Российский колокол №3-4 2020 - Коллектив авторов

от брата Михаила, который лечился на Водах и, по словам писателя, «обратился в кисловодского Манилова». Михаил Павлович был профессиональным юристом, но это не мешало ему заниматься литературой, многие сочинения были адресованы детям, он написал мемуарную книгу «Вокруг Чехова», превосходно рисовал на фарфоре и, будучи на курорте, проявил себя способным музыкантом-импровизатором.

Позже Чехов писал поэту А. Н. Плещееву: «Уж коли хотите ошеломиться природой и ахнуть, то поезжайте на Кавказ. Минуя курорты вроде Кисловодска, поезжайте по Военно-Грузинской дороге в Тифлис». Удивительно, как позже резко поменялось отношение Чехова к Кисловодску – от откровенного неприятия до искреннего признания.

Поездка на Воды, намеченная в 1889 году, также не состоялась. А жаль: Чехов лишился возможности побывать в Пятигорске на торжественном открытии первого в России памятника М. Ю. Лермонтову.

Снова он вернулся к мысли поехать на Кавказ летом 1896 года. Из Мелихова сообщил: «На Кавказ я собираюсь, но, увы! Должно быть, не попаду южнее Кисловодска». Стремления Чехова понятны – он мечтал своими глазами увидеть «суровый край свободы», надышаться лермонтовским воздухом, вспоминал первую кавказскую поездку: «Впечатления новые, резкие, до того резкие, что все пережитое представляется мне теперь сновидением».

В августе Чехов, наконец, впервые оказался в Кисловодске. В записной книжке появилась скупая строка: «23 августа выехал из Таганрога, Ростов, Нахичевань, в Кисловодск прибыл 24 августа». Этим же числом датирована посланная сестре Марии Павловне открытка: «Я в Кисловодске. Жив и здоров. Вчера был в Нахичевани».

Более подробно узнаем о поездке из его дневника: «Из Таганрога выехал 24 августа. В Ростове ужинал с товарищем по гимназии Львом Волькенштейном, адвокатом, уже имеющим собственный дом и дачу в Кисловодске… В Кисловодске на похоронах генерала И. И. Сафонова встреча с А. И. Чупровым, потом встреча в парке с А. Н. Веселовским, 28-го поездка на охоту с бароном Штейнгелем, ночевал на Бермамуте, холод и сильнейший ветер». С бароном Чехова познакомил Н. Н. Оболонский.

Двоюродному брату Георгию Митрофановичу Чехову он рассказал о своих кисловодских впечатлениях в письме от 12 сентября 1896 года из Феодосии: «Расставшись с тобой, я поужинал с Волькенштейном, потом занял купе и отплыл в Кисловодск. Здесь встретил знакомых, таких же праздных, как я. Ходил два раза в день на музыку, ел шашлык, купался в нарзане, ездил на охоту. В начале сентября погода стала портиться, и я почел за благо удрать». Днем Чехов слушал казачий духовой оркестр, а вечером в верхней «хрустальной раковине» – симфонический оркестр, который вызвал у писателя удивление и восхищение.

Далее, в постскриптуме, Чехов восторженно заметил: «Нарзан – это удивительная штука!» Тут же он и сообщал об общем таганрогском знакомом: «В Кисловодске мельком видел Иорданова, но не успел сказать с ним ни одного слова, так как уехал на охоту».

Из писем и записей Чехова устанавливается круг лиц, с которыми он встречался в Кисловодске. Среди них – видный экономист, публицист, один из идейных руководителей «Русских ведомостей», профессор Московского университета Александр Иванович Чупров, историк литературы Алексей Николаевич Веселовский, старый знакомый писателя – таганрогский городской врач Павел Федорович Иорданов. 25 августа на похоронах генерала И. И. Сафонова Чехов познакомился с его знаменитым сыном – дирижером, пианистом и педагогом Василием Ильичом Сафоновым.

Сохранились всего четыре записные книжки Чехова 1891–1904 годов: 1-я – заметки и нетворческие записи, 2-я и 3-я – деловые, а 4-я – свод неиспользованных материалов. Записные книжки писались для себя, не для читателей, – это своеобразная писательская мастерская, отдел заготовок. На 40-й странице четвертой записной книжки есть несколько строчек, относящихся к кисловодскому периоду. «Гостиница Зиновьева, ресторан Гукасова на Тополевой аллее». Просмотр путеводителей по Кисловодску конца XIX столетия показал, что в этой записи Чехов допустил ошибку. Ресторан Гукасова (точнее, кондитерская) на Тополевой аллее был, а гостиницы Зиновьева нет, была гостиница Леонида Николаевича Зипалова, в которой Чехов жил. Она была построена в центре, на Курортном бульваре, в 1881 году по проекту архитектора В. И. Грозмани. И в прежнем виде сохранилась до наших дней. Подтверждение пребывания в этой гостинице находим в письмах Чехова. Гораздо более важной кажется фраза на той же странице: «Дама с мопсом». Биографы писателя предполагают, что в этой записи – первоначальный замысел рассказа, родившийся в Кисловодске и через три года с блеском воплощенный в «Даме с собачкой». Известно, что Чехов свои рукописи не берег. До нас дошли сравнительно немногие свидетельства его творческого труда, и рукопись «Дамы с собачкой» утеряна, в Литературном музее в Москве хранится только последняя страница черновика.

Записные книжки Чехова – это подлинная творческая лаборатория, столько здесь начатого и незаконченного, столько юмора и тонкой иронии: «Умный любит учиться, а дурак – учить», «Женщины без мужского общества блекнут, а мужчины без женщин глупеют», «Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не отечеству», «Если хочешь стать оптимистом и понять жизнь, то перестань верить тому, что говорят и пишут, а наблюдай сам и вникай». Всем известен чеховский афоризм «Краткость – сестра таланта», но краткость – это и определение самой жизни писателя. Малый срок был отпущен Чехову, всего сорок четыре года, и сама его жизнь похожа на роман, сжатый до небольшой повести. Его жизнь – подобие его сочинений, короткая и содержательная, наполненная от начала и до конца.

В записных книжках находим еще один набросок любопытной новеллы: «.. в Кисловодске или другом курорте сошелся с девочкой 22 лет; бледная, искренняя, он пожалел ее и сверх платы положил ей на комод еще 25 руб. и вышел от нее с чувством человека, сделавшего доброе дело. Придя к ней в другой раз, он увидел дорогую пепельницу и папаху, купленные на его 25 руб. – а девочка опять голодна, и щеки втянуты». Жаль, что эта остросоциальная тема не реализована писателем и осталась лишь на листочке записной книжки.

В год приезда Чехова входивший в моду Кисловодск заметно благоустроился, впервые получил воду и электрическое освещение и этим резко отличался от других курортных городов. Возле Нарзанной галереи были выстроены удобные гостиницы владельцев А. Н. Смирнова, С. А. Бештау, В. и Н. Зипаловых. Появились комфортабельные пансионы в районе знаменитой Тополевой аллеи, на Парковой, Курсовой, Въездных улицах, на Воронцовском подъеме. Летний сезон продолжался тогда с 1 июня по 15 сентября. Все население Кисловодской слободы состояло из трех групп, извлекавших доход от посетителей «русского Мерано», как тогда называли Кисловодск. Военная и дворянская группа, владеющая самыми лучшими усадьбами, сдавала внаем свои дачи и особняки по очень высоким ценам. Купцы строили гостиницы,