хлеб».

Согласитесь, что упоминание о шляпе Карло, как будто случайное, на самом деле случайным не является. «Что же, кроме шляпы на Карло ничего нс было?» — могут ёрнически вопросить вслед за братьями Стругацкими («Понедельник начинается в субботу») слишком вдумчивые читатели, и будут правы: всё дело в шляпе!

Кроме фигуры Мага, на карте обязательно присутствуют магические знаки четырёх стихий: чаша (Святой Грааль), пентакль (иногда пять монет), меч и жезл (волшебная палочка). От Карабаса Барабаса Буратино получает пять золотых монет специально для папы Карло, так как именно «пентакль» (или «монета») — один из атрибутов «Фокусника». Заметим, что находчивость и изящество Алексея Толстого лишь возрастают по мере перетасовки и расклада волшебной колоды для очередного витка сюжета.

В том, что Карло и есть «творец иллюзий», сомневаться не приходится: именно он нарисовал «очаг и котелок на куске старого холста», да так правдоподобно, что голодный Буратино протыкает носом аппетитный натюрморт. Создав манящую картинку земного благополучия, Карло приступает к истинно творческой задаче, но в деле «сотворения человека» ему не обойтись без идейного вдохновителя: без Первопричины Творения. Эта роль отдана старику Джузеппе по прозвищу Сизый Нос. Именно он подсовывает Карло говорящее полено и советует смастерить себе помощника, чтобы не остаться в старости без «кусочка хлеба и стаканчика вина». Эго доброе пожелание старого пьяницы можно было бы оставить без особого внимания, если бы хлеб и вино не были основой христианской евхаристии, истинной плотью и истинной кровью Бога. Совет Джузеппе отдаёт явным непочтением к христианским символам и ритуалам. Да и сам Джузеппе, Сизый Нос, в общем-то, как бы лишний в повествовании, и в дальнейшем он исчезает без следа, «яко дух».

Но у классиков не бывает «лишних людей». Попахивающий винными парами Джузеппе — инициатор, автор идеи, её Дух. Папа Карло — творец, создатель куклы, а сам проказливый деревянный мальчонка заключает собой эту досточтимую «троицу». Так Единый в сущности проявляет себя в тройственных аспектах.

В символизме масонства три Великих Мастера становятся Причинной Триадой, установленной посвященными философами в качестве триединой основы существования Вселенной. Хирам Демиург, Бог-Творец есть вечное, неизменное Божество. Царь Тира Хирам (по библейской легенде, — преданный друг и соратник Соломона) представляет собой источник благих энергий, духовных эманаций Божества. Хирам Абифф из Тира, назван Величайшим Мастером. Этот третий персонаж рассматривается масонами как прототип нового человечества. Хираму Абиффу как «универсальной активности» дарована власть над низшими элементами мироздания. Она символизируется молотом в его руках.

Наш деревянный человечек не просто активен, но прямо-таки двигательно расторможен, разнообразные желания рвут его на части, а его путь по ступеням лестницы универсального посвящения одновременно драматичен и смешон. Чем не слепок с новорождённого человечества, которое нуждается в сведущем Мастере не меньше, чем неотёсанный чурбан в токарном станке?

Первые шаги от сотворения Буратино приносят его создателю, папе Карло, обидные неприятности. Но так уж предначертано, ибо «когда Хирам Демиург взялся за творение, он открыл период своего